диктовал. Он расписался с росчерком, передал бумагу Мациевичу. Тот прочитал ее несколько раз, затем взял ручку и подписал. Мэгнан приложил к бумаге печать Консульства.
— Теперь грант, — сказал Ретиф. Мэгнан подписал заявку, добавил печать. Мациевич убрал бумаги во внутренний карман. Он встал.
— Что же, джентльмены, я думаю, что, может быть, я в вас ошибался, — сказал он, потом взглянул на Ретифа. — Э-э… есть время, чтобы выпить?
— Мне не следует пить в рабочее время, — заметил Ретиф. Он встал. — Поэтому на остаток дня я возьму отгул.
— Я не понимаю, — говорил Сэм, сигнализируя официанту, чтобы тот снова наполнил стаканы. — Что это было за дело с предписанием — и с конфискацией «Герти»? Тебе могло бы не поздоровиться.
— Не думаю, — ответил Ретиф. — Если бы ты действительно собирался что-нибудь сделать своим браунингом, ты бы снял его с предохранителя. А что касается конфискации — приказ есть приказ.
— Я вот думаю, — заметил Сэм. — Та залежь золота. Это тоже был обман, не правда ли?
— Я — простой бюрократ, Сэм. Что я вообще могу знать о золоте?
— Двойной трюк, — сказал Сэм. — Я должен был раскусить фальшивые артефакты — и затем зацепиться за подкинутое золото. И когда Лезеруэлл изложил бы мне свое предложение, я должен был за него схватиться. Я бы решил, что золото стоит немало, и я не мог себе позволить судиться с «Дженерал Минерале». Чертов скунс! А ты должен был заметить золото и рассказать о нем ему.
Бармен взглянул на Ретифа поверх стойки.
— Вас к телефону.
В будке на Ретифа смотрело возбужденное лицо Мэгнана.
— Ретиф, мистер Лезеруэлл в невероятной ярости! Залежь на 2645–Р — она оказалась только поверхностной пленкой, едва ли в несколько дюймов толщиной! Всей залежи не хватит даже на один рудовоз. — На лице Мэгнана возникло выражение ужаса. — Ретиф, что вы сделали с конфискованным рудовозом?
— Э-э, дайте подумать, — ответил Ретиф. — Согласно космическому Навигационному кодексу, любое тело, находящееся на орбите в пределах двадцати миль от населенного безвоздушного небесного тела, представляет собой опасность для навигации. Поэтому я приказал увести его на буксире.
— А груз?
— Ну, ускорять такую массу — дело не дешевое, поэтому, чтобы сэкономить кредиты налогоплательщиков, я потребовал, чтобы его сбросили.
— Куда? — задохнулся Мэгнан.
— На какой-то малозначащий астероид — как предписано правилами, — он кротко улыбнулся Мэгнану. Мэгнан тупо смотрел на него в ответ.
— Но вы же говорили…
— Я сказал только, что на 2645–Р есть что-то такое, что выглядит как ценная залежь. Оказалось, что это поддельное месторождение золота, которое кто-то поспешно там соорудил. Любопытно, да?
— Но вы сказали мне…
— А вы сказали мистеру Лезеруэллу. Неосмотрительно с вашей стороны, мистер консул. Это было сообщение лично для вас — секретная информация, только для внутреннего использования.
— Вы заставили меня поверить, что там коллапсировавшее кристаллическое тело!..
— Я сказал, что Сэм упомянул об этом. Он заявил мне, что его астероид состоит из этого материала.
Мэгнан дважды, с трудом, сглотнул.
— Кстати, — скучным голосом проговорил он. — Вы были правы насчет чека. Полчаса назад Лезеруэлл пытался остановить выплату. Но он опоздал.
— В конце концов, у Лезеруэлла сегодня был знаменательный день, — заметил Ретиф. — Что-нибудь еще?
— Надеюсь, что нет, — ответил Мэгнан. — Искренне надеюсь, что — нет. — Он склонился ближе к экрану. — Будем считать все это дело… конфиденциальным? Нет смысла напрасно осложнять отношения.
— Не тревожьтесь, мистер консул, — весело заметил Ретиф. — Я никоим образом не могу иметь отношения к такому специфическому делу, как тройной трюк на астероиде.
Когда он вернулся к столу, Сэм заказал еще бутылку скального сока.
— Этот дрифт — отличная игра, — заметил Ретиф. — Но давай я покажу тебе одну игру, которой я научился на Йилле…
I
Ретиф запустил через комнату форменный берет цвета бледного бургундского полудня, чуть-чуть промахнувшись мимо стоящей в углу вешалки, и опустил на стол тяжелую картонную коробку, которую он принес с собой. Стройная курносая брюнетка появилась в двери, ведущей во внутренний офис.
— Мисс Брасуэлл, — сказал он, так что она не успела и рта раскрыть. — Здесь у меня два прекрасных пол-литровых винных бокала, которые я собираюсь проверить в полевых условиях. Вы ко мне присоединитесь?
Она сделала ему знак молчать, указав глазами на внутренний офис. Над ее плечом появилось узкое возбужденное лицо.
— Ретиф! — воскликнул генеральный консул Изгнан. — Я тут с ума схожу! Как это так получается, что каждый раз, когда грядет катастрофа, вы отсутствуете в офисе?
— Это просто вопрос выбора времени, — успокаивающим тоном ответил Ретиф, освобождая от оберток кубок в форме тюльпана и поднимая его к свету. Кубок, казалось, был сделан из отдельных стеклянных лепестков, сплавленных вместе в виде затейливой фигуры и переливающихся подобно драгоценным камням.
— Очень милые, правда? И едва успели остыть! Только что от стеклодува.
— Пока вы прохлаждаетесь на базаре, — резко бросил ему Мэгнан; его сердитое лицо краснело над широким жестким воротником из желтой пластиткани, — мне одному приходится решать возникшие проблемы! Советую вам отложить в сторону свои игрушки; я официально объявляю о созыве чрезвычайного совещания консульского штата через две минуты!
— Я так понимаю, что это подразумевает вас, меня и мисс Брасуэлл, так как остальные отправились на экскурсию по окрестностям кратера…
— Только вы и я. — Мэгнан вытер лицо большим носовым платком с цветочным орнаментом. — Возникшее чрезвычайное положение — высокой степени секретности.
— О Бог ты мой. На остаток дня я возьму отгул и посмотрю на празднества. — Мисс Брасуэлл подмигнула Ретифу, показала язык спине генерального консула и исчезла.
Ретиф достал из ящика стола бутылку и последовал за Мэгнаном во внутренний офис. Старший офицер дернул себя за жесткий воротник, теперь задыхаясь от испарины.
— Не знаю, почему это не могло подождать, пока не вернется министр Барншайнгл, — сказал Мэгнан. — Он уже задерживается на день. Я пытался связаться с ним, но все без толку. Эта примитивная местная система телесвязи только на линии прямой видимости… — Он прервался. — Ретиф, не будете ли вы так любезны отложить свое пьянство до окончания кризиса?
— О, это не пьянство, мистер Мэгнан. Я провожу анализ товара для своего следующего доклада. Если помните, вы повесили на меня анализ рынка для атташе по коммерции.
— Как уполномоченный по делам в отсутствие министра, я запрещаю пить на службе! — взревел Мэгнан.
— Вы, конечно же, шутите, мистер Мэгнан! Это будет означать конец дипломатии в том виде, в каком мы ее знаем.
— Ну, по крайней мере, хотя бы не до ленча. Я, таким образом, приказываю вам отложить исследование рынка до особого указания;
