— Все это неважно. На самом деле я хотела поговорить о вас и ваших чувствах.
Датис возмущенно вскинулся. Не став ждать пока он выскажется в духе, не ваше это дело, решительно продолжила:
— Если будете так нерешительно топтаться вокруг девушки, то ее, пока что свободное, сердечко может занять один из хлыщей, околачивающихся при дворе Наместника. А эти ребятки к серьезным чувствам не предрасположены. Поморочат ей голову, да и бросят. Люси, естественно какое-то время пострадает, но какие ее годы, а молодых да симпатичных при дворе много, найдется кому утешить. Так что, пока девушка не вкусила всех этих «прелестей» придворной жизни и не опаскуди… кхм, не стала такой, как все прочие, — тут Мрия, не сдержавшись, саркастично фыркнула, — мои фрейлины, начните, наконец-то, активнее ухаживать.
Видимо Датис обладал большим опытом и хорошим воображением, поскольку нахмурился и еле заметно передернул плечами.
— А чтобы вам было спокойнее, попрошу сестру Фессалию подобрать наследнику телохранителя, — ободряюще улыбнулась она, — да и Стивен с Ларсом уже достаточно большие мальчики, и вполне способны присмотреть за Валенсом.
Пару минут простояв в отрешенной задумчивости, мужчина молча удалился. Однако уже на следующий день Мрия увидела парочку, прогуливающуюся по садовым дорожкам. При этом Люсия прижимала к груди букет полевых цветов, больше смахивающий на веник. Рядом шагал Датис, бережно придерживая ее под локоток, и что-то вдохновенно вещал. Девушка же, мило смущаясь, изредка что-то тихо отвечала. И вскоре Люсия снова стала неконтактна, рассеяно отвечая на вопросы и невпопад кивая, только уже по другой причине.
— Ей сейчас не до прогулок по городу, — чуть завистливо вздохнула Мрия. — Да и необходимость надеть наряд простой горожанки, вряд ли вызовет у нее положительный отклик, — задумчиво покивав, она остро посмотрела на Фессалию, — а почему вы так легко согласились на мое требование?
— Может для вас уже пришла пора выполнить свое предназначение, — пожала плечами монашка.
Мрия сердито вскинулась, собираясь высказать, где и в какой позе она видела предназначение и всех, к нему относящихся, но тут отозвался Том:
«Если нет возможности избавиться от посторонних установок, лучше реализовать их пораньше. Как говорится: раньше сядешь — раньше выйдешь. Просто постарайся всегда действовать более осознанно».
Через пару дней Фессалия принесла три комплекта длинных, до середины икр, туник и нешироких шаровар, неброского темно-синего цвета. На запас, как пояснила она. На голову полагался длинный шарф. Все это напоминало одежду земных индусок, только потемнее расцветкой и менее раскрашено. В этом мире похожий стиль в одежде, кроме монахинь, предпочитали в основном девушки и женщины из малообеспеченной части населения. Все же работать в длинной рубахе с разрезами и штанах гораздо удобнее, чем в длинном платье. Правда, в дальние поездки, как Мрия лично убедилась, нередко одевались подобным образом даже некоторые знатные дамы. Однако, глядя на дорогую ткань, чуть ли не полностью покрытую вышивкой и украшениями, назвать их одежду рабочей, язык не повернется.
Уже следующим вечером Мрия, в сопровождении Фессалии, отправилась в городок, расположенный рядом с летним дворцом. Девушка с удовольствием болталась по базару, слушая новости и сплетни, заходила в трактиры перекусить, рассматривала людей и приглядывалась к манерам. Сард ей нравился больше столицы. Не архитектурой, или еще какими-то особенностями, а именно тем, что выглядел так, каким она представляла средневековый городок. Пусть улицы были почище, дома аккуратнее, да и совсем уж нищих не наблюдалось, и все же, что-то знакомое проглядывало в его облике. В отличие от столицы, в Сарде имелись рабочие кварталы, пусть и в дальней стороне от дворца, но запашок и дымок изредка доносило. Наличие велосипедистов вызывало у Мрии чувство некоторой нереальности, но местных лошадок с повозками встречалось немало, чтобы воспринимать городок более узнаваемым и привычным.
Во дворец возвращались после заката, чтобы не попадаться слугам на глаза. Мрию неприятно удивило, что никто не заметил ни их отсутствия, ни их возвращения. На второй день, зайдя в свою комнату, Мрия требовательно посмотрела в глаза монашке и озабоченно спросила:
— А не слишком ли легко мы входим и выходим? Ведь и недоброжелатели могут использовать этот путь.
Фессалия улыбнулась:
— Благодаря Настоятельнице монастыря Богоугодных Сестер, сюда поехали только самые проверенные и преданные слуги. О наших отлучках знают лишь начальник охраны и управляющий замком. Они же и обеспечивают меня информацией, кто из охраны где стоит, а где стоять в определенное время не будет. Рассказать кому-либо о наших выходах они могут только с позволения твоей тети.
Сообщение о монастырских шпионах Мрию напрягло, но подумав, она успокоилась. Только «тетя» в курсе, что Мрия не дочь Наместника Литии, тетка же, и ее несколько доверенных людей знают о ее встрече с Хозяином и помалкивают. Пока что. По какому поводу ее прикрывают, неизвестно, но ни шантажа, ни угроз, ни попыток извлечь выгоду из этого знания до этого времени никто не предпринимал.
— Никто из посвященных не осмелиться нанести вред человеку, помеченному Хозяином, — сообщила Фессалия, правильно истолковав ее сомнения.
«Ну, хоть какая-то польза от той встречи» — ехидно хмыкнула девушка.
Бессмысленно бродить по городу вскоре тоже надоело. Тем более, под присмотром и в компании надсмотрщицы. И Мрия выразила желание погулять самостоятельно. Наставница не спорила, но все оказалось не так просто. Еще пару месяцев Фессалия учила ее тихо и незаметно перемещаться, выбирать наиболее удобные места. Кое-что девушка уже умела, но вот опыта и практических навыков еще не приобрела. Наставница объясняла и показывала все настолько доступно и понятно, что уже через два месяца Мрия незаметно выбралась из замка и всю ночь бродила по городу, наслаждаясь свободой. Одиночные прогулки могли бы достаточно быстро надоесть, но, во-первых, Мрия решила не частить, и отправлялась на прогулки не чаще одного-двух раз в декаду. Во-вторых, ей повезло, на нее напали. Вернее попытались. Три здоровенных лба, как и положено в классическом ограблении, вынырнули из темного переулка с греющими душу словами «жизнь или кошелек! О! Баба! Развлечемся заодно». Нет, греть они стали чуть позже, а поначалу она испугалась и отскочила на пару шагов. Прийти в себя помог выкрик Тома:
— Ну, наконец-то! Я уже начал думать, что здесь весь криминал вывели. К счастью нет. Есть еще любители острых ощущений! Ну, чего столбом торчишь? От счастья отойти не можешь? Шокером их и проверь карманы. Давно пора заняться накоплением валюты.
Чисто на автомате Мрия выполнила команду ИскИна и, уже выгребая из карманов приятно звенящие монетки, признала, что да, действительно, повезло.
Тем не менее, отойдя на приличное расстояние от места обогащения, озадаченно спросила:
— Том, откуда такая кровожадность? Спорить не буду, деньги нужны, да и встряска мне, для сброса излишнего напряжения, необходима, пока совсем чудить не начала. Но ты то? ИскИну столь сильные эмоции не положены. Может у тебя замыкание где-то, или искрит чего?
— Хм. Если смотреть на результат, то я подобрал очень подходящее к имеющейся ситуации высказывание. Из ступора ты вылетела на раз. А насчет замыкания и искрит, почти угадала. Для решения энергетических проблем Рэм, под моим руководством, смонтировал, можно сказать, на коленке, уловитель, а тут как раз гроза. Ну, мы и поймали. К сожалению, то ли кабель слабоват оказался, то ли молния слишком мощная досталась. Еле успели сбросить излишки. Но зато заполнили накопители саркофага.
— Эй! Вы там поосторожнее! Что я без вас делать буду? — заволновалась Мрия.
— Не переживай, схему уже переделали. Зато, получили возможность хоть как-то пополнять накопители. Солнечных батарей маловато было.
Дальнейшие вылазки Мрии проходили под девизом «кому еще хоцца комиссарского тела и его кошелька?». Однообразие утомляет, и человек, порой, чисто подсознательно, жаждет острых ощущений. И лучше устроить их самому, чем ждать пока это сделает жизнь. Самым главным плюсом от вечерних «прогулок» явилось закрепление всех тех навыков, что Мрия начала изучать в школе Рейниса, а затем продолжила под руководством сестер-направляющих Арны и Фессалии. Ведь, что ни говори, а тот же новобранец, сколько бы не маршировал на плацу и не колол соломенное чучело штыком, только побывав в бою, становится солдатом. Порадовало, что уже через несколько выходов в город Фессалия поздравила ученицу, особо отметив плавность и бесшумность передвижения, внутреннюю собранность и наблюдательность. Да и наполнение личной кубышки радовало не меньше. Так что, несмотря на сомнительность развлечения, жизнь пошла веселее. А уж, какие порой интересные экземпляры встречались, зашибись. Как-то раз под раздачу попали богатенькие придурки. Перебрав лишку в трактире, парни решили развлечься. Ну, и нарвались, к собственному несчастью, на обозленную девушку. А рассердили Мрию предыдущие клиенты, обзываясь настолько заковыристо, что изъятых у них денег оказалось маловато для моральной компенсации. Пришлось добирать плюхами, а это не способствует благодушию, а наоборот, раззадоривает. Потому, богатенькие недоросли успели только сообщить, что она должна исходить счастьем, что столь достойные господа обратили на нее благосклонное внимание, и послушно исполнить все, что они не прикажут. Недобро усмехнувшись, Мрия достала оружие. Отоварив шокером и обобрав карманы, она задумчиво постояла над бессознательными тушками. Поняв, что все еще зла, привела болванов в чувство похлопыванием по ребрам и еще минут десять гоняла их по улицам, подбадривая ослабленными разрядами шокера. Посчитав себя отомщенной, тихо скрылась в темном переулке. А в следующий выход довелось столкнуться с еще более занятным грабителем. Когда из темноты вышла высокая, худая, нескладная фигура, и ломающимся баском потребовала денег, Мрия чуть не рассмеялась. В свете недалекого фонаря удалось рассмотреть неудачливого бедолагу. Перед нею стоял парнишка лет шестнадцати, в драной одежде, болтающейся на нем, как на пугале. Под левым глазом сиял огромный синяк. В руках поблескивал судорожно зажатый нож. С первого взгляда было видно, что данный промысел для него в новинку. А синяк — первый улов. Она бы посмеялась над незадачливым грабителем, но почувствовав густую смесь безнадеги с решимостью, полыхнувшие от парня, подавила улыбку.
