— Тянем время! — Скомандовал Мотя и, приготовив щит с ежом, встал рядом с ЛегОласом. — Как на перезарядку пойдешь, я вперед выйду и держать их на себе буду. Алиса! Иди сюда. Не мешайся там. Ты, если они мимо меня прорвутся, жги их огнем. До ушастого, пока он перезаряжается, дойти не должен никто! Поняла?
— Поняла! Только… А если я тебя зацеплю? — Спросила она сделав большие глаза?
— Переживу. Ты главное ушастого прикрывай.
За их спинами послышался громкий голос Таблеткина, который почти выкрикивал названия рун. Вместе со звуком его голоса послышалось скуление Родерига. Это продолжалось еще две минуты, за которые из‑за поворота появились еще три оборотня, но были размазаны кровавым фаршем с помощью ЛегОласа.
"Родериг готов! Выходим на площадку к боссу!" — пришло сообщение от Таблеткина Мотодору.
— Отходим! Ушастый! Ты первый. За тобой Алиса. Когда займете позицию крикните мне! — Мотодор приподнял щит, оставив над его кромкой только глаза. Он слышал удаляющиеся шаги. Сначала эльфа, а потом Алисы. Когда та издала крик он начал пятится, не сводя взгляда от спуска.
— На месте! — Крикнул тауран, добравшись к остальным. — Родериг пошел! Алиса смотришь сюда! На любимого потом полюбуешься! Не дай бог нас снесут! Выпорю! И родеригу и нам достанется!
Мотодор оглянулся в поисках Таблеткина. Тот стоял на карачках возле круга из своих четок, в луже собственной крови. Она текла из всех отверстий на голове. Из ушей, капля за каплей она стекала по шее и вливалась в кровавое зеркало перед его лицом. Из глаз капали кровавые слезы, а из рта свисала кровавая слюна.
— Таблеткин! Таблеткин! Слышишь? Ты как? Аккрун, чтоб тебя! — Мотодор пытался докричаться до Таблеткина, но то никак не реагировал. Спустя секунду он упал плашмя, лицом в лужу собственной крови. — Зашибись! Еще без хила осталсиь!
В это время Родериг подошел к оборотню и встал в боевую стойку. В руках у него были только кастеты — когти. С эффектом от рун, он на секунду подумал, что сможет справиться, но какого его было удивление, когда вожак стаи не на каплю не уступал ему в скорости. Он мгновенно переместился в плотную к Родеригу из положения "на корточках". Далее они сплелись в клубок черно — белой шерсти, в котором мелькали лезвия кастетов. Это продолжалось около пары минут, спустя которые они распались.
Черный вожак стаи красовался отсутствием одного глаза, рассечённой мордой и несколькими дырками от лезвий в груди. Родеригу же похвастаться было нечем, за исключением наличия обоих глаз. Вся грудь была распорота и истыкана дырками от лезвий вожака. На правой руке был глубокий кровоточащий шрам, а в кости левой ноги торчало обломаное лезвие. На правом кастете "Вожака стаи" не хватала одного лезвия.
— Продул… продул в чистую… — Пробулькал Родериг. — Видимо без этого никак…
Он по очереди снимал кастеты и бросал под ноги. Затем он вытащил меч, который передал ЛегОлас и взял его в одну руку. Начав хромать в сторону вожака он расставил руки в разные стороны, открывая грудь для удара, чем и воспользовался черный оборотень. Он с сумасшедшей скоростью подбежал к Родеригу и вонзив когти в грудь, подняв его над землёй. Хищно улыбаясь вожак смотрел в глаза Родерига. Тот молниеносным движением занес клинок семи смертей над ним так, что лезвие оказалось направлено вниз и, ухватив рукоять двумя руками вонзил ему чуть выше ключиц. Меч прошел насквозь, выйдя из спины в районе нижних ребер грудного о дела.
Вожак стаи перед смертью успел взвыть дурным голосом, активировав абилку "Зов стаи"
Алиса, не смотря на предупреждения Мотодора обернулась и увидела, падающего, окровавленного Родерига и Вожака стаи, который заваливался назад с мечем в месте где шея переходит в грудь. Она, выхватив из инвентаря приготовленный эликсир, пулей метнулась к нему. Подбежав к возлюбленному, она подхватила его голову и начала тонкой струйкой лить эликсир ему в рот, не смотря на то, что взгляд остекленел и смотрел в небо. Его ХП находились на волоске из‑за огромного количества ран и дебафов. Он не реагировал на эликсир, но когда его рот наполнился полностью и струйка из него уже выбежала через складку и побежала по щеке, он сглотнул. Затем еще раз и еще. Взгляд приобрёл осмысленность, а руки зашевелились.
В это время, со стороны спуска послышались звуки разрывов снарядов ЛегОласа. Затем послышался рев Мотодора. Он неоднократно использовал агроабилку, стараясь сдержать оборотней, которые поползли густой толпой.
Первые снаряды собрали хорошую жатву, но этого было не достаточно. Оборотни не атаковали Мотю. Они бежали на последний зов вожака. Чтобы хоть как‑то их сдержать Мотодор аргрил их на себя абилкой, но этого было мало. Первого прорвавшегося оборотня, видя, что Алисы нет на месте, он прибил, запустив ежа как снаряд. В следующего пришлось кидать щит. Оставшиеся 12 оборотней облепили его полностью, пытаясь прогрызть броню, но в этот момент ЛегОлас уже зарядил арбалет разрывными болтами и не жалея Мотодора, выстрелил ему под ноги, раскидав оставшихся оборотней по стенам. Мотодор тут же принялся добивать их. Кому голову кулаком размазывал, а кому грудь копытом пробивал, с хрустом ломая ребра. Оглядев побоище Мотодор ухватился за развороченный ЛегОласом бок и сплюнув кровью показал ему большой палец и выдавил измученную улыбку. Перебирая свободной рукой по стенке он похромал к леголасу. Рана на боку начала сильно кровоточить, заливая остатки рваного доспеха и оставляя кровавые пятна от его копыт.
— Подними меня, пожалуйста… — Прошептал Родериг Алисе, немного придя в себя.
Алиса взглянув на его ХП, которые все еще находились в критической зоне, но уже не убавлялись, и обхватив его за грудь помогла ему встать. Она начала понимать, что это их последние объятия и из глаз градом покатились слезы.
— Смотри какая огромная луна! Она светит для нас. — Алиса что‑то всхлипнула в ответ, а родериг, словно это был вопрос, начал отвечать, глядя на огромный шар полной луны. — Конечно для нас! Полная луна — это ведь наше время! Время оборотней. Не плачь, прошу тебя…
Он ухватил лицо Алисы, которая была уже в человеческом обличии, и поднял, посмотрев в глаза.
— Алиса, послушай меня… У нас мало времени… Я отослал тебе письмо на почту. Там пороли и логин к почтовому ящику в имперском почтовом банке…. — Родериг говорил, словно задыхаясь. Как будто не мог надышаться и жадно вдыхал полной грудью. Он достал из инвентаря бумажный цветок, исписанный мелким подчерком и вручил алисе. — В том письме, как и тут реквизиты с кодами доступа ко всем моим счетам… На них около 20 миллионов полновесных империалов…. Там же написан номер хранилища в банке биологических материалов… Я сдал полный спектр на случай… На всякий случай… Если ты захочешь, ты можешь взять оттуда мои… В общем если ты захочешь, чтобы у тебя был ребенок, то ты сможешь взять в банке мои образцы…
— Родериг! — Крикнул Мотодор, подпирая стену у входа на площадку босса. — Удачи тебе… там.
— Где там рогатый? В реальность я уже не вернусь… — Усмехнувшись крикнул Родериг. Он отчаянно пытался не заплакать, он часто моргал и глубоко дышал.
— Там, куда мы все попадем блохастый! Как говорил мой отец "В этом мире надо, только умирать". В этом мире нет вечных вещей и даже солнце когда‑нибудь погаснет! — Прокричал Мотя и отвернулся к ЛегОласу.
— Вот видишь солнышко… Надо, только умирать… Не плачь, прошу тебя. — Родериг прижал к себе Алису покрепче, все так же глубоко дыша. — Вернись в нормальный мир — это последнее, что я прошу… И еще… Помнишь, мы с тобой лежали тут и представляли, как умрем вместе?… Я знаю помнишь… Мы хотели…
— Обнявшись вместе с воем уйти из этого мира… — Перебила его Алиса и через всхлипы продолжила. — Мы стояли бы в обнимку как сейчас, а потом бы вместе завыли на полную луну обращаясь в камень…
— Только теперь уйду я один… Помоги мне солнышко… Уйти красиво… — Он поднял белую волчью голову вверх и расставил руки в стороны, выгнув спину. Издав протяжный вой, к которому присоединилась алиса, он почувствовал как немеют ноги. Со стороны же это выглядело как постепенное превращение родерига в каменную копию. Точную до самого волоска. Полоса окаменения прокрадывалась все выше и выше, а Родериг вновь и вновь, набирая полные легкие воздуха, начинал выть. По правой щеке катилась слеза, но он не остановился и не прекратил выть, до того момента, пока линия окаменения не дошла, до глаз.
