Я с довольной улыбкой впорхнула внутрь. Надо заметить, что в поход за обновками я пустилась в единственной «приличной» одежде, которая у меня имелась ― все в тех же штанишках и куртке, позаимствованных у братца Мартеллы. Стоит ли удивляться, что хозяйка лавки встретила меня недоумевающим брезгливым взглядом и вопросом:
― Тебе чего, парень? Тут наряды для состоятельных делесс, а тебе в самый конец ряда ― там ношеные вещи для бедняков почти задаром отыскать можно.
М-да. Миры разные, а работники торговли все на одно лицо. Думают, если дорогие вещи продают, то и покупателей отсеивать могут по собственному усмотрению.
― А чего сразу гнать-то? Может, у меня есть деньги, ― протянула я с улыбкой. Можно даже сказать, вежливой. ― Мне бы пару платьев для выхода в свет. Одно ― дневное, другое ― на вечер.
― Вон! Вон из моей лавки! ― рассердилась хозяйка. ― Не смей трогать тонкую ткань своими замызганными ручонками! Хоть парень ты, хоть девка! Еще неизвестно, где ты денег на такие дорогие вещи взяла! Уходи, а то мужа сейчас позову!
Эх… Вот зря она так. Руки Мартеллы, правда, нежными и в самом деле не выглядели ― все-таки девчонке приходилось много и тяжело работать. Но и грязными они не были.
― Как скажете, ― усмехнулась я. ― Правда, экти Ардашир может не согласиться…
Я вышла из лавки с пустыми руками. Взяла мужа за руку, потянула прочь:
― Покажи, какие тут еще лавки есть?
― Эта ― лучшая, ― остановил меня муж. ― Дороже платьев, чем здесь, ни у кого нет!
― Дороже ― не значит лучше, ― с видом знатока заявила я.
И имела на это полное право! Лучше меня в закупках только мой завхоз Семеныч смыслил ― в моей прошлой, земной жизни. Ай, что теперь вздыхать!
Я отмахнулась от несвоевременных воспоминаний и наябедничала:
― Хозяйка меня обслуживать отказалась.
Ой! Лучше бы я как-то помягче ябедничала!
Мой драконище задымился, задышал огнем, рванул, выдыхая искры носом, в лавку. Я тихо просочилась следом и замерла, наблюдая, как пятится к дальней стенке испуганная хозяйка.
― Ты! ― проревел раненым бизоном генерал Ардашир, отыскав женщину взглядом. ― Безродная торгашка! Как могла ты выставить прочь мое Сокровище?!
― Ка-ка-какое Сокровище? Да разве бы я по-посмела?! ― закудахтала делесса. Разглядела меня, скромно жмущуюся у входа, и вдруг осознала. ― Простите, ваше превосходительство! Не со зла я! Обозналась маленько! Только не губите, не жгите лавку, а то ведь разорюсь!
― У делессы Мартеллы прощения проси! А то так ославлю, что и без пожара без покупателей останешься! ― продолжал искрить экти Ардашир.
― Простите, делесса! Разве ж я со зла? ― бросилась ко мне хозяйка лавки, с которой вся надменность облетела, как пух с одуванчика.
― Вот уж добра за вами как-то не заметила, ― скрестила я руки на груди и задрала подбородок повыше. ― Хотите искупить вину ― сделайте предложение, от которого я не смогу отказаться!
― Два платья по цене одного! ― тут же поняла мой намек сметливая торговка.
― Не пойдет, ― покачала я головой, но к генералу подошла и начала поглаживать его руку, успокаивая.
― Два платья в дар! ― предложила новую цену за генеральскую милость хозяйка.
― И накидку, ― обнаглела я.
― И накидку, ― смирилась женщина.
― Мой генерал, делесса осознала всю глубину своей неправоты и готова исправиться! ― я потянула мужа к себе, а когда он склонился ― поцеловала прямо в губы, пахнущие костерком.
Ардашир дымиться перестал. Вдоволь насладившись поцелуем, он отпустил меня и встал посреди лавки.
― При мне выбирай! ― приказал решительно. ― Одну не оставлю. Мало ли…
Потратив добрую половину часа, я и правда выбрала два платья. Одно, бледно-салатовое, с завышенной талией и подолом, обшитым белым кружевом, подходило для дневных встреч. Другое, насыщенно коричневое с золотым кружевным футляром, как нельзя лучше смотрелось в сиянии вечерних магических светильников. Ну а накидка из тонкого меха одинаково хорошо смотрелась и с тем, и с другим нарядом.
Выйдя из лавки со свертками под мышкой, я обнаружила, что, похоже, у нашей бурной сцены нашлись неминуемые свидетели, а слухи по торговым рядам распространялись едва ли не быстрее, чем пожар. Поэтому все следующие лавочники распахивали передо мной и моим драконищем двери быстрее, чем мы успевали к ним приблизиться, а их хозяева встречали нас чуть не поясными поклонами. И цены снижали кто на пятую часть, кто на четвертую ― без лишних просьб и напоминаний.
― С вами выгодно ходить за покупками, мой генерал! ― пошутила я, когда, договорившись о доставке, мы почти налегке покинули торговые ряды. ― В вашем присутствии сразу настоящий ценопад начинается!
― Ничего ты не знаешь о столичных торговцах, адъютант, ― вдруг припомнил мне недавнее прошлое генерал. ― Они всего лишь не посмели завышать цены, когда поняли, с кем дело имеют.
― Значит, скидки были не всамделишные? Что ж вы сразу не объяснили, ваше превосходительство? ― мне стало обидно до слез.
Я ведь так старалась, торговалась. Думала, покажу мужу, как умею дела вести ― сразу ценить начнет не только за одно то, что Сокровищем для него оказалась. А тут…
― Не хватало еще, чтобы по Ашмарканту слухи пошли, что генерал Ардашир Форуг на Сокровище свое денег жалеет! ― в свою очередь, вспыхнул мой пламенный супруг. Правда, тут же взял себя в руки и добавил. ― Ну, раз одежек теперь и у тебя, и у меня хватает, значит, дальше оставаться в столице не за чем. Завтра отправляемся на заставу.
В этот раз спорить и драконить своего генерала я не стала. На заставу так на заставу. Что поделаешь, если мне в мужья военный достался?
33. Со щитом или на щите
― Да эти сумки больше чем ты весят! ― генерал Ардашир распахнул глаза и приподнял свои широкие темные брови так высоко, что они скрылись под свисающими на лоб смоляными прядями длинноватой челки.
― Сам говорил: покупай, что хочешь, бери с собой, что нужно, ― я с кряхтением выпрямилась, отдуваясь, и уперла руки в боки: затянуть ремни на последнем чемодане (тут они назывались по-другому, но выглядели точь-в-точь так же, как земные) мне удалось с огромным трудом.
― Не хотелось бы тебя разочаровывать, Сокровище мое, но я просто не взлечу… ― Признание далось Его Превосходительству нелегко. Он вообще считал, что обязан выглядеть в моих глазах всесильным.
― Ой, а как же тогда?.. Может, можно как-то организовать перевозку наземным транспортом? ― расставаться ни с одной обновкой, ни с одним предметом домашней утвари я была не готова.
Знаю я о жизни на этих пограничных заставах: бабушка рассказывала, что там банальную скалку для теста или толкачик для пюре раздобыть сложно. А уж всякие сита, наборы чугунных и глиняных горшков для варки, жарки и запекания…
― Ладно, давай отнесу наверх. Придется немного отложить вылет, пока я решу вопрос с пересылкой.
― Мой генерал! Вы лучший супруг на свете! ― подпрыгнула я радостно, хлопнула в ладоши и чмокнула мужа в скулу.
Тот покосился на меня оранжевым глазом:
― Ночью отблагодаришь.
― Обязательно! ― истово закивала я, подхватила пару корзинок со снедью и пошла вверх по лестнице следом за супругом.
Тель, окрепший и подросший, соблаговолил подхватить еще одну корзинку ― с запасами для шитья и вязания. Уверенно помахивая золотистыми крылышками, он летел впереди и на верхнюю площадку башни выпорхнул первым.
― Какой очаровательный крылатик! ― раздался оттуда, сверху, игривый юношеский голос. Судя по всему, принадлежащий молодому мужчине. ― Ты чей такой будешь?
Спина генерала, который шагал на ступеньку выше меня, резко напряглась и стала прямее обычного. Мне даже послышалось глухое недовольное ворчание, но объяснять Ардашир ничего не стал, только зашагал чуть быстрее, торопясь встретить гостя, которого явно не звал.
― Фазил! Мы же договаривались! ― заговорил Ардашир, как только его голова скрылась в люке, ведущем на крышу. ― И вот, не успели добраться до места службы, а ты уже нарушаешь приказы старшего по званию!
