- Ничего, не переживай, это ненадолго, я тоже один раз поджарил эту стерву, но она возродилась из пепла. Я думаю, мы вновь скоро встретим старушку Хейд. Правда, теперь мне будет полегче, ибо у колдуньи появился еще один кровный враг. Да, кстати, Хэймль, как тебе это удалось? Когда я сражался с ведьмой, то столкнул ее в огненный кошмар, созданный ее же магией. А чем ты ее подпалил? Или ты, дядюшка, уже сам занялся колдовством? - проговорил ярл, сверля пронзительным взглядом своего товарища.
- Никакого колдовства здесь нет,- ответил Хэймлет.- Ты, Олаф, слышал когда-нибудь про оружие миклагардцев "эллинский огонь"?
Торкланд почесал затылок, что-то смутно припоминая.
- Кажется, да,- наконец ответил он.- Это такая жидкость, которая сама загорается, а потом ее нельзя потушить. Льешь на нее воду, и вода начинает гореть тоже. Только где же ты взял "эллинский огонь"? Насколько я знаю, миклагардцы берегут его тайну крепче жизни И готовы скорее умереть, чем отдать его в руки чужеземцев.
-А они мне его и не отдавали. Я сам взял. Мой "Фенрир" как раз дрейфовал в Эллинском море, когда я заметил их корабль. Большой такой, и весла в два ряда. Но сколько бы весел ни было на эллинских кораблях, им никогда не угнаться за нашими драккарами, потому что у них гребут треллы, а у нас воины. В общем, я обратил внимание, что миклагардское судно как-то странно плывет, виляя из стороны в сторону, словно команда перепилась эля. Они подошли ближе, но не замечали "Фенрир". Они вообще ничего не замечали вокруг, несясь прямо на скалы. И тут я увидел, что сарацины, черные люди, каких я уже встречал в Спайнленде, захваченные эллинами в плен и прикованные к веслам, подняли бунт и отчаянно сражаются с командой биремы. Как ты, Олаф, понимаешь, это был случай, который не может упустить ни один уважающий себя викинг. Мы напали. Маленький "Фенрир" тихо догнал миклагардский корабль и причалил к корме. Никто не помешал нам, когда мы взбирались на высокий борт эллинской биремы. Захватив рулевое весло, я слегка поменял курс корабля, отвернув от камней, на которые он шел. Вся драка между эллинами и их треллами сосредоточилась на нижней палубе. Похоже, миклагардцы одерживали верх, хотя их оставалась горстка. Безоружные сарацины доблестно сражались. Все-таки трелл будет покорным, если только рожден треллом. А воин, захваченный в бою и сделанный треллом, всегда смотрит на плохо лежащий нож, чтобы перерезать горло своему хозяину. Мы окружили дерущихся и убили их всех. К радости хирда, трюм биремы был наполовину заполнен элем и пшеницей, видимо, эллины возвращались от славен, из Кенугарда. Один был с нами, и мы загрузили "Фенрир" элем прежде, чем я споткнулся о глиняный горшок, лежащий на верхней палубе. Я сперва не придал этому значения. Но посудина покатилась и упала на нижнюю палубу биремы. За моей спиной что-то взорвалось, обдав жаром затылок. Не успел я оглянуться, а пламя уже охватило корабль. Огонь распространялся так быстро, как ни на одном пожаре, который мне приходилось устраивать. И тут я понял, что это легендарный "эллинский огонь". Я огляделся и заметил еще несколько подобных горшков. Дальше размышлять было некогда, я схватил ближайший и прыгнул в воду. Остальные буквально вспыхнули за спиной. Пламя столбом поднялось вверх. Этого я, конечно, не видел, так как барахтался в теплой воде Эллинского моря. Хвала Одину, что я, как всегда, оказался без кольчуги. Хирдманы подняли меня на борт "Фенрира", горшок с огненной смесью я так и не выронил, и, вот видишь, он пригодился. Не успел я скинуть мокрую одежду, как тут появился Хугин, которого ты послал за мной.
- Я посылал за тобой? - удивился Торкланд - Ты, Хэймлет, всегда отличался буйной фантазией, но подумай своими протухшими датскими мозгами: как я мог посылать за тобой в Мидгард, когда я сам понятия не имею, как можно попасть сюда или выбраться обратно и каким образом я очутился в этом мире?
- Не знаю, Олаф,- невозмутимо ответил датчанин,- ко мне прилетел Хугин и сообщил, что ты срочно вызываешь меня в ту страну, где сейчас находишься. В какую, я от него не смог добиться, ты же знаешь, как трудно общаться с этим вороном. Он лишь сказал, что ты разбил какой-то хрустальный шар невероятной колдовской силы и пожелал, чтобы я оказался недалеко от тебя. Хугин говорил, что разбуженные тобой силы уже начали свое дело и он прилетел, чтобы быть моим лоцманом в неопределенном пространстве, ибо магия, которую ты привел в действие, обладает невиданной мощью. Но ее точность не рассчитана на такие немыслимые расстояния во времени, и меня может занести Один знает куда. Я, конечно, хотел тут же ощипать его, чтобы помешать исполнению колдовства. Но вещая птица убедила меня, что это не поможет.
Торкланд в задумчивости потрепал бороду. Он пытался вспомнить свой поступок, вызвавший появление товарища в этом мире. Пролистывая день за днем в обратном порядке, он наконец дошел до того часа, когда пали стены Альвгарда под ударами Торова тарана. В голове славного ярла светлой вспышкой засветилось воспоминание о хрустальном шаре, который он жестом победителя разбил о стену в покоях правителя альвов, при этом посетовав, что рядом нет Хэймлета.
"Вот что, значит, привело датчанина в этот мир!" - догадался викинг.
Он поднял глаза и виновато посмотрел на конунга данов.
-Дядюшка Хэймлет, а не найдется ли у тебя еще немножечко эля? У меня, кажется, рождается мысль,- пробурчал ярл, почесывая затылок.
Элем на драккаре были полны трюмы, и Торкланд тут же получил желаемое.
- Ты знаешь, датчанин, я вот тут подумал, что, раз тебя перенес сюда магический шар, значит, нас такой же точно может вернуть обратно. Из этого следует, что все наши усилия следует сосредоточить на поисках второго шара,наконец родил свою мысль великий воин.
- Так и сделаем, Олаф. Но ты знаешь, мне пока здесь не надоело. Во всяком случае, в отличие от тебя, я только сейчас добрался до Асгарда и еще не представился Одину и остальным асам. Как ни странно, но почему-то драккары по воде плавают значительно быстрее, чем по воздуху. Конечно, когда поднимается ветерок и можно поставить парус, мы летим будто на крыльях, но в этом мире по большей части стоит солнечная, безветренная погода, и мои хирд-маны замучились сидеть на веслах, загребая воздух.
- Ты мне лучше скажи, каким мерзким колдовством ты научил свою посудину плавать по небу? - поинтересовался Торкланд.
- Понятия не имею, я прилетел на "Фенрире" из Мидгарда. А когда оказался в этом странном мире, Хугин рассказал мне, что корабли не только могут плавать по воде, но и летать по воздуху, и даже там, где воздуха нет вовсе. Когда-нибудь в Мидгарде люди научатся строить такие драккары, ну а в их мире и сейчас летают все корабли, но, к сожалению, ни асы, ни другие местные жители их не строят. Вообще, лишь только мы оказались здесь, Хугина как подменили. Он стал болтливее своего братца и рассказал мне все тайны этой земли. Я уж подумал, не Мунин ли незаметно прилетел вместо Хугина.
- Нет, просто Хугин помолодел на бесчисленное количество лет, а Мунин еще и вовсе не родился,- проговорил Торкланд со знанием дела.- Ну, а с Одином и остальными я тебя познакомлю. Поверь мне, ты разочаруешься. Они еще весьма далеки от того, что мы привыкли называть богами. Разве что Тор чего-нибудь стоит.
Хэймлет пожал плечами:
- Посмотрим. Полетели в Асгард.
Конунг махнул рукой кормчему, и тот переложил стир. Гребцы налегли на весла, и "Фенрир" медленно направился к городу.
Стены Асгарда, построенные мастером Вальбрандом, были достаточно высоки, и драккару пришлось немножко подняться вверх, чтобы не зацепиться килем за бруствер.
Хэймлет кинул на Олафа оценивающий взгляд:
- Да, дядюшка, золотым ты выглядел привлекательнее. Торкланд молниеносно отреагировал на злую шутку приятеля резким выпадом огромного кулака. Но Хэймлет был к этому готов.
- Эй, Олаф, золотым ты действительно был несколько симпатичнее, но живым ты стоишь значительно дороже,- рассмеялся конунг, швырнув в Торкланда бочонком с элем. Викинг поймал ценный сосуд, и перебранка пошла на убыль.
- Хэймлет, я пущу тебя по миру, если за каждую мерзкую шутку ты будешь расплачиваться элем,- пробасил Торкланд, вытаскивая заглушку.
- Можно подумать, что, если я перестану язвить, ты тут же станешь трезвенником,- парировал Хэймлет.
"Фенрир" проплыл над стенами города, и датский конунг вопросительно посмотрел на славного ярла.
- Надо двигаться к центральной площади,- ответил викинг. Потом, вдруг о чем-то подумав, твердым шагом направился к корме. Отстранив кормчего от стира, он же-. лезной рукой взялся за рулевое весло и сам повел судно к цели.
Только сейчас доблестный мореплаватель ощутил, как он истосковался по безбрежной водной стихии, по ветру, гонящему облака за горизонт, по могучим северным штормам и по добро сколоченному хирду, дружно опускающему весла в свинцовые волны и побеждающему стихию.
