Ознакомительная версия.
В правой руке Иоанна блеснул «люгер». Он был ошарашен фразой Кудесника, назвавшего его имя – но времени на размышления не оставалось.
– Всем стоять на месте, – отчеканил Ульрих. – Я не шучу.
– Делайте, как он говорит, – быстро сказал Кудесник, жестом останавливая вскочившего Петра. – Нам не нужно, чтобы еще кто-нибудь пострадал.
Апостолы замерли в полнейшем недоумении. Милый, добрый и кроткий Иоанн на их глазах превратился в настоящего волка. Теперь, каждый из апостолов был готов поклясться кровью матери – в гроте с ними находится совершенно другой человек
– Я очень хорошо стреляю, – предупредил Ульрих, откинув волосы со лба.
– Чего ты хорошо делаешь? – поразился Симон.
– Стре… ах, да. Впрочем, без разницы, – поправился Ульрих. – Попробую изъясниться на вашем птичьем языке. Короче, эта блестящая штука изрыгает молнию. Если кто-то из вас двинется – я мгновенно убью Кудесника.
Кудесник внимательно осмотрел наставленный на него ствол пистолета.
– «Люгер», ориентировочная дата выпуска – 1934 год после моего рождения, – сообщил он Иоанну-Ульриху. – Наградной. Очевидно, эксклюзивная модель с номерными патронами. Его обычно выдают только высшим офицерам войск СС либо премируют отличившихся – за особые заслуги перед рейхом.
…Ульрих ожидал услышать все, что угодно, включая униженные мольбы о пощаде – но только не это. Улыбающееся лицо Кудесника расплылось у него перед глазами, в голове окончательно помутилось. Еще больше перепугались другие апостолы. Петр, приняв странные слова за секретную молитву, пал на колени – его примеру последовали остальные. Ульриху изменила выдержка – трясясь всем телом, убийца резко вскинул оружие на уровень бровей.
– Кто ты такой?! – срывая голос, закричал он.
– А то ты не знаешь, – спокойно ответил ему Кудесник
…В дверь грота постучали.
– Не входить! Назад! – взвизгнул Ульрих, в дикой истерике перемещая дуло «люгера» с Кудесника в направлении двери, и обратно. – Уйдите! Прочь!
– Не бойтесь, мы ждем вас, братья, – мягко сказал Кудесник
Дверь отворилась, и в грот начали заходить люди. Ульриха затрясло так, словно его усадили на электрический стул, лицо исказилось от нервной гримасы, «люгер» отчаянно заплясал в непослушных пальцах.
К столу один за другим приблизились новоприбывшие гости – перепачканные землей и побуревшей кровью. Фаддей, Иаков первый, Фома, Иуда, Андрей, Филипп – и, наконец, настоящий апостол Иоанн, с ненавистью смотревший на Ульриха Хафена. Иуда, ухмыльнувшись, потер большой палец об указательный и показал Симону язык Тот в смущении отвернулся.
– С Каиафой я еще пока не решил, – промолвил Кудесник, обращаясь к Петру. – Воскрешать его или нет. Противная личность. Вдруг без него обойдемся? Пусть еще чуток в пещере полежит – а я пока прикину, куда его девать.
– Кто он? – спросил Петр, оглядывая белого, как мел, Ульриха.
– Этот? – махнул рукой Кудесник – Знаешь, долго объяснять. Все равно ты не поймешь половину. Но он не из Синедриона. Почему я раньше молчал?
У меня практика такая – изображать поведение обычного человека. Я среди людей нахожусь, а не в Небесной Канцелярии. Ну, вот и я попытался представить себя в жизненной ситуации. Ученики уходят? Нормально, слаб человек. А рядом со мной – и карьеры нет, и смертельная опасность.
…В грот незаметно вошла Мария Магдалина. Поклонившись Кудеснику в пояс, она подошла к Иуде, нежно погладив того по окровавленной бороде.
– Прости, – выдавила из себя Магдалина, и заплакала. – Это все он, – обеими глазами она метнула в Ульриха черные молнии. – Задурил мне голову, тварь… сказал, что видит будущее: как ты продашь Кудесника Синедриону за тридцать денариев. И он погибнет на кресте из-за твоего ложного доноса. Столь красочно… я находилась в истерическом состоянии… сразу вспомнила, что у тебя платежи по кредитам. Думала, этим я спасаю Кудеснику жизнь…
– Ничего, – пролепетал Иуда, обнимая Магдалину, и шумно вдыхая сладкий запах ее волос. – Я прощаю тебя, Машенька… меня учили прощать.
Склонившись к уху Магдалины, он почти неслышно шепнул:
– Но, если ты ляжешь со мной в кровать в порядке компенсации, я ничего не имею против. Знаешь, неподалеку у базара есть один уютный домик…
Он не договорил – Мария перестала плакать и больно наступила ему на ногу.
– Разобрались? – Кудесник отвернулся от ссорящейся парочки. – Так вот, сначала я относился к оттоку людей с тревогой, но, в общем-то, без ужаса. Ситуация ведь вполне житейская. По-настоящему я напрягся лишь после пропажи Каиафы. Вот такого точно не должно было случиться – на нем лежит слишком большая ответственность за события Страстной недели. Правда, в запасе оставался еще очень злобный Анна, и это успокаивало. Окончательно же меня искусил вчерашний разговор в загородных термах… не буду говорить с кем. Эта экспансивная беседа и натолкнула меня на мысль, дай-ка на секундочку отступлю от правил, использую ясновидение. Использовал. Такое увидел, что прям нехорошо сделалось. В голове, каюсь, засел соблазн – подождать, понаблюдать за действиями Ульриха. Грешное любопытство примешалось. Но вы сегодня так распсиховались… пришлось разоблачить убийцу. Иначе ты, Петр, сжевал бы все успокоительные листья в окрестностях Ерушалаима.
Кудесник подошел к Ульриху остановившись на расстоянии удара.
– Я не то чтобы в обиде, но мне просто интересно – на что ты вообще рассчитывал? – с доброй улыбкой вопросил Кудесник – Ведь своими же глазами видел воскрешение Лазаря. Хотя понимаю, ты появился ближе к концу – затаскивал трупы Фомы и Каиафы в пещеру. Но отчего бы не представить вариант, что я обладаю аналогичной способностью воскресить всех убитых тобой людей? Ты же сам наблюдал, мне это не очень сложно.
…Ульрих молчал. Перед его глазами крутилась веселая пестрая карусель. Эти люди просто не могли остаться в живых, у них не было ни единого шанса. Он застрелил их, зарезал, отравил, раздавил горло, чувствуя под пальцами волну последней судороги. ОНИ МЕРТВЫ. Каждой клеточкой организма, растворяясь в ужасе, Ульрих ошущал, что совершил чудовищную ошибку. Начал не с тех. Сразу, как только он убил Иоанна, вторым надо было прикончить самого Кудесника. Тогда бы этот тип никоим образом не смог оживить тех, кого он уже успел отправить на тот свет. Подумать только – за одну минуту вся недельная работа насмарку. И как ему это удалось?
… Но ничего. Сейчас он исправит ошибку. Да, прямо сейчас.
Направив руку с пистолетом между глаз Кудеснику, Ульрих надавил на упругий спуск пистолета – два выстрела прозвучали один за другим.
Ученики вздрогнули – Матфей невольно присел, зажав руками уши. Всех поразило пламя, вырвавшееся из ствола «люгера», и страшный грохот.
– Ну, ладно, – сморщился от запаха дыма Кудесник – И что дальше?
На его теле не осталось ни единого следа от пуль. Они словно растворилась в воздухе, хотя Ульрих стрелял в упор. Рука убийцы дрогнула – третья пуля ударила в стену грота, с тонким визгом отрикошетив от камня. Невероятно. Значит, с патронами все в порядке. Они не отсырели, и порох вроде на месте. НО КАК ЖЕ ТОГДА ОН МОГ ПРОМАХНУТЬСЯ? – Сгинь! – окончательно потеряв самообладание, завизжал Ульрих. – Пропади! – Не могу, – извинился Кудесник – И вообще – это принято говорить моему оппоненту. Предупреждаю, даже если ты перекрестишься, я не рассыплюсь в прах. Но могу дать мел – для спокойствия нарисуй себе магический круг.
…Ульрих вновь нажал на курок «люгера». Он выстрелил три раза, тщательно целясь Кудеснику прямо в лицо. Патроны кончились, а Ульрих все продолжал судорожно давить на «собачку», слыша сухие щелчки.
Кудесник продолжал смотреть на него с интересом и любопытством.
– Кто… кто ты такой? – в истерике прохрипел Ульрих вопрос, который задавал еще в самом начале. – Откуда ты взялся? Твою мать… КТО ЖЕ ТЫ?
– Ну вот, – расстроился Кудесник, поворачиваясь к Петру. – Действительно, и ради чего мы тут вообще работаем? Подставляемся Синедриону, портим отношения с властями, испытываем физические мучения, совершаем чудеса, пишем бестселлер для будущих поколений. А потом появляется человек из этого самого будущего – и совершенно в толк не может взять, кто я такой? Сам видишь, его заело на этом вопросе. Может, визитные карточки нарисовать? Парень обо мне совсем ничего не знает. Иначе бы давно сообразил, что любые покушения на Кудесника устраивать бесполезно.
– «Визитные карточки», – трудолюбиво записал Петр. – Завтра же сделаем.
…Пальцы Ульриха разжались – «люгер» упал на земляной пол грота. Из начищенного дула потянулась извилистая струйка дыма. Как слепой, Хафен простер перед собой руки, пытаясь нащупать пространство, оно давило на него со всех сторон, моментально сделавшись чужим, злобным и жестоким.
Ознакомительная версия.
