Он выпил еще немного удивительно благодатного напитка.
— Так что там с фейри, — поторопил его Иннокентий с тревогой наблюдая, как глаза Шекли постепенно заволакивает туман, и ему все тяжелее вести связную беседу.
— Фер-ри, — Сергей попытался сфокусировать взгляд, но лицо его друга постоянно ускользало и терялось в общей обстановке. Имя… Он почему-то вновь забыл имя собеседника, но это уже было неважно. Зачем ему имя? Главное, что человек хороший.
— Фе-рри — зве‐рри. — выговорил он. Случайная рифма насмешила его, и он рассмеялся.
— Они отняли у меня Мари, — неожиданно, без всякого перехода произнес Шекли и заплакал.
Иннокентий придвинулся ближе.
Нехитрая история обо всем, что произошло той ночью на озере полилась из уст парня. Вскоре, его собеседник знал все. Об обмане с вином, о еще более подлом обмане феечки принявшей облик его Мари в палатке, и о неожиданном предательстве настоящей Мари. О её беззастенчивом вранье и её равнодушии.
* * *
— Вино фейри не могло вызвать такие последствия, — рассуждал Иннокентий. Ему все же пришлось сообщить о состоянии Шекли Зимину. И сейчас они вместе с Фомой, находились в кабинете руководителя станции.
Хотя, справедливости ради стоило бы добавить, что Иннокентий ни единым словом не упомянул о Мари. С его слов выходило, что Сергея, он случайно встретил на улице и привел в свою квартиру. Подобным образом испарились и строчки из исповеди Шекли обвиняющие Мари.
Это было личное дело Сергея и его невесты, и только им, двоим предстояло разобраться в том, что же произошло той ночью.
— Не могло, — решительно повторил Иннокентий. — Но ведь что-то же произошло у него с фейри.
Андрикаварс, которого так же пригласили на это стихийное совещание, бросил выразительный взгляд на Зимина.
— Или же я чего-то не знаю, — задумчиво продолжил Иннокентий глядя на Андрикаварса, и переводя взор на начальника добавил. — Ведь так? Нуар Карлович?
— Ты не наглей тут, — проворчал Зимин. — Все ты знаешь. Все что положено знать. Где сейчас Шекли?
— В моей квартире. К выпивке я добавил снотворное, так что поспит пока. Пока мы тут разбираемся.
— Вот и прекрасно. Вот и хорошо, — согласился Зимин. — Пусть больше отдыхает, чем общается.
Иннокентий усмехнулся. Ни словечка не прозвучало о том, чтобы расспросить Мари. А ведь девушка была с Шекли все время и наверное в курсе о том, что же произошло с ее другом.
Добрый дядюшка Нуар решил пощадить милую девочку? Ну, нет. Это не в его манере.
А вопросы следовало задать хотя бы потому, что Иннокентий почти ничего не сообщил Зимину о произошедшем на озере, кроме того факта, что Шекли выпил вино фейри, воспылал ненавистью и готов переколошматить весь древний народ.
Странно, но Иннокентию показалось, что Зимин почти не удивился тому, что услышал.
Впечатление было такое, что он хоть не рад событиям, но предполагал и ожидал нечто подобное. А это могло произойти только в том случае, если… если в договоре с фейри была упомянута Мари.
— Убери этот прокурорский взгляд и расскажи о том, что тебе удалось выяснить. — посоветовал ему Зимин. — Ведь недаром ты притащил сюда уважаемого Фому.
И он повернулся к спутнику Иннокентия.
Домовой, представитель народа обитающего в подпространственных карманах мира трех измерений вызывал неприятие и страх у любого неподготовленного человека. Не из-за своей экзотической внешности (в 22 веке людей было трудно удивить), а потому что физика иной реальности настолько чужда нашей, что даже безобидные существа из тех краев вызывают у человека иррациональное неприятие, подсознательный примитивный страх.
Сотрудники Станции были не настолько впечатлительны, чтобы поддаваться эмоциям и появление Фомы вызвало у них лишь незначительный интерес. Обитают мол, такие как этот в подпространстве, не опасны, людям не угрожают, ну и шут с ними. Пусть живут себе. Наука не признаёт сказок.
— Тьма в нем. — непонятно объяснил Фома. — Вино этих пташек что-то нарушило и… теперь я уж и не знаю, что делать.
— Что значит «тьма»? — переспросил Зимин.
— А то и значит, что человек этот столкнулся с чем-то немыслимым. И не вчера столкнулся, а в минувшем прошлом. Предательство, боль, горе. Он затолкал это далеко, в закоулки своей души. Но вино освободило призраки прошлого и…
— Стой. — перебил его Андрикаварс. — А смерть? Его собственная смерть в прошлом может быть причиной «тьмы»?
— Да. — коротко ответил Фома.
— Погоди. Но судя по рассказу реальность была изменена. Хотя все свидетели уверены, что использовался муляж.
— Может быть произошло наложение? — предположил Иннокентий. — Кто-то из наших знакомцев, эгрегоров не дал исчезнуть прежнему сценарию. Значит, прежняя реальность не сгинула, и смерть по-прежнему удерживает свою жертву.
* * *
.
.
Все хорошо. Ну почти
* * *
Андрикаварс очень кратко и достаточно ясно обрисовал цель полета в заданный квадрат, задачи исследовательской группы и каким должен быть результат работы экспедиции.
Зимин терпеливо слушал все его доводы, но ему было далеко до уверенности и оптимизма ученого.
Это был цейтнот. Настоящий. Все решения приводили к тому, что они вновь и вновь упирались в тупик. Он пытался сделать все от него зависящее, чтобы сохранить Станцию. Ему была необходима поддержка. Участие таких сил, чтобы играя на его стороне они бы смогли выстроить заслон перед Аристархом и ему подобными, меняющими реальность его мира и убивающие его людей.
Договор с фейри был необходим. Да он являлся именно той силой, которая смогла бы если и не противостоять в открытую эгрегорам, то хоть проконтролировать сетку вероятностных событий, спасти жизни, да и сам проект тоже.
Могла бы… А что теперь? Он продолжает терять людей. Шекли. Прекрасный специалист. Надежный, образованный, опытный. И что теперь с ним стало? Счастье еще, что Звездочкина Иннокентий смог вытянуть при участии своего Фомы. Где только он раздобыл это чудо, надо бы при случае спросить.
Что теперь? Что мы имеем на данный момент? Договор с фейри? К чертям. Наверное.
Шекли. Уволить. А дальше? Ведь он погибнет, как пить дать погибнет, и эта смерть ляжет на душу тяжким грузом, потому что в случившемся есть и его вина.
Дальнейшие исследования?
Проект, его детище, смысл и итог научной работы — обречен. Станцию прийдется закрыть. Ведь нельзя же принимать всерьёз безумную идею Джейкоба о том, чтобы послать в космос звездолет в некую точку Х, чтобы умные и продвинутые исследователи группы во главе с гениальным Андрикаварсом крутанули своеобразные вселенские зеркала и победили всех эгрегоров. Одним махом — всех побивахом.
А, ну да. Там же еще будут Мари и Петя. Основная «ударная сила» отряда «суперменов».
Зимин вздохнул и перевел усталый взгляд на Андрикаварса, который вдохновенно вещал о невероятных возможностях новой теории вероятностей.
Все что происходило в последнее время, все события, в том числе и рассуждение Джейкоба о всемогущей точке Х, походило на сплошное непрекращающееся безумие.
— Интересная идея, — произнес звонкий голос.
Присутствующие повернулись к окну.
Привычно, прямо с подоконника спустился Геллио, легко, словно танцуя прошелся по воздуху и изящно выдвинув свободное кресло устроился в нем с самым безмятежным видом.
