Наконец мастер открыл свой шкаф. В нем висели платья разнообразных мрачных оттенков, от пыльно-серого до угольно-черного.
— Мрачноватенько что-то, — выразила я свое мнение.
— А чему радоваться? — спросил Вадим. — Жизнь коротка и тяжела. Мои платья выражают мироощущение человека, поднявшегося над обыденностью, над простыми и приземленными людьми. Этот человек…
— Женщина, — поправил кто-то из моделей.
— Что? — сбился с мысли творец, не переставая, впрочем, ловко нас одевать.
— Ну платья же женские.
— Необязательно. Просто из мужчин никто не согласился участвовать в дефиле, — поделилась Томна. — Дорогой, ты говорил о концепции своей коллекции.
— Да, да. Так вот, этот человек, поднявшись над серой массой, понял, что впереди его ничего не ждет, что он навсегда обречен жить среди непонимания и неприятия.
— В жизни всегда есть место празднику, — пробормотала я, рассматривая себя в зеркало.
На мне была надета серая хламида, состоящая из связанных ленточек и обрывков разных тканей. Похожий наряд я видела на соседском пугале. Несмотря на внешнюю неказистость, платье выгодно подчеркивало фигуру, а при ходьбе за ним возникал серый развевающийся шлейф. Каждый шаг почти полностью обнажал ноги, и выглядело это на грани приличия. Мне понравилось. Во всяком случае, обыватели точно будут шокированы. На остальных девушках тоже было надето что-то подобное. Одна из моделей тщетно пыталась свести вместе разрезы, а портной удерживал ее руки, убеждая, что в этом вся соль наряда.
— Что-то сомневаюсь, что такое будут носить при дворе, — скептически сказала я, вполоборота рассматривая свою голую спину. Надо на пляж сходить, что ли. Лето на дворе, а я бледная, как недавно убитый в нашем дворе вампир.
— Будут, будут, — уверил Вадим. — После показа я устрою продажу моделей из коллекции.
— А нам процент будет? — алчно спросила я. — Иначе не согласна.
Остальные девушки дружно закивали.
— Будет вам процент, — великодушно сказал творец. — Пойдемте, пора начинать.
Мы выстроились гуськом у входа на сцену, а Вадим стал посередине помоста и закричал:
— Уважаемые граждане! Перед началом концерта предлагаем вам насладиться показом моделей из коллекции «Обыденность» начинающего, но уже весьма известного мастера Вадима Когно!
Публика слабо зааплодировала. Музыканты заиграли какую-то плавную мелодию, а Томна подтолкнула в спину первую девушку.
Когда подошла моя очередь выходить на сцену, я на миг замерла, поразившись количеству народа, собравшегося на бесплатный концерт. Зрители шумели, обсуждая платья, а Вадим, радуясь успеху, с энтузиазмом рассказывал что-то про серость и возвышенность. Идти по теплым, отполированным от частых выступлений доскам было даже приятно. Ветерок обдувал обнаженные ноги, я чувствовала себя ужасно смелой и невероятно сексуальной. Надо будет как-нибудь прикупить шелковое белье, когда шелк касается кожи, это очень приятно…
Мы выстроились полукругом, а Вадим радостно прокричал:
— Сейчас состоится продажа моделей! Стартовая цена — три золотых! — Он жестом подозвал меня и поставил поближе к зрителям.
— Дороговато будет! — крикнул кто-то из толпы.
— Зато это эксклюзив! — парировал Вадим.
Пока он торговался, я, от нечего делать, обозревала толпу. Конечно же взгляд помимо моей воли начал искать высокую худую фигуру в черном.
Ирга был на представлении и стоял недалеко от сцены. Рядом с ним стояла русоволосая девица, которая льнула к некроманту, как приклеенная. То за пояс его обнимет, то за руку возьмет, то, привстав на цыпочки, челку за ухо заправит. Ирга стоял, не шевелясь, и его поза выражала крайнее раздражение. Я понадеялась, что он зол на девицу. Конечно, на нее, ведь он утверждал, что ему нет до меня никакого дела, и то, что я стою полуголая перед толпой, некроманта не должно волновать. Ведь между нами все кончено, разве не так?
Я выставила вперед ногу, и стоящий в первом ряду мужик восхищенно присвистнул. Ирга скрестил руки на груди. Девица дергала его за рукав и что-то щебетала, указывая на сцену. Я порадовалась, что с ее фигурой ей такое платье не светит — слишком коротконога.
— Кто еще хочет купить эту модель? — надрывался тем временем Вадим. — Цена — шесть золотых!
— Я! — У самой сцены поднял смуглую руку орк. Ёшкин кот, принесли же Живко сюда демоны! — Двадцать золотых.
— О! — выпучил глаза Вадим. — Продано!
Живко легко вбежал на сцену и потянул меня за руку:
— Пойдем.
— Что значит «пойдем»? — возмутилась я. — Подожди, я переоденусь и заберешь свое платье.
— Не нужно мне платье, — отмахнулся Живко, пытаясь сдвинуть меня с места так, чтобы это не выглядело слишком грубо.
— Простите, а что же вы тогда купили? — пришел мне на помощь Вадим.
— Модель, — ответил орк. — Вы же модели продавали? Вот я и купил.
Я испуганно поискала глазами Иргу. Он быстро проталкивался к сцене, забыв свою спутницу.
— Я продавал модель платья, — растерянно сказал портной. Толпа на площади притихла, с интересом наблюдая за развитием конфликта. — Модель девушки… в смысле, девушка не продается. Это же не Степь, у нас нет рабства.
Мне казалось, что это Живко знал очень хорошо. Я никак не могла понять мотивов его действий.
— Жаль, — громко вздохнул орк, обнимая меня за голую спину. — Я бы с удовольствием купил себе такую… — он с сомнением рассмотрел боевой раскрас на моем лице, — красавицу.
— Обойдешься, — заявила я, уворачиваясь от его объятий.
— Пропали мои двадцать золотых, — с грустью сказал Вадим, однако платье тут же купила очень тучная женщина, привлеченная пикантной сценой. Правда, она заплатила не двадцать золотых, а семь, но мастер был рад и этому.
Живко помог мне спуститься под сцену и, не обращая внимания на попытки вырваться, притянул к себе и предложил:
— Помочь снять платье?
— Убери от нее руки! — Голос Ирги был полон злости. — Разве ты не видишь, что ей это не нравится?
— Ах, бывший жених явился! — язвительно сказал орк, но обнимать меня перестал. — И что тебе надо?
Я быстро юркнула за шкаф и сдернула с себя платье, путаясь в ленточках. «Хоть бы они не поубивали друг друга», — думала я, торопливо натягивая свою одежду.
— Ола теперь девушка свободная, — говорил тем временем Живко. — С кем хочет, с тем и обнимается. Я, между прочим, на ней жениться хочу.
— Кажется, ей совершенно не нравится то, что ты делаешь, — возразил Ирга холодным голосом.
— Тебе-то какое дело? Возвращайся к своей новой пассии и не мешай мне строить отношения с моей любимой.
— Заткнись, Живко! — рявкнула я, выглядывая из-за шкафа. — Какая я тебе, к демонам, любимая? Что ты ко мне вообще прицепился?
— Я решил, что я тебя добьюсь, и я тебя добьюсь, — резко ответил Живко. — Я не как некоторые слабохарактерные некроманты.
Кулак Ирги с глухим стуком въехал орку в челюсть. Живко молча ответил, но Ирга успел уклониться. Из-за зеркала раздался испуганный и одновременно восторженный писк Томны. Я растерянно взирала на развернувшееся кулачное действо, совершенно не представляя, что мне делать. Я впервые видела, чтобы из-за меня дрались мужчины. Что делать? Кидаться между ними? Верещать? Дожидаться конца и отдаться победителю? Мои размышления прервал поток воды, обрушившийся на соперников.
— Остыньте, — посоветовал Отто, держа в руках большое ведро. Из-за его плеча выглядывала испуганная русоволосая спутница некроманта.
— Ирга! — вскрикнула она, кидаясь к парню, вытиравшему кровь из разбитой губы.
Я подставила ей подножку, и девица шмякнулась на пол, успев только охнуть. Я почувствовала себя редкой скотиной, но допустить утешения героя нежной девицей у меня на глазах не могла. Ирга посмотрел на меня, удивленно подняв брови. Я развела руками:
— Надо под ноги смотреть.
— Пойдем, Ола, — позвал Отто.
— Ола останется здесь, — не совсем внятно произнес Живко, потирая челюсть. Правый глаз его постепенно заплывал.
— Что ты командуешь? — спокойно спросил полугном. — Не проще ли спросить у самой Олы, чего она хочет?
— Она должна сказать, чья она, — упрямо сказал орк. — Я ей предложил выйти за меня замуж.
Ирга промолчал, хотя на лице у него было написано колебание.
— Ну и что? Это ничего не значит, — заявил Отто. — Я, может, тоже хочу жениться на Оле.
— Что?! — в один голос закричали парни.
«Женихи плодятся как кролики», — ошеломленно подумала я.
В полной тишине, нарушаемой только всхлипами девицы, ободравшей ладони и колени, мы уставились на Отто. Для меня его заявление было тоже полной неожиданностью, но я постаралась как можно быстрее придать лицу нейтральное выражение. Как бы то ни было, Отто меня ни разу не подводил, и, не зная, что он затеял, я решила не портить ему задуманное.
