— Может быть, все не так, как кажется на первый взгляд?
— А как? Что я еще могу подумать? Он просто исчез.
— Может дождешься его и спросишь?
— Уж я спрошу! Так спрошу — мало не покажется!
— Не отчаивайся, девочка.
Он был, пожалуй единственным драконом, которому я могла открыть сердце. Хотя и не доверяла.
Хранительница сидела в своем кресле и перебирала бумаги. При моем появлении она подняла голову и улыбнулась.
— Добрый день, Александрит. Как прошли занятья?
— Неудачно. Я не способна пользоваться телепатией в полной мере.
— Это конечно плохо, но не смертельно. Хватит того, что ты можешь слышать.
— Это да.
Еще бы! Ни один дракон Алауэн не мог скрыть от меня или Хранительницы свои телепатические переговоры, а иногда и мысли. Особенно когда они чересчур сильны. Полезное качество, когда имеешь с ними дело каждый день.
— Садись. У меня будет к тебе разговор. Серьезный.
Кивнув, я плюхнулась в кресло и вытянула ноги, положив их на пуфик. Какие бы ни были наши отношения, церемонии меж нами давно смотрелись как минимум глупо. Чем я каждый раз и пользовалась — отыгрывалась непочтением за ненависть.
— Завтра мы возвращаемся в Цитадель. Мы все.
— И я? — Кивок. — И Гзар» Дин? — Снова кивок. — И?..
— Все!
Думаю, я побледнела. Что сказать — спокойной (относительно) жизни пришел конец. Значит, меня посчитали уже готовой (сомнительно). И чем это грозит, вот что интересно?
Я прожила в одном из дальних замков около трех лет в почти полной изоляции. Со мной были лишь несколько учителей, все время менявшихся, монаршая пара, иногда сбегавшая на свои очень важные мероприятия. И Гзар» Дин.
— Понятно. А повод?
— Свадьба в клане. Я сделаю заявление на празднестве. Это подойдет? — сощурила она глаза.
— Думаю, да. — Неужели ей нужно мое одобрение. Или это еще одна иллюзия выбора?
Боги, как же долго я ждала этого дня! Вырваться отсюда. Увидеть мир таким, какой он стал за это время. Навестить маму, надоели безликие письма. Найти кошака и по дружески пообрывать ему усы. Потом найти эльфийского принца, проделать с ним практически то же самое, только с чем-то другим и совсем не дружественно. Что дальше? Ах да, ну как же я могла забыть — выяснить отношения с… дальше непереводимое шипение с элементами нецензурных выражений.
В дверь постучали, и следом за этим в комнату вошел мой учитель, единственный, кто был со мной все это время.
Когда я его первый раз увидела, то даже не удивилась, в шоке была.
— Э-э! А нормальные мужчины у вас водятся?
— Я не вожусь!!! — возмущенно фыркнул этот… рогатый.
— Так заведем! — передернула я плечами. — Хранительница, вы мне вроде учителя обещали показать, а не мелко рогатый… мужчину.
— Спешу тебя обрадовать, моя милая. Это «рогатое мужчино» и есть твой учитель. Развлекайтесь. Гзар «Дин, только прошу, не покалечьте девочку, она мне еще нужна живой.
— Я постараюсь.
В том, что я выживу, были сомненья.
Помнится, из тренировочной залы меня выносил Теоденус. На руках. Третий день планомерных избиений довел меня до бешенства, и, сменив ипостась, я едва не прибила своего учителя. Он отреагировал адекватно — принял боевую форму и чуть не сделал то же самое.
Так я, наконец, поняла, кого мне дали в учителя — демона.
У него были оранжевые, словно апельсин, волосы, карие глаза, красивое лицо, пара рожек на лбу, забавно извивающийся хвост, огромные крылья и шикарная вторая ипостась.
Какое-то время мы ходили кругами, рассматривая друг друга. Нечто с черной глянцевой кожей, длинными рогами и прочими атрибутами демона, если честно, мне очень понравилось. Сразу становилось понятно — этот тип, если захочет, может запросто порвать меня на мелкие кусочки, которые даже моя мама не опознает.
— А ты красивая! — оскалилось это нечто.
— Только заметил? Слепой что ли?
— И язык ядовитый. Как и говорил Змей.
— Ты его знаешь? — продолжала я движение по кругу, сбившись на мгновенье. Лишь на то время, пока сердце болезненно сжималось.
— Он пригрозил, что убьет меня, если я сделаю тебе плохо.
— Меня не волнует, что он говорил. Откуда ты его знаешь?
— Мы друзья. Еще с детства.
— Друзья! — выплюнула я это слово. — Что ты здесь делаешь?
Он резко остановился. Смерил меня ореховыми глазами.
— Отбываю наказание. Точно так же, как и братья-драконы.
— А тебя за что? — нахмурилась я. И даже не заметила, как мы перешли на ты.
— Есть за что. — Гзар „Дин принял вполне… человеческие черты. — Мы с Чертенком немного развлеклись. — Демон поджал губы. — И вообще это он виноват — полез куда не следует. А мне теперь страдай. Дракоши ведь тоже что-то натворили? Вот наши родители посовещались и решили сделать такой обмен. Их отдали моему отцу в полное распоряжение, а он у меня посол. С Чертенком родители разбираются. А вот меня сюда отправили. Хранительница попросила, и Бальтазар не смог отказать… в виду провинности своих собственных детей.
Из его слов я поняла лишь половину. Но и этого хватило.
В общем, мы подружились. Если так можно назвать отношения, в которых я была ученицей, притом довольно бестолковой, а Гзар учителем, без намека на терпение, надо признать.
— Гзар“ Дин, — посмотрела на него Хранительница. — Ты будешь сопровождать Александрит повсюду. Срок твоей службы у меня истекает только через несколько месяцев. И если эта неделя пройдет спокойно… думаю, я смогу договориться на досрочное окончание договора. И твоего наказания тоже.
Взгляд асура метнулся ко мне, прожег затылок и вернулся к Хранительнице.
— Я все понял, госпожа.
— Тогда можете готовиться. Больше сюда мы не вернемся. Да, и еще. Александрит, как только ты покинешь замок, чары распадутся.
— Я все поняла.
Ню-ню! Значит распадутся? Что ж, ничего другого я и не ожидала.
Первое, что я попросила у Хранительницы, это избавить меня от печати. Как бы Кеша не был мне симпатичен и даже любим, но его грустные желтые глаза, напоминали мне о хищном прищуре Сери… это ранило. Правда, тут меня ждало очередное разочарование — снять печать можно было только при согласии „хозяина“. И если первое время я горела желаньем встретиться со Змеем и вытрясти из него это согласие, то со временем поостыла. Ничего хорошего такая встреча не принесла бы. Хорошо хоть стараниями Хранительницы Кешка словно заснул, обратившись простой татуировкой. Правда и кинжал я теперь тоже достать не могу, но это мелочи.
Счастливая в сладостном ожидании предстоящей свободы, я шла по коридорам замка и улыбалась.
В груди трепетало и рвалось сердце, мучаясь и предвкушая встречу и возможность заглянуть в желтые, бездонные глаза дракона… которые можно будет выцарапать!
— Когда ты расскажешь все девочке? — вздохнул дракон.
— Она взрослая. Пусть сама разбирается.
— В том, что ты натворила?
— Нет более сильного чувства, чем гнев. И лучшего кнута мне было не найти. Пока она злилась на полукровку, была управляемой.
— Так значит нет сильнее чувств? — Серые глаза вмиг стали холоднее льда.
Диар взглянула на мужа. По позвоночнику женщины прошла липкая дрожь. Сколько лет минуло… но она все так же порой пугается этого существа.
— Тео!
— Иногда я забываю, что моя кровь изменила только твое тело, но не сознание. Люди очень жестоки к себе подобным. А она… Ведь Александрит такое же твое дитя, как и все остальные. Даже больше. О чем ты думала, когда подбрасывала мальчишкам это заклинание?
— О нас! — Она тяжело откинулась в кресле. — Я устала жить в вечном страхе, устала бороться с призраками прошлого. Если все пройдет хорошо, Александрит будет последней моей жертвой. Все что я сейчас могу, это дать клану еще одну Хранительницу, способную на силовое решение проблем.
— Александрит ведь не знает, чью задумку, того не ведая, осуществили мальчики?
— Нет, — потупила взор Диар, — никто, кроме нас двоих, об этом не знает. И конечно твоей сварливой бабки, — не смогла удержаться она. — Тиамат ничего так просто не дает.
— Задумываться о расплате надо было раньше.
— Мне было некогда, — отмахнулась Диар. — Мне стоило больших усилий найти подобную девочку. И кто знает, что бы с ней случилось, не поспеши я.
— Подобную? — сощурил глаза дракон.
— Понимаешь, она от рождения обладает довольно слабым магическим даром. На что-то приличное сил особых не было, поэтому Александрит и создала себе эти щиты. Здесь я была уверенна, что природная магия не войдет в диссонанс с магией драконов, и уж тем более не наделает бед при Терей» итт Ан. Это во-первых.
