Чудакулли закатал рукава.
– Проклятье! Что это так рассадило ему ногу?
– Ружие! Займитесь патрицием! И капралом Моркоу!
– В этом нет необходимости, – сказал Витинари с улыбкой и попытался встать. – Это всего лишь царапина…
Нога подогнулась под ним.
Ваймс удивленно заморгал. Этого он не ожидал. Патриций был человеком, у которого на все был готов ответ и который ничему на свете не удивлялся. Ваймсу показалось, что сама история сейчас трещит по швам…
– Мы разберемся, сэр, – откликнулся Моркоу. – Я расставил людей по крышам, и…
– Заткнись! Оставайся здесь! Это приказ! – Ваймс покопался в кармане и нацепил на разорванный камзол свой значок. – Эй ты… Пижама! Мне нужен меч!
– Я выполняю приказы только капрала Моркоу, – угрюмо произнес Пижама.
– Давай сюда свой меч, мерзкий коротышка! Так! Спасибо! А теперь в баш…
В дверях появилась тень.
Вошел Детрит.
Все посмотрели на обмякшее тело у него на руках.
Тролль осторожно опустил тело на скамью, не говоря ни слова, отошел и сел в угол. Все столпились вокруг бренных останков исполняющего обязанности констебля Дуббинса, а тролль снял свой самодельный меч и стал задумчиво крутить его в руках.
– Он лежал на полу, – сказал сержант Колон, прислонившись к косяку. – Вероятно, его сбросили с верхних ступеней лестницы. Там кто-то был. Спустился по веревке и треснул меня по башке.
– Когда сталкивают с башни – это тебе не здорово живешь, – неопределенно выразился Моркоу.
«Тогда, с драконом, все было проще, – подумал Ваймс. – Он оставался драконом даже после того, как убивал кого-нибудь. Он, конечно, прятался, но ты все равно знал, что ищешь дракона. Он не мог перескочить через забор и превратиться в человека, которого невозможно отличить от других. Ты четко знал, с кем сражаешься. И тебе не приходилось…»
– А что у Дуббинса в руке? – вдруг спросил он и понял, что смотрел на это довольно долго, но не замечал.
Пальцы гнома сжимали клочок черной ткани.
– У наемных убийц такая одежда, – тупо произнес Колон.
– Как и у многих других людей, – возразил Чудакулли. – Черное есть черное.
– Согласен, – сказал Ваймс. – Принимать какие-либо меры только на этом основании было бы преждевременным. Меня, наверное, уволили бы за это.
Он помахал клочком ткани перед лицом Витинари.
– Наемные убийцы повсюду, они начеку. Кажется, они ничего не заметили, а? Вы отдали им это проклятое ружие, потому что считали, что лучше их никто не сможет его охранять! Вы ведь даже не подумали о том, чтобы отдать его стражникам!
– Капрал Моркоу, разве мы не будем преследовать убийцу? – встрял Пижама.
– Преследовать кого? Преследовать куда? – воскликнул Ваймс. – Он треснул старину Фреда по башке и смылся. Мог забежать за угол, перебросить ружие через стену, и никто бы ничего не заметил. Мы же не знаем, кого искать!
– Я знаю, – сказал вдруг Моркоу.
Он встал, придерживая раненую руку.
– Бегать – это просто, – продолжал он. – И мы много бегаем. Но охотиться нужно не так. Правильно охотиться – это сидеть неподвижно в правильном месте. Капитан, я хочу, чтобы сержант вышел и сообщил людям, что мы поймали убийцу.
– Что?
– Его зовут Эдуард Муэрто. Пусть скажет, что он, мол, под арестом. Он серьезно ранен, но жив.
– Но у нас же…
– Он – наемный убийца.
– Но мы не…
– Да, капитан. Я сам не люблю говорить неправду. Однако дело стоит того. И ведь… это ведь уже не ваши проблемы, сэр.
– Не мои? Почему?
– Меньше чем через час вы уходите в отставку.
– Но пока я еще капитан, капрал. И ты обязан доложить мне, что происходит. Так положено.
– У нас нет времени, сэр. Сержант Колон, сделай как я просил.
– Моркоу, я пока еще командую Стражей! И отдавать приказы положено мне.
Моркоу повесил голову.
– Простите, капитан.
– Вот так. Тебе все понятно, сержант Колон?
– Сэр?
– Распространи новости, что мы арестовали Эдуарда Муэрто, кем бы этот тип ни был.
– Есть, сэр.
Моркоу посмотрел на столпившихся вокруг волшебников.
– Прошу прощения, сэр?
– У-ук?
– Прежде всего нам нужно попасть в библиотеку…
– Прежде всего, – сказал Ваймс, – мне нужно найти какой-нибудь шлем. Я без него словно голый. Спасибо, Фред. Итак… шлем… меч… значок. Теперь все…
Под городом возник звук. Он просачивался вниз всевозможными путями, но был пока что неясным, будто жужжание улья.
Появилось едва заметное свечение. Вода Анка (вода – в самом широком смысле этого слова, разумеется) омывала (если до предела исказить данное определение) эти тоннели многие века.
Теперь же послышался другой звук. То был звук шагов по грязи, различимый лишь опытным, привыкшим к фоновым шумам ухом. Неясная фигура двигалась во мраке, потом она остановилась у черного круга – входа в более узкий тоннель…
– Как вы себя чувствуете, ваша светлость? – услужливо спросил надеявшийся на повышение по службе Шноббс.
– Ты кто такой?
– Капрал Шноббс, сэр. – Шнобби отдал честь.
– Мы тебя наняли?
– Так точно, сэр.
– А. Ты – гном?
– Никак нет, сэр. Гномом был покойный Дуббинс, сэр! Я – существо человеческое, сэр!
– Ты был нанят в результате… гм, специальной процедуры?
– Никак нет, сэр, – гордо заявил Шнобби.
– О боги, – пробормотал патриций.
Он потерял много крови и чувствовал легкое головокружение. Аркканцлер дал ему выпить какую-то дрянь, сказав, что это чудодейственное лекарство, правда не уточнил, от какой болезни. Наверное, от вертикального состояния. Нужно хотя бы сидеть прямо. Необходимо, чтобы люди видели тебя живым. В дверь постоянно просовывались любопытствующие. Главное сейчас было доказать, что слухи о его кончине сильно преувеличены.
Самопровозглашенный человек капрал Шноббс и другие стражники, подчиняясь приказу капитана Ваймса, окружали патриция плотной стеной. Некоторые из них были значительно крупнее, чем те стражники, которых он смутно помнил.
– Вот ты, дружище, – обратился он к одному, – тебе дали Королевский Шиллинг?
– Я ничего не брал.
– Грандиозно. Молодец.
А потом толпа разбежалась. Что-то золотистое и очень похожее на собаку ворвалось с рычанием в помещение и принялось кружить, обнюхивая пол. После чего снова исчезло, умчавшись длинными грациозными прыжками в сторону библиотеки. А потом патриций услышал следующий разговор:
– Фред?
– Да, Шнобби?
– Это тебе никого не напомнило?
– Я понимаю, что ты имеешь в виду.
Шнобби беспокойно заерзал.
– Нужно было всыпать ей за появление без формы, – сказал он.
– Несколько щекотливая ситуация…
– Если бы я носился повсюду голый, ты оштрафовал бы меня на полдоллара – за нарушение формы одежды…
– Возьми полдоллара и заткнись.
Лорд Витинари широко улыбнулся. Потом он увидел еще одного стражника – в углу, одного из глыбообразных, коренастых…
– Вы по-прежнему в порядке, ваша светлость? – осведомился Шнобби.
– А кто этот господин?
Он проследили за взглядом патриция.
– Это тролль Детрит, сэр.
– А почему он так сидит?
– Думает, сэр.
– Он очень долго так сидит.
– Он медленно думает, сэр.
Детрит встал. Что-то в нем напоминало могучий континент, начавший тектоническое движение, результатом которого станет формирование неприступных горных пиков, на которые люди будут глазеть, разинув рты. Никто из присутствующих не был знаком с процессом формирования гор, но сейчас они могли получить представление о том, как это происходило. А происходило это примерно так, как встал Детрит, зажав в могучей лапе сломанный топор Дуббинса.
– Очень, очень вдумчивый тролль, – добавил Шнобби, оглядываясь по сторонам в поисках возможных путей отступления.
Тролль обвел взглядом толпу, словно не понимая, что делают здесь все эти люди. А потом двинулся вперед, широко размахивая руками.
– Исполняющий обязанности констебля Детрит… э-э… не мог бы ты… – робко произнес Колон.
Детрит проигнорировал его. Он уже набрал скорость и двигался медленно, но верно, как лава.
Он приблизился к стене и одним движением убрал ее с дороги.
– Никто не давал ему серы? – спросил Шнобби.
Колон оглядел оставшихся стражников.
– Младший констебль Боксит! Младший констебль Углеморд! Задержать исполняющего обязанности констебля Детрита!
Два тролля посмотрели вслед удаляющемуся Детриту, потом друг на друга и только потом на сержанта Колона.
Бокситу наконец удалось отдать честь.
– Прошу разрешения отбыть на похороны бабушки, сэр.
– Э-э, как это?
– Либо она, либо я.
– Наши гухулугские головы вобьют в плечи, – сказал более прямолинейный Углеморд.
Зажглась спичка. В темноте канализации она казалось яркой, как новая звезда.
