– Спасибо, – сказал он. – Ты очень мне помогла. Думаю, теперь я знаю, что происходит.
Кундри подняла брови.
– Да ну? А я вот не знаю. Что-то происходит, это несомненно, иначе зачем бы Клаус внезапно появился ни с того ни с сего, гоняясь за твоими друзьями? Я не видела его уже много лет. И не очень скучала, если честно.
– Я думаю, что знаю, почему, – сказал Боамунд. – Он знал, что мистер… что твой дядя Джо помогает нам найти Грааль, и хотел выведать, что нам известно.
– Дядюшка Джо? – Кундри воззрилась на него. – Какое отношение имеет к этому дядюшка Джо? Как я говорила, я не видела его и не слышала о нем ничего уже несколько столетий. Честно говоря, я предпочитала думать, что он умер или что-то вроде того.
Боамунд покачал головой.
– Нет, – ответил он. – Не совсем так.
– Ты видел его? – требовательно спросила Кундри. – Ты знаешь, где он?
– Да, – медленно ответил Боамунд, – я знаю, где он. Но я не знаю, как его найти. Если ты понимаешь, что я хочу сказать.
– Не то чтобы, – вздохнула Кундри. – Да, кстати, твои друзья тут прихватили с собой одну мою вещичку. Не будешь ли ты так любезен вернуть мне ее, когда вы с ней закончите?
Боамунд кивнул.
– Еще раз спасибо, – сказал он и добавил: – Я думал, ты опять морочишь мне голову. Насчет мытья посуды и прочего. Но, видишь ли, иногда необходимо доверять людям и мириться с их недостатками, когда эти люди по-настоящему важны, – если ты меня понимаешь. Это как рыцари и карлики. То есть, рыцари, как правило, не очень-то умны, и карлики очень их выручают, когда надо что-нибудь обдумать. А еще карлики делают всякую домашнюю работу, и чистят одежду, и прибираются, а мы частенько забываем сказать им спасибо. Но так уж устроен мир, и так устроены мы. Они понимают это, и мы тоже. Что-то вроде того.
Кундри посмотрела на него, нахмурившись.
– Таковы мужчины, – произнесла она. – Вполне типично для них.
Боамунд встал.
– Мне, пожалуй, пора возвращаться, – сказал он. – Э-э, ты не подскажешь, как мне отсюда выйти?
– Я позабочусь об этом, – ответила Кундри. – Мое почтение твоему другу Бедеверу. Он мне очень понравился.
– Спасибо.
– Ну, до свидания, – произнесла Кундри, – Ваше Величество.
Ноготь сидел в лодке посреди озера, когда Боамунд наконец появился на поверхности. Карлик протянул ему лодочный крюк, и Боамунд взгромоздился на борт.
– Как удачно, что я захватил с собой смену белья и пару полотенец, – сказал карлик. – Как только я услышал, что мы направляемся к озеру, я сказал себе: кто-нибудь непременно в него упадет, так что мне стоит…
– Я не говорил, что мы идем к озеру, – произнес Боамунд, вытирая воду с лица.
– Ты не говорил, – согласился карлик. – Ты и не знал этого, так ведь?
Боамунд пожал плечами и принялся за волосы. Карлик взял весла и не спеша погреб к берегу.
– Ноготь, – сказал внезапно Боамунд, – на чьей ты стороне?
– На твоей, разумеется, – ответил карлик. – А почему ты спрашиваешь?
– Да так, ничего. Просто я был немного озадачен, вот и все.
Карлик подтабанил левым веслом, по широкой дуге выводя лодку к причалу.
– Наша семья всегда была в карликах у твоей, – сказал он. – Это традиция. Я тебе рассказывал, помнишь?
– Правда? – Боамунд заметил, что где-то потерял Экскалибур, если это действительно был Экскалибур. – Прости, – сказал он, – я, наверное, плохо слушал.
– Иного я и не предполагал. Что ж, похоже, ты наконец все выяснил.
Боамунд поднял голову.
– Выяснил? – повторил он.
– Ну, насчет Грааля и мистера Симона. Или она не рассказала тебе?
– Ты хочешь сказать, что ты знал все это с самого начала?
– Да, вроде как, – ответил Ноготь. – Видишь ли, это называется расовой памятью. Например, все карлики могут вспомнить все, что происходило с другими карликами, которые когда-либо жили на свете. Только не все одновременно. Это приходит кусочками, по мере необходимости.
– Ага, – произнес Боамунд. – Думаю, я понял. Да, она все мне рассказала. Честно говоря, это было для меня некоторым сюрпризом.
– Для меня, сэр, все, что происходит, является сюрпризом, – ответил карлик. – Мне так больше нравится. Ну что ж, приехали.
Лодка мягко ткнулась в причал, и Боамунд выпрыгнул на землю.
– Ты сам выберешься? – спросил он.
– Конечно, выберусь, – весело ответил Ноготь. – Почему ты спрашиваешь?
– О, просто так, – задумчиво ответил Боамунд.
– Нам сюда, – сказал Ноготь.
– Ставлю десять к одному, что он заблудился, – сказал Туркин. – Малыш Сопливчик никогда не отличался чувством направления. Он и в лифте мог бы заблудиться.
– Или с ним что-нибудь приключилось, – ответил Галахад. – Наш Боамунд не очень-то практичный малый. Склонен попадать в неожиданные ситуации. Надо бы пойти поискать его, как ты думаешь?
– Зачем утруждаться? – зевнул Туркин. – Откровенно говоря, еще немного – и меня окончательно достанет, как этот недомерок тут всем распоряжается. Мистер Магус допустил самую большую ошибку в своей жизни, когда сделал его префектом. Он сразу возомнил о себе невесть что. С тех самых пор он ни разу не вел себя как нормальный человек.
– Знаешь, – вмешался Пертелоп, – я никогда не мог понять, зачем он так поступил. Трудно представить человека, менее подходящего на роль префекта, нежели Бо.
Они разожгли костер, и Ламорак каким-то образом ухитрился подбить кролика камнем из импровизированной катапульты. Теперь они ужинали.
– Думаю, мистер Магус считал, что это сформирует его характер, – продолжал Пертелоп, поворачивая вертел. – Как говорится, сделает из него человека. Вытащит его из скорлупы. Но это не сработало, вместо этого он просто стал невыносимым.
– Он и до того был невыносимым, – отозвался Туркин. – Даже в лучшие времена этот придурок только и делал, что задирал нос. Сдается мне, мистеру Магусу будет за что ответить.
– Кто тут упоминает мое имя всуе? – раздался голос из темноты. Пятеро рыцарей моментально вскочили на ноги и приняли виноватый вид. Рефлексы – великая сила.
– Еще раз добрый вечер, сэр, – промямлил Туркин. – Мы тут просто обсуждаем, куда мог запропаститься Боамунд, сэр. Он вам не попадался?
– С ним все будет в порядке, – ответил Симон Маг. – Ну-ка, ну-ка, ребята, что тут у нас? Жареный кролик?
– Да, сэр.
Симон Маг сел и протянул руки к огню.
– Прямо как в старые добрые времена, честное слово. Помнится, Туркин, ты летом частенько удирал из дормитории, чтобы подбить кролика и устроить – ну, скажем, неофициальное барбекю позади конюшен. Фермеры иногда просто осаждали нас жалобами.
Туркин окрасился в темно-бордовый цвет и промолчал.
– Прав ли я, предполагая, – продолжал Симон Маг, тыкая в кролика палочкой, – что предметом вашего обсуждения были причины, побудившие меня сделать Боамунда префектом в конце третьего года? Или мои старые уши обманули меня?
Последовало смущенное молчание, которое прервал Бедевер.
– Нас это и впрямь несколько удивило, сэр, – осторожно проговорил он. – Это все же был несколько странный выбор, не сочтите за невежливость, сэр. Или вы думаете, что он подходил для этой роли?
– Я думаю, кролик уже вполне готов, – сказал Симон Маг, и Бедевер заметил, что он пристально смотрит в огонь, словно что-то видит в нем, в голубой части пламени. – Это, разумеется, был довольно неординарный выбор, но у меня были свои соображения на этот счет. Фактически, если вы немного потерпите, вы сами услышите их через минуту-другую. Туркин, твой знаменитый нож при тебе? Или он так и остался конфискованным? Я не могу припомнить.
Туркин очень медленно вытащил из кармана старый и до крайности истертый перочинный нож и протянул его учителю. Впрочем, не в первый раз.
– Да, да, – проговорил Симон Маг. – Старый верный нож! – Он начал резать кролика.
– Честно говоря, сэр, – нерешительно начал Бедевер, – я хотел бы кое о чем спросить вас. Насчет этого квеста, сэр…
Но не успел он закончить, как в кустах раздался шорох и у костра возник Боамунд; Ноготь рысцой бежал следом с узлом мокрой одежды в руках. Симон Маг положил кролика, медленно поднялся и одарил его любящей улыбкой. Затем встал на одно колено и произнес:
– Приветствуем тебя, король Боамунд Первый, истинный король Альбиона.
На последовавшей за этими словами тишине можно было построить дом; потом Туркин, сдавленно кашлянув, произнес:
– О боже мой, но это же неправда, верно? Кто-нибудь, скажите мне, что это неправда.
Симон Маг поднялся на ноги.
– Успокойся, – сказал он, – это всего лишь почетная должность. Королевства Альбион больше не существует.
– Господи, вы сняли камень с моей души, – сказал Туркин. – Только представить, как это могло бы быть – это ужасное лицо, глядящее на тебя с каждой почтовой марки…
Боамунд стоял абсолютно спокойно. Он выглядел бледным, хотя, возможно, это была просто игра света, и смотрел на старого мага. Он не сделал попытки заговорить.
