Ознакомительная версия.
– Да.
– У вас нет ни единого шанса, господин. Они делают все, что пожелают.
– Значит, их надо остановить.
– Вы не сможете. Старый барон соблюдает традиции, но Вольфганг… Для него никаких правил не существует!
– Значит, его обязательно нужно остановить. А, Детрит. – Тролль отдал честь. – Вижу, арбалет при тебе. С тобой тут хорошо обращались?
– Называли меня тупым троллем, – пожаловался Детрит. – А еще один из них ударил мне ногой прямо по камешкам.
– Этот?
– Нет.
– Но он их капитан, – пожал плечами Ваймс, отходя от Тантони. – Сержант, я приказываю, застрели его.
Тролль одним движением вскинул арбалет к плечу и прицелился вдоль огромного пучка стрел. Тантони побледнел.
– Стреляй, – повторил Ваймс. – Это был приказ.
Детрит опустил арбалет.
– Я не настолько туп, сэр.
– Я тебе приказал!
– Тогда засуньте свой приказ, куда Валун из Косяка засунул мешок с гравием, сэр. Со всем уважением, конечно.
Ваймс подошел к трясущемуся Тантони и похлопал его по плечу.
– Просто хотел показать тебе, как нужно относиться к приказам, – ухмыльнулся он.
– Однако, – сказал Детрит, – если ты найдешь того, кто ударил меня по камешкам, я с удовольствием заеду ему в ухо. Его легко узнать. Он прихрамывает.
Госпожа Сибилла пила вино крайне осторожно. Оно было не слишком-то приятным на вкус. На самом деле многое тут было не слишком приятным.
Она никогда не умела готовить. Кулинария так и осталась для нее неведомым зверем. В школе, где училась госпожа Сибилла, считалось само собой разумеющимся, что пищу будут готовить другие люди, причем не меньше чем на пятьдесят персон, которые пользуются вилками по крайней мере четырех типов. Поэтому госпожа Сибилла овладела лишь базовой кулинарией, а именно – приготовлением изысканных блюд на салфеточках.
Впрочем, для Сэма она все равно готовила, поскольку инстинктивно чувствовала: жена должна этим заниматься. Кроме того, его вкусы полностью соответствовали ее кулинарному искусству. Ему нравились подгоревшие сосиски и яичница, которая пружинила при попытке вонзить в нее вилку. Если на стол подавали икру, он предпочитал сделать из нее липкую кашу. Сэм Ваймс относился к тому типу людей, которых очень легко накормить, главное – чтобы в доме было сало.
Но местные блюда… Их готовил тот, кто сегодня впервые увидел плиту. Во время экскурсии по замку госпожа Сибилла заглядывала на кухню – такой кухни в самый раз хватило бы на маленький домик. Кладовые для дичи, напротив, скорее напоминали амбары. Никогда в жизни она не видела столько мертвых животных сразу.
И все же… Госпожа Сибилла была абсолютно уверена в том, что оленину нельзя подавать вареной, тем более с хрустящим картофелем. Если, конечно, это был картофель. Картофель, как правило, белый или желтоватый, но никак не серый. Даже Сэм, которому нравятся черные комочки в пюре, обязательно прокомментировал бы сей факт. Но Сибилла была слишком хорошо воспитана. Не можешь сказать ничего хорошего о еде, похвали что-нибудь другое.
– Какие… интересные у вас тарелки, – промолвила она, следуя правилам приличия. – Э… Ты уверена, что больше новостей не было?
Она старалась не смотреть на барона. Полностью игнорируя всех и вся, он хватал мясо с тарелки так, словно никогда не слышал ни про вилку, ни про нож.
– Вольфганг с друзьями продолжают поиски, – ответила Серафина. – Но погода такая ужасная, особенно для человека в бегах.
– Он не в бегах! – обрубила Сибилла. – Сэм ни в чем не виноват!
– Конечно, конечно. Все улики косвенные, – успокаивающим тоном произнесла баронесса. – Но, полагаю, как только перевал немного расчистится, тебе вместе с, э-э, сотрудниками лучше будет вернуться в Анк-Морпорк, пока не наступила настоящая зима. Мы знаем нашу страну, дорогая. Если твой муж жив, мы о нем позаботимся.
– Я не позволю позорить его доброе имя! Ты же сама видела, он спас короля!
– Сибилла, я уверена, так оно и было. Боюсь, правда, в тот момент я разговаривала с мужем, но в твоих словах я ни на минуту не сомневаюсь. Кстати, а он действительно убил всех тех людей на Дичьем перевале?
– Что? Но они же были разбойниками!
Барон на противоположном конце стола сграбастал очередной кусок мяса и попытался разорвать его зубами.
– Разумеется. Ну разумеется.
Сибилла, задумавшись, сжала пальцами переносицу. Она никогда не признала бы Сэма Ваймса виновным в убийстве, в настоящем убийстве, даже если бы в небе вдруг возникло послание и свидетелями выступили сразу три бога. Но иногда до нее доходили слухи. В Сэме постоянно копилось напряжение. Иногда оно разом выплескивалось наружу. Однажды какие-то мужики весьма гнусно обошлись с юной девчушкой в «Сестрах Долли», и Сэм, ворвавшись к ним домой, обнаружил там ее туфельку. Она слышала, как Детрит рассказывал, что, если б не он, из комнаты живым вышел бы только Сэм.
Госпожа Сибилла покачала головой.
– Сейчас я бы не отказалась от хорошей ванны… – задумчиво проговорила она и тут же услышала громкий звон посуды с противоположного конца стола.
– Дорогой, ужинать тебе придется в гардеробной, – сказала баронесса, даже не посмотрев на мужа и раздраженно улыбнувшись госпоже Сибилле. – Боюсь, у нас нет такого… устройства в замке. – Вдруг ей в голову пришла одна мысль. – Но мы пользуемся горячими источниками. Это гораздо гигиеничнее.
– Что, в лесу?
– О, совсем рядом. Кроме того, пробежка по свежему снегу помогает поддерживать тело в тонусе.
– Наверное, мне лучше прилечь, – твердо заявила госпожа Сибилла. – И тем не менее благодарю за предложение.
Кипя благородной яростью, она прошествовала в пахнувшую плесенью спальню.
Госпожа Сибилла никак не могла заставить себя относиться к Серафине с любовью, и это было очень необычно, потому что даже Шнобби Шноббс ей нравился, а для этого требуется ну очень много воспитанности. Но вервольфы действовали ей на нервы, как скрежет напильника по стеклу. Она вдруг вспомнила, что даже в пансионе не испытывала к Серафине расположения.
А еще ей очень не нравилось, как Серафина отзывалась о гномах. Она называла их недолюдками. Да, гномы действительно представляли собой миниатюрную пародию на человека, но Сибилла относилась к ним с симпатией. А еще Серафина говорила о троллях исключительно как о неодушевленных предметах. Среди знакомых Сибиллы было немного троллей, но те, которых она знала, растили детей и пытались зарабатывать на жизнь. Все как у людей.
Хуже того, самим своим тоном Серафина подразумевала, что госпожа Сибилла во всем ее поддерживает – ну конечно, ведь они одного класса. Сибилла Овнец не получила надлежащего образования по данному вопросу, поскольку в школьном расписании, делающем упор на составлении букетов, этике просто-напросто не нашлось места, но со свойственной ей проницательностью госпожа Сибилла подозревала, что в любом возможном споре правда будет не на стороне Серафины.
И письма она писала ей лишь потому, что так положено. Ты всегда пишешь письма старым подругам, даже если не поддерживаешь с ними дружеских отношений.
Она сидела на кровати и смотрела в стену, пока не услышала вопли. Когда раздавались такие вопли, это означало лишь одно – Сэм жив-здоров и в полном порядке. Только он умел так разозлить людей.
Затем она услышала, как в замке повернулся ключ, запирая ее дверь.
И вдруг Сибилла взбунтовалась.
Она была крупной и доброй женщиной. Учиться в пансионе ей не нравилось. Девичья компания – не то общество, в котором можно быть крупной и доброй, поскольку все интерпретируют это как «глупая» или, того хуже, «лишенная вкуса».
Госпожа Сибилла посмотрела в окно. Ее комната находилась на втором этаже.
Окно было зарешечено, но решетки защищали от незваных гостей извне, тогда как изнутри прутья можно было легко извлечь из пазов. А на кровати лежали заплесневевшие, но крепкие простыни и одеяла. Обычному человеку это ничем не помогло бы, но долгая жизнь в отличавшемся строгостью правил пансионе для благородных девиц способствовала развитию изобретательности в том, что касалось способов бегства.
Буквально через пять минут после того, как в замке провернулся ключ, в окне оставался только один прут, да и тот периодически дергался и натужно скрежетал в каменных пазах, из чего можно было сделать следующий вывод: на крепко привязанных к нему простынях раскачивался солидный груз.
Свет факелов озарял стены замка. Мрачный красно-черный флаг полоскался на ветру. Ваймс посмотрел с моста. Текущая далеко внизу вода пенилась бурунами, прежде чем достичь водопада. Значит, пути только два: либо вперед, либо назад.
Он проинспектировал свое войско. К сожалению, это не заняло много времени. Любой стражник умеет считать до пяти. Правда, был еще Гэвин со своими волками, которые притаились среди деревьев. Ну и на худой конец – совсем уж на худой – был Гаспод, капрал Шноббс собачьего мира, присоединившийся к группе без приглашения.
Ознакомительная версия.
