- В бою может случиться всякое, поэтому леди не место в сердце схватки, - отрезал Нрэн и отвернулся, скрывая короткую судорогу, пробравшую его при одной мысли о том, что девушка могла погибнуть в ловушке, и бросил вопрос уже Дину, забрызганному кровью, но в целом выглядящему не пострадавшим:
- Цел?
- Целехонек! - радостно объявил юноша, а сестра подхватила с заботливой гордостью: - Он у меня везучий! - мысленно же леди Ведьма укорила приятеля:
- Не мог для конспирации пару порезов заработать!
- Не успел! Я так старался из Динового стиля боя не выбиться и при этом башку не потерять! - повинился Элегор для проформы, а на деле был чертовски доволен подвернувшимся шансом поучаствовать в заварушке.
- Берем пленных и уходим, - приказал воитель.
- Этот, кажись, дышит, - исполняя директиву насчет пленных, заявил еще один воин, расшвыряв пинками небольшую горку мертвых.
Элегор опознал в искателе любителя амулетов. Как видно, не помогли ему боги-покровители, коль позволили влипнуть в такую передрягу. Впрочем, не считая глубокого пореза на руке, солдат был невредим. Среди прочих без ран не остался никто. Шутка ли, против такой орды вдесятером выстояли! Но смертельных ранений на взгляд герцога не было: Ястреб получил глубокую колотую рану в бедро, Веснушка смаргивал кровь, струящуюся на лицо из рассеченной брови, усач Винт баюкал перебитую руку, парень, стоявший вчера на страже у палатки перетягивал полосой ткани распаханную когтями голень, другой солдат заработал удар палицей по ребрам и теперь морщился при каждом вдохе.
- Давайте я перевяжу, командир, вы ранены, - осторожно попросила лордесса, пока солдаты добывали пленных, - да и людям помочь надо.
- Позже, сейчас не время, - отмахнулся воитель, прикрывая грубостью смущенье от женской заботы и стыд за свой вид, не подобающий для общения с дамой. Бог был с ног до головы буквально залит разноцветной кровью врагов и заляпан ошметками их плоти и слизи. - Нам надо уходить к остальным!
- Вы проведете нас туда? Но как? Ведь портал открывал Источник? - удивился Дин, во искупление своего воинственного поведения демонстрируя убедительную невежественность провинциального паренька.
- Я всегда могу найти своих людей, - объяснил необъяснимое Нрэн.
Элия озабоченно нахмурившись, наблюдала за ним. Края неглубокой, но длинной раны на боку кузена до сих пор не сошлись, кровь сворачивалась, но тут же выступала свежая. Такого не должно было быть! Принцесса вспомнила странный, будто покрытый какой-то густой смазкой клинок, поразивший родича, и забеспокоилась почти всерьез.
- Ты чего? - заметив тревогу подруги, вскинулся Элегор.
Нрэн ранен, - коротко в лучших традициях кузена ответила богиня.
- И что? Даже с ним может такое случиться! Он же всех в бою прикрывал, чужой клинок намеренно на кольчугу принял, кто ж знал, что плетение не выдержит, - не понял герцог.
- Что клинок кольчугу Нрэна развалил - весьма необычно, ну да в сражении всякое бывает, а вот что рана до сих пор кровавит куда хуже, - объяснила Элия. - Нанесший удар мертв, для Бога Войны этого должно быть достаточно, чтобы мгновенно излечиться. Иной исход возможен, только если виноват не воин, а меч.
- Отравленное лезвие? - теперь уже несколько забеспокоился дворянин. Нрэн конечно вынослив и могуч, но яд кого угодно подкосить способен.
- Не исключено. Поищи, пожалуйста, вон там клинок с односторонней заточкой, темным, будто в деготь окунули, лезвием и рукоятью в виде растопыренной птичьей лапы,- принцесса рукой указала направление и повторила свою просьбу вслух:
- Надо отыскать меч, поразивший командира, поможешь, Дин?
- Конечно, сестра! - вслух бодро отреагировал на просьбу Лиессы киалонец, а на волне мысленного общения вяло возмутился привлечению к подсобным работам (хотя оно конечно не дело заставлять женщину трупы ворошить, пусть даже и леди Ведьму):
- А чем займется ваше высочество?
- Я пока разведу кровостой, лечить, может, и некогда, а впустую людям кровь терять ни к чему, - вполне серьезно мотивировала свою занятость принцесса, снимая с седла все еще нервно подрагивающей Иней фляжку с водой.
Откупорив пробку, Элия бросила в воду несколько темно-фиолетовых крупинок из крохотного мешочка на поясе и встряхнула. Остро запахло чем-то пронзительно свежим, точно смешали арбузы, огурцы и эстрагон. Больше не испрашивая дозволения Нрэна, принцесса начала обход шерстивших место в поисках языков схватки солдат. Молча она сцеживала немного нежно-лиловой воды на ладонь и выливала ее прямо на раны или на наскоро сделанные повязки. Приметив, как мгновенно перестал кровоточить порез над бровью Веснушки, солдаты сами подставляли лекарке раны и коротко благодарили. Бог Войны следил, как сосредоточенно и невозмутимо, точно по весеннему лугу, идет лордесса среди мертвых врагов, чтобы поухаживать за живыми солдатами. Да, Лиесса действовала вопреки его прямому приказу, но по долгу целительницы и не мешала исполнению отданной команды. Потому бог промолчал и даже не стал недовольно хмуриться. К воителю девушка подошла последнему. Решительно, пряча потаенную робость, взглянула в янтарные глаза бога, показала фляжку с остатками целебной воды и попросила:
- Позвольте?
Нрэн повернулся к ней раненым боком. Чуткие руки девушки осторожно и в то же время уверенно дотронулись до торса мужчины, раздвинули порванные звенья кольчуги и плотную в сгустках крови ткань нижней рубахи.
- На лезвие мог быть яд, рану придется промыть глубоко, - предупредила целительница, черные брови строго изогнулись.
- Действуй, - скупо отозвался Нрэн, стараясь ничем не выдать своего возбужденного состояния.
Подстроенная демонами ловушка и битва заставили ликовать каждую жилку в теле воина. Он сражался за свою женщину, ну или за ту, которая вполне могла бы принадлежать ему, он убивал для нее. Конечно, Лиесса не была Элией, да он никогда и не мог бы так защищать кузину. Принцесса не позволила бы такого, скорей сама встала с мечом в руке рядом и без жалости разила врагов. Богиня не понимала, не хотела, да и не должна была понимать, как важно мужчине было бы хоть иногда почувствовать свою силу и слабость женщины. А киалонка не вопила от страха, не паниковала, она была спокойна и уверена в Боге Войны, он спиной чувствовал уверенность и восторг лордессы Лиессоль. Ее не ужасал бой, она принимала его как данность и восхищалась от всего сердца бившимся за нее Нрэном. Именно эти эмоции явственно ощущал принц и, выражаясь языком урбо-миров, буквально балдел от них. А теперь, когда сражение воинов закончилось, девушка твердо решила, что пришло время ее битвы: целителя против ран. И право на этот свой бой она готова была отстаивать даже перед богом, не сознавая того, что он рад уступить, беспокоясь только о том, чтобы не выказать явно своего состояния. Чуть прикусив пухлую верхнюю губку, лордесса окунула пальцы в кровостой и провела по верхнему краю разреза.
- Глубже, - скомандовал Нрэн, прищурив глаза и задышав чаще.
Любой лекарь сказал бы от тщательно скрываемой боли, Элия же совершенно точно знала - причина совершенно в другом. Бог Войны, имевший чрезвычайно высокий болевой порог, воспринимал действия лордессы как изысканную чувственную ласку. Уверенные движения пальцев ощупывали и смачивали рану все глубже, вымывая из нее яд и останавливая кровь. Целительница действовала без ложной мягкости, скрупулезно обрабатывая каждый сантиметр раны. Нрэн все-таки не удержался, повернулся в сторону добравшихся до живого пленника солдат неожиданно и резко. Пальчики с ухоженными острыми ноготками вонзились вглубь раны, выступила свежая кровь. Бог резко выдохнул, сцепив зубы, в глазах его плавились янтарные искры.
- Осторожнее, командир, я почти закончила, - строго попросила Лиессоль, ничуть не испуганная выходкой пациента, и снова оросила кровостоем поврежденный участок.
Нрэн, доведенный лечением до грани экстаза, могучим усилием воли отстранился от эротических переживаний, возвращаясь к насущным делам. После обработки рана практически перестала кровоточить, края ее закрылись струпом. Конечно, до привычно красного, исчезающего на глазах шрама было пока далеко, но результат несколько успокоил принцессу. Какая бы отрава не была нанесена на лезвие, удивительно выносливый организм принца одолевал ее.
- Нашел! - Дин вырвал из особо массивной груды расчлененных тел - жертв смертоносного меча Бога Войны, утрамбованных всесокрушающими копытами Грема, - меч, совпадающий по ориентировке с заказанным сестрой.
- Это он! - согласилась девушка и заспешила к брату, чтобы повнимательнее разглядеть находку.
- Можешь сказать, что это за дрянь? Неужто деготь или смола какой-нибудь местной мерзости? - вертя в руках клинок, жирно поблескивающий чернотой, спросил герцог.
