Ознакомительная версия.
– Неужели это мы сделали? Своими двигателями?
– Да какие еще двигатели?! – обозлился кибермозг. – Если бы я их включил, нас бы как блох пришкварило! Тут не иначе приливные силы сработали. Планетку рвало-рвало и разорвало… Вот. Так что пляши, начальник! Ты теперь до-олго жить будешь!
Борисов с минуту посидел в кресле, тупо глядя прямо перед собой, затем сомнамбулически встал и, выйдя на середину помещения, раскинул руки в стороны.
– Ха!.. – выкрикнул он, резко приседая. – Хо!.. – Он снова вскочил на ноги и упер руки в бока. – Ха!..
Матвей с широко раскрытыми глазами выполз из-под антиперегрузочного кресла и рывком подтянул к себе Дарью.
– Мадам! – строго сказал он, запрокидывая ее на спину и изящно отставляя левую пятку назад. – Позвольте!
– Только ради вас! – ответила напарница, опуская руку ему на плечо.
– Танцуют все! – объявил кибермозг. – Утомле-е-енная Си-и-игма-а-а с нуль-простра-а-анством проща-а-алась…
* * *
…Казалось, обезумевшему от счастья «Корейцу» подпевает вся Вселенная.
В обзорном экране проплывали объятые пламенем шарики планет, беззащитными снежинками серебрились глыбы льда, из распечатанных месторождений нефти и газа взвивались праздничные факелы.
Дважды исполнив танго, «Кореец» предложил вальс-бостон, затем просто вальс, затем вальс-оксид и, попотчевав исследователей кадрилью, вернулся к бостону. Борисов все время оставался без пары, но это его не смущало: взяв в руки противень из-под поросенка, он вальсировал по рубке с таким вдохновением, словно участвовал в танцевальном конкурсе с призовым фондом в миллиард.
Наплясавшись до изнеможения, Шуберт рухнул в кресло и посмотрел на экраны. Зрелище за бортом было, безусловно, красивым, но мрачноватым. Последние планеты окончательно срывались с орбит и либо пикировали на звезду, либо медленно уходили в космос, навечно покрываясь вздыбленными гребнями ледников.
«Корейца», несравненно более легкого, но все же включенного в общую гравитационную систему, неумолимо тянуло к звезде. Расстояние между кораблем и бушующей короной уже сократилось до одной трети астрономической единицы. Пока это было не фатально, исправительно-трудовые поселения на Меркурии находились в еще большей близости от Солнца, однако наступила пора принимать решение. Собственно, решение у Шуберта было только одно, и он его давно уже принял.
– «Кореец»! – позвал Борисов. – Как самочувствие?
– Ништяк! – радостно отозвался кибермозг.
– Понятно… Точку входа-выхода рассчитать сможешь?
– Легко.
– А если ошибешься?
– Не ошибается тот, кто ничего не делает, мастер.
– Ты мне это брось! Не хватало еще внутри какой-нибудь планеты финишировать. С гиперпространством шутки плохи, «Кореец»!
– Смею заметить, мастер, искусственному интеллекту чувство юмора не присуще.
– Как ты меня достал!.. Проверь все как следует. Пересчитай координаты еще раз, и…
– Сделано, мастер, – ответил кибермозг, прежде чем Шуберт успел закончить.
– Да ты и не проверял ничего! – возмутился Борисов.
– Конечно, нет. Я вам что, семижильный? Рабство у нас, слава богу, уже отменили. На всей территории Федерации.
– Эх-х!.. Рискнуть, что ли?.. Довериться этому хламу… Да музыку-то выключи! – прикрикнул Шуберт. – И вы… – буркнул он, обращаясь к Матвею и Дарье, слипшимся в хореографическом экстазе. – Натискаетесь еще! По местам. Прыгать будем, понятно? Хотя куда?.. Черт его знает. С этим баламутом не угадаешь… «Кореец»!
– Аиньки!
– У тебя все готово?
– Зачем два раза переспрашивать?
– Фу ты, обормот… Ну, давай тогда. Точка выхода – сектор «Земля». Да не промахнись смотри!
Бывшие дежурные – с поста их никто не снимал, однако сам пост прекратил свое существование, поэтому Дарья и Матвей справедливо полагали себя временно свободными от вахты, – итак, бывшие дежурные, не разжимая объятий, улеглись возле антиперегрузочного кресла и вопросительно воззрились на Борисова.
– Поехали… – вздохнул тот. – Слышал, «Кореец»? Команда «старт»!
– Ну, так бы и говорили, – отозвался кибермозг.
Дарья на мгновение испытала приступ тошноты – то ли от обилия жирной пищи, то ли действительно от перегрузки, в вопросах космоплавания она была не сильна, – но все быстро прошло, и круги перед глазами снова превратились в знакомые лица.
– Уже прилетели? – осведомилась Дарья.
– Приехали! – огрызнулся Борисов, вглядываясь в передний экран. – А куда приехали-то?.. «Кореец»!
– Я здесь, мастер.
– Доложить. У меня галлюцинации?..
– Боюсь, что нет, мастер. Вы действительно наблюдаете конвой из двухсот шестидесяти боевых кораблей. Сто линкоров, сто тяжелых крейсеров, сорок транспортов и двадцать броненосцев. Конвой миновал главную базу флота на Марсе, а также рембазу на Луне и теперь держит курс прямиком к столице Федерации…
– В конвое все наши? – с опаской спросил Шуберт.
– Да, мастер. Половина флота ОВКС находится на траверзе «Точка «ноль» – Земля». Мы легли им прямо в кильватер. Похоже, армада не собирается останавливаться до самой земной орбиты. Я провел расчеты и убедился, что они полностью соответствуют алгоритму выхода на рубеж атаки. Наш флот движется к нашей же столице, словно это вражеская база.
– В боевом порядке?! – ужаснулся Матвей.
– Порядок строя – походный.
– То есть атаковать Землю они все-таки не собираются…
– Будем надеяться, что нет.
– Ну и чего они тогда?.. – проронил Борисов. – «Кореец», дай связь с офисом.
– …главнокомандующего, – быстро добавила Дарья.
– Фиг! – сказал Шуберт. – Свяжи меня лично с господином Дауном.
– Сначала – со Страшным! – упрямо произнесла она. – Можем проголосовать. Двое против одного.
– Властью капитана, – мстительно молвил Борисов, – объявляю, что действие демократических институтов на территории корабля временно приостанавливается.
– Кхе, кхе… – подал голос кибермозг. – Вы про меня, случайно, не забыли? То они голосуют втроем, то объявляют чего-то… какой-то там властью… А меня здесь как будто и нет… Юмористы, честное слово!
– Эй, на борту! – внезапно раздался в динамиках чей-то отрывистый голос. – Борт «Кореец», немедленно ответьте!
– Пардон, это, кажется, меня… – вякнул кибермозг.
Несколько минут в рубке царила тишина, затем тот же абонент прохрипел:
– Виноват, ваше высоко… э-э… величество. Не знал, не предупредили. Конечно, вне очереди… конечно, рейд открыт… Не смею более задерживать. На связи был генерал Хвостов.
– Что ты ему набрехал? – тяжело произнес Борисов после паузы.
– Ничего особенного, – самодовольно хмыкнул «Кореец». – У меня на диске оставался отрывок из обращения какого-то Петра к каким-то шведам. Кажется, в концертном зале «Полтава».
– Я же говорила, что он способный, – улыбнулась Дарья.
– А что тут за очередь стоит, этот Хвостов тебе не сказал? – спросил Шуберт.
– Неизученное явление природы. Корабли не могут сдвинуться. Ни туда, ни сюда… вообще никуда. Конвой прибыл двадцать минут назад и продолжает маневрировать у самой Земли. Ни один из кораблей не может нарушить строя. И весь строй тоже не может себя нарушить… Умора! – неожиданно заключил «Кореец».
– Ну, дела… – Страшный озадаченно поскреб в затылке. – Это что же получается? Близок флот, да не воспользуешься? Кто это так начудил?
– Иванов говорит, наш Исследовательский Отдел расстарался. А если точнее – лично Калашников, мать… – Адмирал Наливайко проглотил окончание фразы. – Кроме гиперволн, сквозь этот щит, будь он неладен, ничего не проходит. Мы автоматический челнок попытались запустить, так он растворился, как будто его из диссамблера разложили.
– Большой нужен диссамблер, – задумчиво пробормотал Чан, стоявший перед терминалом связи рядом с маршалом.
– Надо было этого майора еще на Земле расстрелять! – Страшный сжал кулаки. – Ну и что, ни одного толкового технаря на всем флоте не осталось? Раз эта хреновина включилась, значит, и выключаться она должна. Наливайко, ты там меры принимаешь или только по матушке всех кроешь?!
– Так точно, принимаю, господин главком! – Адмирал вытянулся, прижав ладони к лампасам. – Всех инженеров и стармехов с других кораблей, которые внутри пузыря застряли, на «Джаггер» отправил. Они там пушку эту облепили, как саранча. С минуты на минуту разберутся!
– Не разберутся – штрафной батальон из них сформирую! – пригрозил маршал. – И тебя комбатом назначу. Понял?!
– Так точно!
– Час на все про все… дауны несчастные!
Маршал раздраженно треснул кулаком по пульту, и связь прервалась. Неожиданно в коридоре, возле комнаты спецсвязи, послышалась какая-то возня и ропот часового. Затем послышалось шуршание, очень похожее на шелест купюр, и ропот немедленно стих. Главком обернулся к двери и удивленно хмыкнул.
Ознакомительная версия.
