Тут стонавший, схватившись за голову, Роланд поднял взгляд, моргнул и спросил:
— Чё?
С точки зрения Тиффани, свадьба вполне удалась, да, удалась. Пастор Яйцо, осведомлённый о необычайно большом проценте ведьм среди слушателей, свёл религиозные пассажи к минимуму. Краснеющая невеста прошла по главному залу, и Тиффани заметила, что та покраснела ещё больше, поймав озорной взгляд Нянюшки Ягг, которая подбодрила молодую, подняв кверху два больших пальца. Потом, по традиции, жениха и невесту осыпали рисом, после, разумеется, тщательно подметённым, чтобы не тратить зря хорошую еду.
Ликование было всеобщим, включая, к изумлению некоторых, сияющую Герцогиню, которая весело болтала со всеми подряд, даже со служанками, и для каждого находила доброе и ободряющее слово. Только Тиффани знала, отчего Герцогиня порой бросает нервные взгляды на миссис Пруст.
В этот момент Тиффани ушла, чтобы помочь Престону, который копал на Короле могилу, достаточно глубокую для того, чтобы сброшенные в неё обгоревшие останки никогда не были обнаружены случайным пахарем. После они на всякий случай очень тщательно помыли руки едким мылом. Строго говоря, это был не слишком романтический момент.
— Думаешь, он когда-нибудь вернётся? — спросил Престон, когда они отдыхали, опершись на черенки своих лопат.
Тиффани кивнула.
— Лукавый-то точно вернётся. Яд всегда готовы принять где-нибудь.
— А ты чем теперь займёшься?
— О, всякими интересными вещами. Всегда где-то есть ноги, которые следует перевязать, и носы, которые нужно подтереть. Хлопоты, хлопоты целый день.
— Звучит не слишком-то интересно.
— Так и есть, но, по сравнению со вчерашним, такой день будет очень, очень хорошим.
Они направились обратно в главный зал, где свадебный завтрак уже плавно превращался в праздничный обед.
— Ты оказался весьма находчивым молодым человеком, — сказала Тиффани, — и я очень благодарна тебе за помощь.
Престон радостно кивнул.
— Спасибо мисс, я весьма польщён, однако вынужден сделать — как бы это выразиться, — одно небольшое замечание. Тебе, в конце-то концов, почти шестнадцать, а мне — семнадцать, поэтому, полагаю, ты согласишься, что называть меня «молодым человеком»… Знаю, знаю, я выгляжу легкомысленно и моложе своих лет, но я всё-таки старше тебя, девочка моя.
Повисла пауза. Потом Тиффани осторожно спросила:
— Откуда ты знаешь, сколько мне лет?
— Интересовался, — ответил Престон с несколько напряжённой улыбкой.
— Почему?
Тиффани так и не получила ответа, потому что как раз в этот момент из дверей главного зала вышел сержант, с его шлема сыпалось конфетти.
— Ах, вот ты где, мисс. Барон спрашивал о тебе, и Баронесса тоже. — Он сделал паузу, улыбнулся и добавил: — Как здорово снова иметь Барона. — Тут его взгляд упал на Престона и он нахмурился: — Опять отлынивал, как обычно, Ученик Рядового Престон?
Престон отдал честь:
— Вы абсолютно правы в своих умозаключениях, сержант; именно что отлынивал, вы изрекли истинную правду.
За это Престону достался от сержанта озадаченный взгляд, а также неодобрительное ворчание, которое означало: «Однажды я всё-таки пойму, про что ты толкуешь, парень, и тогда у тебя будут неприятности».
Кое в чём свадьбы очень похожи на похороны (за исключением главных действующих лиц) — после того, как церемония заканчивается, гости не знают, чем себя занять, а потому направляются на поиски оставшегося вина. Зато Летиция просто излучала счастье, что является практически обязательным для молодой жены, а её тщательно завитые, (хотя и слегка сожжённые) волосы были аккуратно уложены и скрывались под сияющей бриллиантовой тиарой. Роланда как следует отмыли, и запах свиного навоза можно было учуять только совсем вблизи от него.
— Насчёт минувшей ночи… — нервозно заговорил он. — Гм, это всё по правде было, да? То есть, я помню свинарник, а потом мы бежали, но… — его голос затих.
Тиффани посмотрела на Летицию, которая одними губами беззвучно произнесла:
— Я помню всё!
«Да, она действительно ведьма», — подумала Тиффани. Любопытно, как дело обернётся.
Роланд кашлянул. Тиффани улыбнулась.
— Дорогая мисс Болит, — начал он, и Тиффани решила на этот раз простить ему «официальный» тон. — Я отдаю себе отчёт, что стал отчасти причиной учинённой над вами несправедливости…
Он снова замолчал, чтобы прочистить горло, и Тиффани подумала: «Я надеюсь, Летиция сумеет вместе с навозом отскрести с него эту напыщенную чопорность, хотя бы частично».
— Имея в виду вышесказанное, я дал поручение юному Престону, который в своей дружелюбной манере побеседовал с кухарками и сумел установить местонахождение известной вам сиделки. Она уже успела потратить часть денег, но большая часть этих средств здесь, и они, я счастлив сообщить, теперь ваши.
В этот момент Тиффани ткнули в бок.
Это оказался Престон, который прошипел:
— А ещё мы нашли вот это.
Он сунул ей в руки потрёпанную кожаную папку. Тиффани благодарно кивнула и посмотрела на Роланда.
— Твой отец хотел, чтобы эта папка была у тебя, — сказала она. — Возможно, она стоит куда дороже денег. На твоём месте, я заглянула бы в неё, когда ты будешь один.
Роланд повертел папку в руках.
— Что это?
— Всего лишь воспоминания, — ответила Тиффани. — Всего лишь воспоминания.
Тут вперёд выступил сержант и бухнул на стол, посреди стаканов и цветов, тяжёлый кожаный мешочек. Гости охнули от удивления.
«Остальные ведьмы следят за мной, словно коршуны, — подумала Тиффани. — А кроме них, все, кто меня знает и все, кого знаю я. Нужно всё сделать правильно. Более того, сделать так, чтобы этот момент запомнился надолго».
— Думаю, вам лучше оставить деньги у себя, сэр, — сказала Тиффани. На лице Роланда отразилось облегчение, но она тут же добавила: — Тем не менее, у меня есть несколько небольших просьб от имени других людей.
Летиция ткнула мужа локтем под рёбра, и тому оставалось лишь развести руками:
— Сегодня день моей свадьбы! Как я могу отказать кому-либо в просьбе?
— Девушка Эмбер Пуст нуждается в приданом, которое, кстати, поможет её молодому человеку оплатить обучение на мастера. Может быть вы знаете, что чудесное платье, украшающее вашу прелестную невесту, сшито именно им? Видели вы что-нибудь более прекрасное?
Эта речь вызвала аплодисменты толпы, а приятели Роланда шутливо закричали: «О чем она? О платье или о девушке?»
Когда шум стих, Тиффани продолжила:
— Далее, сэр, с вашего позволения, я прошу, чтобы любой юноша и любая девушка с Мела, обратившиеся с аналогичной просьбой, снискали бы вашу поддержку. Надеюсь, вы согласитесь, что я прошу гораздо меньше, чем возвращаю?
— Тиффани, полагаю, вы правы, — признал Роланд. — Но, кажется, у вас есть ещё кое-что на уме?
— Как хорошо вы меня знаете, сэр, — сказал Тиффани, и Роланд, всего на секунду, порозовел.
— Я хочу основать школу, сэр. Здесь, на Мелу. Я уже очень давно об этом думаю — фактически, начала задумываться даже прежде, чем узнала, как называется то, чего я хочу. У отца на ферме есть старый пустой амбар, думаю, мы легко приспособим его для наших целей за неделю или две.
— Ладно. Бродячие учителя появляются здесь каждые несколько месяцев, — сказал Барон.
— Да, сэр. Я знаю, сэр. Но они бесполезны, сэр. Они дают факты, но не дают понимания. Это как пытаться объяснить человеку про лес, показывая ему пилу. Я же хочу создать настоящую школу, сэр, в которой будут учить читать и писать, но прежде всего — думать, сэр, чтобы каждый мог понять, в чём же он хорош. Потому что человек, который занимается своим делом, гораздо полезнее для страны; а люди, к сожалению, зачастую слишком поздно понимают, для какого дела предназначены.
Она нарочно постаралась не смотреть при этом на сержанта, но её слова всё равно вызвали перешёптывания в зале, и Тиффани была рада это слышать, но тут же заглушила шум:
— Недавно я мечтала изменить прошлое. Увы, это невозможно, но зато я могу изменить настоящее так, чтобы оно, когда станет прошлым, превратилась в такое прошлое, о каком не стыдно вспомнить. Я хочу, чтобы юноши получили знания о девушках, а девушки — о юношах. «Научиться» означает понять, кто ты, что ты, где ты, за что ты, в чём ты хорош, что там за горизонтом и вообще… всё. Главное, найти занятие, которое тебе подойдёт. Я вот нашла, и хочу, чтобы все остальные тоже нашли своё. Могу я внести предложение? Пусть первым учителем в нашей школе станет Престон. Фактически, он знает всё, что нужно знать.
Престон снял шлем и низко поклонился, ко всеобщему веселью.
— И пусть его вознаграждением за целый год работы учителем, — продолжила Тиффани, — станут деньги, которых ему хватит, чтобы купить дорогостоящие буквы после своего имени и стать доктором. Ведьмы не могут поспевать везде, и доктор в здешних краях нам весьма пригодится.
