— И что ты сделал? — спросила я испуганно.
— А мы вместе выпили, — признался Отто. — Не одной тебе, знаешь ли, нужно было нервы подлечить.
— Хорошо выпили?
— Хорошо, — мечтательно зажмурился полугном. — Если ты уже достаточно пришла в себя, то нам к Бефу нужно.
Я посмотрела в зеркало на свое бледное лицо с кругами под глазами, пригладила волосы, переоделась и была готова к выходу.
Беф ждал нас в кабинете, просматривая листы в толстенной папке.
— Это, — кивнул он на папку, — твое личное дело, Ольгерда. Мне приятно, что оно наконец то стало пополняться благодарностями, а не выговорами.
— А как мне приятно, — сказала я.
— Вас официально наградят в городской управе, — сказал Беф. — Сам голова будет одевать вам на шею ордена. Мне стоит говорить, что вы обязаны быть в официальных мантиях Университета?
Я застонала, потому что слова наставника разбили вдребезги привлекательную картинку меня в лучшем платье, стоящую в колонном зале городской управы, уже успевшую сформироваться в сознании.
— А что нибудь, кроме ордена, нам будет? — нагло поинтересовался Отто.
— Конечно, всем орденоносцам положена стипендия, — обнадежил его Беф.
Полугном повеселел, а я сразу подумала, что ради такого случая все таки стоит сходить в салон красоты.
— Я бы хотела узнать подробности о Леване, — сказала я.
— Закономерно, — кивнул Беф. — Ты была права — Леван не учился в университете, поэтому его познания в магии были несколько однобокими. Его Наставником и преподавателем магии был небезызвестный вам Сортон Дорни.
— Кто это? — удивился Отто.
— Помните, полтора года назад на кладбище на вас напали зомби одного полусумасшедшего некроманта.
— А а а, коллекционер! — вспомнила я. — Он еще зомби коллекционировал.
— Да, — сказал Беф. — Сортону принадлежат революционные разработки в области некромантии. В частности, в области управления поднятыми мертвецами и преобразования энергии. Леван уничтожил поселок ради одного — энергии смерти, которая в огромных количествах высвобождается при насильственной смерти. Это и позволило ему содержать такую армию зомби, с которой вы столкнулись.
— Но зачем? — спросил Отто.
— Потому что ему нравится делать больно, — прошептала я, сраженная этой догадкой. — Он сам мне сказал. Это плюс жажда власти — вот и получилось такое.
— Да, — кивнул Беф. — Леван с детства любил мучить все живое, поэтому родители не отдали его в университет, а учили дома. И право наследования титула отдали не ему, а младшему брату, чем наверняка, очень оскорбили своего нервного первенца.
— Кошмар, — сказала я. — Всегда знала, что аристократы — психи.
— Частые браки между родственниками дают не приводят к добру, — авторитетно сказал Отто.
Беф согласно кивнул.
— А Лим? — спросила я.
— Ня Монтер как раз ничего не знал. Они просто с детства были знакомы с Леваном, — объяснил Наставник. — И когда некромант попросился переночевать и помочь деньгами, Лим не видел причины для отказа.
— Вы уверены? — спросила я.
— Пришлось Лима подвергнуть Заклятию правды, — хитро улыбнулся Беф. — Он, конечно, очень возмутился и написал на меня жалобу. Но я же не мог оставить сомнения в душе моей студентки!
— Спасибо, — покраснела я.
— Теперь переходим к насущным делам, — сказал Наставник. — Эльфы дали вам заказ на двадцать артефактов два в одном. Можете теоретической подготовкой заниматься здесь, а вот сами артефакты вам придется делать в Гнедино. Ваша практика еще на закончена.
— О, нет!!! — простонала я. — Опять возвращаться в глушь! За что?
Беф развел руками.
— Неприятности за неприятностями, — страдала я, выходя из кабинета. — Я уж думала, что мы навсегда вернулись в город!
— Ничего, ничего, — утешил меня Отто. — В Гнедино у тебя будет больше возможности совершить очередной подвиг и получить орден.
— Да дался мне тот орден, — сказала я чистосердечно, — хочу спокойной жизни.
— Выходи за Иргу, — сказал полугном. — Он запрет тебя в подвале, чтобы с тобой ничего больше нее случилось, и будет у тебя самая спокойная жизнь из всех возможных.
— Я сделаю подкоп и сбегу, — возразила я.
— С твоим счастьем, подкоп обрушится и нам еще и придется тебя откапывать, — заметил Отто.
Я тяжело вздохнула. Неужели вожделенной спокойной жизни у меня не будет никогда?
Гороскоп предвещает Оле неудачный день, но она в это не верит. А зря.
— Сегодня у тебя плохой день, — огорошил меня известием Варсоня.
— Ну, спасибо, — пробурчала я, — порадовал с утра.
— Он ошибся, — сказал Отто, злобно буравя взглядом целителя. — Тоже мне, предсказатель нашелся.
— Это не я, — оправдывался Варсоня. — Это звезды!
Достигнув за зиму ужасающих размеров в объеме, целитель решил сесть на диету. Но это ему не удалось — не хватило силы воли. Полугном посоветовал ему «клин клином» — найти себе другое увлечение, кроме готовки. Варсоня подумал, отыскал где то книжку «Астрология для начинающих» и теперь каждое утро сообщал нам прогноз на день. Предсказания сбывались очень редко — на моей памяти один раз, когда толстяк предрек мне неприятный удар и к вечеру зазевавшийся Отто чуть не прибил меня дверью, когда я на четвереньках старательно мыла полы. Несмотря на наш скептицизм, целитель обещал совершенствоваться и не оставлял своей затеи. Приготовление пищи теперь было нашей с Отто обязанностью, и мы перешли на здоровое питание — каша и пиво.
Как раз сегодня утром в роли повара выступал полугном, потому что я собиралась за индивидуальным заказом, сулящим большую выгоду. После того, как был закончен большой эльфийский заказ артефактов «два в одном», мы, ожидая вердикта остроухих, занимались приработками. Особенно в этом усердствовала я, потому что приведение себя в порядок в салонах красоты обошлось мне в такую сумму, что было бы проще жить со шрамами.
Моя заказчица жила в лесу, на одиноком хуторе. Она не так давно лишилась мужа, который бесследно исчез, отправившись на охоту, но переезжать в город отказывалась. Пири — так звали хуторянку — попросила меня зайти, зарядить некоторые артефакты, облегчающие жизнь в ее хозяйстве. Я с радостью согласилась, потому что с удовольствием ходила по лесу, смутно надеясь на встречу в таинственной и наводящей ужас на округу зюкой. Найти в справочниках это таинственное существо мне так и не удалось, а опрошенные в Университете преподаватели только разводили руками и советовали не обращать внимание на народные верования. Но я верила, что зюка существует — не могли же ее просто выдумать, все верования основываются на фактах.
— Удачи в поисках, — напутствовал меня Отто.
Он с интересом относился к моему увлечению местной страшилкой, особенно после того, как прочитал в «Вестнике регионального управления», что за обнаруженный новый вид нежити положена приличная премия.
Я повесила на бок вместительную сумку с дорожным набором инструментов и со вздохом надела глубокие калоши — передвигаться по непролазной весенней грязи было очень тяжело.
Лес встретил меня оглушающим птичьим щебетом и нежно зелеными листьями. Пахло перегнившими за зиму листьями, первыми цветами и хвоей. Я глубоко вдохнула в себя воздух, стараясь не думать о том, что совсем скоро придется покидать эту красоту и ехать в душный и грязный город. Впрочем, все недостатки города компенсировала канализация и горячая вода в кране.
Осторожно переступая через лужи, я брела к хутору Пири, мечтая о получении диплома и перспективах, которые передо мной открываются. Отец Отто обещал нам помочь снять небольшую мастерскую, где мы будем работать только на себя, и делать только то, что хотим. Кстати, никто не мешает нам вернуться к алкогольному делу, ведь нужно же предаваться любимому занятию в свободное время.
Интересно, а когда Ирга решится официально предложить мне руку и сердце, назначить дату свадьбы, познакомиться с родителями? К этому событию нужно подготовится достойно, тем более, помнится, он мне обещал чудесное эльфийское платье!
— Привет, Ольгерда! — сказали у меня над ухом, заставив вздрогнуть.
Я так глубоко ушла в свои мысли, что даже не заметила, что ко мне кто то подошел! Обернувшись на голос, я нахмурилась. Поприветствовавший был мне незнаком. Бородатый, худой, одетый в одежду не по росту. Не слышала, чтоб в лесу завелись бродяги!
— Не узнаешь? — нагло ухмыльнулся незнакомец. — Ну, конечно, ты ведь живешь тихо и мирно, наслаждаясь прелестями цивилизации, а кое кто по твоей милости должен гнить на каторге.
— Лойд! — ахнула я. — Но что ты здесь делаешь? Ты ведь… был на каторге?
— Конечно, был, — сказал Лойд, так сжимая мои руки, что кости затрещали. — Но хорошие люди везде есть, и они решили, что мне пора на свободу.
