Ознакомительная версия.
Я переместилась к бойнице. Так и есть. Султанская конница, не встретив сопротивления, подошла к самому замку. Всадники в кольчугах и чалмах, намотанных на островерхие шлемы, картинно гарцевали вокруг Потки, вызывая наемников на бой. Для имперских ландскнехтов это были привычные противники, и в другое время те, кто уцелел в гарнизоне Потки, ответили бы на призыв. Но сейчас им было не до схваток на саблях и копьях.
Во дворе замка шла свалка. Все дрались со всеми. Авестита, рыча, разбрасывала подвернувшихся под лапу, вмиг одичавшие создания покойного Бланко терзали стражников и друг друга, стражники отбивались, не забывая при этом обшаривать убитых. Багровое пламя пожара освещало эту картину.
– Пала, пала звезда с ушами! – вопил Голубь Подколодный. – И речет: «Отзынь!» – и травит источники вод и прочих напитков. И напрасно ищете вы убежища, напрасно вопрошаете, зачем она травит и почему она гонит. Поздно метаться! Нет убежища, сплошное убоище!
Пожалуй, заваруха получилась и впрямь покруче, чем в Доме-у-Реки. Но, в отличие от событий в Мове-сюр-Орер, к этому безобразию я не имела отношения. Ну разве что самую малость.
Ничуть не удивлюсь, если сюда сейчас подтягивается дружина боярина Бобоану. Должны были они как-то отслеживать события в Потке или нет? Разумеется, часовые там любят поспать, но появление султанской конницы на территории Сильватрансы даже такой сонный гарнизон способен заметить.
Союзники Ужоснаха из недовольной нечисти вроде явиться не должны, поскольку гонцов я съела, но кто их разберет? В горах засели колдуны, оборотни и прочие вражиторы всех мастей. Возможно, одни направятся на помощь Авестите, другие – с точностью до наоборот.
Черная тень закрыла луну, пронзила облака. А это еще что такое? Неужто обещанный горный дракон, которого так и не дождался доктор Бланко? Как его тут называют – балор, балавр?
Я решительно отказывалась в это верить. Нет, конечно, в здешних горах драконы вполне даже могут водиться. Но в моем повествовании в решающий момент дракон появлялся уже дважды. А такого наглого самоповтора природа не допустит. Или это уже традиция?
Нет, это никак не мог быть дракон. Крыльев нет, очертания не те. Я вообще не могла определить его, пока летающий объект не сделал нескольких кругов над гибнущим замком.
Я не видела последнего ступенчатого аппарата Бабы-Яги, в Дикополисе она не допустила меня к своему тайному ступодрому. Но нечто подсказывало мне, что это он и есть. Правда, обычно воздухолетчица напирала на то, что «ступа не снесет двоих». Но сейчас к обтекаемому снаряду, кружившему над замком, было прицеплено нечто вроде кузова. И как раз по причине увеличения объема летающая колесница приземлиться не могла. В Потке при нынешних обстоятельствах не находилось для нее посадочной площадки.
Сверху что-то кричали, однако шум во дворе и под стенами мешал расслышать, что именно. Я могла лишь разобрать, что кричат в два голоса, и один из них – мужской.
Это определенно был голос Гверна.
– Эй! Ко мне! Я здесь! – Я замахала руками, стараясь привлечь внимание воздухоплавателей. Кажется, это удалось. Летательный аппарат завис над стеной, и Гверн перегнулся через борт кузова, словно стараясь меня подхватить. Но я не могла до него допрыгнуть, а Баба-Яга не могла посадить здесь ступу. Тут бы в самый раз была веревка, а я ее отдала. Вот еще урок. Веревку всегда нужно носить с собой.
– ...бок! – кричала Баба-Яга, удерживая ступу.
Поначалу я не могла понять, какой такой бок она имеет в виду. Сесть боком, лезть боком? Она б еще посоветовала плыть боком!
А потом до меня дошло.
Я вытащила из кармана пресловутый клубок. Интересно, сможет ли он сыграть роль веревки? Нитка – она нитка и есть, пусть даже волшебная. Да и не доброшу я ее до ступы.
Или нужно не бросать, а...
– Цель – ступа! – скомандовала я, предварительно, на всякий случай, намотав кончик нити на руку.
И клубок сам собою взмыл в воздух. Снизу мне не было видно, кто поймал его, Баба-Яга или Гверн, но меня рвануло вверх с такой силой, что пришлось перехватить нитку, дабы руку не выбило из плечевого сустава.
Не знаю, каким образом нить выдержала мой вес, да еще вместе с сумкой и оружием. Но меня вытянули со стены, точно рыбу на леске. Гверн перетащил меня через борт кузова, а Баба-Яга ножом рассекла нитку, высвободив мою руку.
– Новая экспериментальная модель – ступа с коляской! – самодовольно объявила она.
– Ходу! – прохрипела я.
– Без тебя понимаю!
– Ничего ты не понимаешь. Сейчас здесь так рванет...
– Тогда держись!
Баба-Яга заложила вираж и полетела прочь от замка, причем против ветра. Меня бы сбило с ног, но Гверн подхватил меня и помог опуститься на дно коляски.
– На минуту оставить нельзя! – завел он свою вечную песню. – Ушел на час – и гибнут города, на месяц – вся страна взлетит на воздух...
– Ты где был? – перебила я его.
– Ну, не пиво же пил... – в голосе его послышалась обида. Он, видите ли, прилетел меня спасать, а я первым делом кинулась давать указания воздухолетчице.
Ну и что? Это я должна была, по идее, его спасать, но я ж не обижаюсь, что он обошелся без меня.
И вообще. Каким образом эти двое, недолюбливавшие друг друга, оказались здесь вместе? Да еще меньше недели спустя после того, как Баба-Яга уверяла, что понятия не имеет о местонахождении Гверна?
– Как ты меня разыскал?
– Встретил Бабу-Ягу по пути в Поволчье. Она рассказала мне, что ты направилась в Сильватрансу. И я убедил ее взять меня с собой.
– Ихнее высочество сказал – надо искать, где наибольшие безобразия творятся. Наверняка ты там, – сообщила воздухолетчица из ступы.
Еще страннее. Обычно Гверн на свой титул не напирает.
Однако ж покойный архиерарх оказался прав. Что он там говорил насчет моих талантов способствовать разрушению? Впрочем, они в Потке сами виноваты. А я только слегка помогла.
Отдышавшись, я поднялась на нога. Эта штуковина была устроена не в пример надежнее, чем бутафорская колесница ветров, в которой я путешествовала над парком в Тур-де-Форсе, и я могла перебороть свое отвращение к полетам.
– Ты как, не ранена? – спохватился Гверн.
– Я в порядке. Но если еще раз услышу слово «готично», за себя не ручаюсь.
Мы находились над рекой, а там развертывалось очередное сражение. Големы форсировали Авжеж. Они, как известно, были нержавеющие, воды не боялись, равно как и грязи. Но тяжелые – и первые штурмующие сразу пошли ко дну. Зато оставшиеся промаршировали по их головам, как по мосту. На другом берегу их поджидали зомби. Убить их было невозможно, но, не будь при них живого командира, скорее всего, железные болваны разбросали бы ходячих мертвецов и прошли бы дальше. Однако, следуя приказам Мамбуру, зомби скопом наваливались на одиночных големов и сталкивали их в воду.
Судя по брани, доносившейся из арьергарда големов, – она особенно отчетливо слышалась в несвойственной обычным боям тишине – там тоже имелся живой сопровождающий. И, судя по лексике, это никак не был отец Батискаф. Шевалье Камамбер – вот кто это был. Просто какая-то ночь встреч.
Я потянулась к сумке, пошарила в ней. Хвала богам, заветный мешочек не выпал. Но этого было явно недостаточно.
– У тебя соль есть? – обратилась я к Гверну.
– Может, тебя все-таки контузило? – встревожился он.
– Не беспокойся, соль давай!
Как человек, привычный к походной жизни, Гверн обычно таскал с собой соль в тряпочке, и этот небольшой запасец я у него реквизировала. Затем обратилась к Бабе-Яге:
– Спуститься можешь?
– А оно мне надо? – хмуро отозвалась воздухолетчица.
– Ненамного! Я ж тебя не садиться прошу!
Пока ступа снижалась, я прикинула направление ветра, и высыпала соль из мешочка и узелка. Собственно говоря, мне это тоже совсем не было надо. Но я считаю, что покойникам лучше пребывать в покое.
Уверенности в том, что простое домашнее средство подействует, у меня не было. И напрасно. Зомби, присыпанные солью, прекратили нападки на големов. Несколько мгновений они стояли неподвижно. А затем разом повернулись и побрели прочь – очевидно, в поисках ближайшего кладбища. Мамбуру, сверзшийся с плеч вожака, швырял в них цветными порошками, извлеченными из карманцев его красного одеяния, изрыгал экзотические ругательства, поминая рыбью холеру и птичий грипп, но без какого-либо эффекта.
Камамбер на противоположном берегу бранился в ответ, уязвленный тем, что враг ему изменяет, и нарушаются шевальерские правила ведения войны. Отец Батискаф увещевал его, напоминая, что затопленных големов надо доставать из воды. Их голоса перекрыл еще один звук – не взрыв, но хлюп.
– Жми на полную скорость! – завопила я.
Похоже, Дрэкуле не удалось починить трубопровод, и мне очень не хотелось, что в воздухе нас настигло содержимое коллектора.
Баба-Яга не заставила себя уговаривать. Резко рванула – я, уже зная ее манеру, сумела-таки уцепиться за борт и не шлепнуться на дно кузова – и, набрав высоту, понеслась по направлению к горам.
Ознакомительная версия.
