Из люков хлынул свет.
— Да ну, — сказал голос на всю Землю, — какая-то пошлая скучная планетка. Она мне совершенно несимпатична. — И голос выключился.
Повисло ужасное, жуткое молчание.
Потом ужасный, жуткий шум.
Потом ужасное, жуткое молчание.
Вогонский Дорожно-Строительный флот унесся в чернильную звездную пустоту.
Далеко в противоположном спиральном рукаве Галактики, в пятистах тысячах световых лет от звезды Соль, Зафод Библброкс, президент Имперского Галактического Правительства, мчался по морям Дамограна, и его дельта-глиссер с ионным мотором посверкивала в лучах дамогранского солнца.
Жаркий Дамогран; далекий Дамогран; Дамогран, о котором почти никто ничего не слышал.
Дамогран, секретная база «Золотого Сердца».
Глиссер скользил по воде. До места назначения ему еще оставалось некоторое время, потому что Дамогран — планета, довольно неудобно устроенная. На ней нет ничего, кроме средних и мелких пустынных островов, разделенных очень приятными, но чересчур уж широкими пространствами океана.
И глиссер скользил по воде.
Из-за своей топографической несуразности Дамогран всегда был пустующей планетой. Именно поэтому Имперское Галактическое Правительство выбрало Дамогран для проекта «Золотое Сердце»: потому что он был таким пустующим, а «Золотое Сердце» было таким секретным.
Глиссер зарывался и подпрыгивал на волнах моря, разделявшего главные острова единственного на всей планете архипелага, имевшего мало-мальски осмысленные размеры. Зафод Библброкс направлялся из маленького космопорта на острове Пасхи (это название — совершенно случайное совпадение: на галактик-спиче «пасхи» означает «маленький, плоский и светло-бурый») к острову «Золотого Сердца», который по другому случайному совпадению назывался Франция.
Одним из побочных эффектов работы над «Золотым Сердцем» было огромное количество случайных совпадений.
Но ни в коей мере не было совпадением то, что сегодняшний день, день кульминации работы над проектом, великий день снятия завесы, день, когда «Золотое Сердце» будет наконец представлено восхищенной Галактике, был также днем великих свершений для Зафода Библброкса. Ради этого дня он и решил некогда избираться в президенты — решение, которое заставило волны изумления прокатиться по всей Имперской Галактике: Зафод Библброкс — президентом??? Тот самый Зафод Библброкс? Тем самым президентом? Многие увидели в этом неопровержимое доказательство тому, что вся населенная Вселенная окончательно сошла с ума.
Зафод усмехнулся и поддал газу.
Зафод Библброкс, искатель приключений, бывший хиппи, бездельник (жулик? — вполне возможно), хулиган и отвратительный тип, пользовался репутацией фигуры совершенно несерьезной.
И вдруг — президент?
Никто еще не сошел с ума; во всяком случае, не настолько.
И только шесть человек во всей Галактике, которые знали, как она управляется, понимали, что с того момента, как Зафод Библброкс объявил о своем решении баллотироваться в президенты, вопрос был более-менее решенный: Зафод — идеальная кандидатура для этого поста.[4]
Чего они совершенно не знали, так это причины, толкнувшей Зафода на этот шаг.
Зафод круто повернул, подняв стену брызг, сверкающих на солнце.
Итак, сегодня! Сегодня тот день, когда они поймут, к чему стремился Зафод. Сегодня — день, венчающий все президентство Зафода Библброкса. Сегодня к тому же ему исполняется двести лет, но это не более, чем еще одно случайное совпадение.
Зафод несся по дамогранским морям и улыбался, предвкушая, какой это будет чудесный и восхитительный день. Он расслабился и лениво забросил руки за спинку сидения. Глиссер он вел дополнительной рукой, которую давеча приделал под своей правой, чтобы удобнее было кататься на водных лыжах.
— Ого-го! — говорил он себе, — Да, чувак, ты реально крут!
Но нервы его были натянуты, как струны.
Песчаный остров Франция был похож на полумесяц и имел двадцать миль в длину и пять миль в поперечнике. В сущности, это был не столько остров как таковой, сколько изгиб границы большого залива. Это впечатление усиливалось тем, что внутренняя линия полумесяца состояла почти сплошь из обрывистых скал. От вершин скал начинался склон, продолжавшийся все пять миль до противоположного берега.
На вершине скалы стоял административный корпус.
В нем обитали в основном инженеры и исследователи, выстроившие «Золотое Сердце» — большей частью гуманоиды, хотя среди них мелькали рептилоиды-атомщики, двое или трое зеленых похожих на эльфов максимегалактиан, пара осьминоидов-физуктуралистов и один хулуву (хулуву — это сверхразумный оттенок синего цвета). Все, кроме хулуву, были разодеты в разноцветные парадные лабораторные халаты; хулуву по такому случаю преломился в специально поставленной для этого призме.
Всех собравшихся охватывала дрожь высочайшего восторга. Все вместе и каждый в отдельности, они превзошли самые отдаленные пределы законов физики, перестроили саму основу ткани материи, выпрямили, искривили и уничтожили законы вероятности и невероятности; но величайший трепет они испытывали от предстоящей встречи с человеком, носившим на шее оранжевую ленту. (Оранжевую ленту по традиции носил президент Галактики.) Для них даже не имело бы значения, если бы они узнали, какой властью в действительности обладает президент Галактики: а именно — никакой. Только шесть человек во всей Галактике знали, что задача галактического президента не в том, чтобы обладать властью, а в том, чтобы отвлекать внимание от нее.
И Зафод Библброкс выполнял свою работу изумительно.
Ослепленные солнцем и морем люди, затаив дыхание, смотрели, как президентский катер огибает мыс и входит в залив. Сверкая и сияя, он скользил по морю, закладывая широкий плавный поворот.
В сущности, глиссеру вовсе не нужно было касаться воды, поскольку его держало над ней облако ионизованных атомов — но исключительно ради эффекта он имел тонкие подводные крылья, которые можно было опускать в воду. Они со свистом поднимали нарезанные пласты воды в воздух и вспахивали в море глубокие борозды, разгоняя огромные волны, которые с пеной обрушивались за кормой глиссера, пересекавшей залив.
Зафод любил эффектность: в этом он был большой специалист.
Зафод резко крутанул руль — глиссер развернулся, бросив широкий полукруг брызг на прибрежные утесы, и застыл, слегка покачиваясь на волнах.
Через несколько секунд он выпрыгнул на палубу, улыбнулся и помахал рукой трем миллиардам зрителей. Три миллиарда зрителей не присутствовали на самом деле, а следили за каждым его жестом глазами маленькой автоматической объемной камеры, которая подобострастно следовала за Зафодом по воздуху. Объемные снимки президентских фокусов и выходок были чрезвычайно популярны; в этом и состояло их предназначение.
Зафод снова усмехнулся. Три миллиарда и еще шесть человек не знали пока этого, но сегодня их ждал фокус посильнее всего, чего они могли ожидать.
Робот-камера крупным планом наехала на наиболее популярную из двух голов Зафода, и тот снова помахал рукой. В первом приближении внешность его была гуманоидной, за исключением дополнительной головы и третьей руки. Замечательные волосы его торчали во все стороны, в голубых глазах светилось что-то, совершенно не поддающееся определению, а подбородки его, как всегда, были слегка небриты.
Шестиметровый прозрачный шар подплыл к катеру, крутясь и подпрыгивая, сверкая хрусталем в лучах солнца. Внутри шара плавал широкий полукруглый диван, обитый шикарной красной кожей: чем больше подпрыгивал и крутился шар, тем более неподвижно и прочно стоял диван, надежный, как скала. Опять же, для эффектности, как и все остальное.
Через стену Зафод шагнул внутрь шара и развалился на диване. Две свои руки он раскинул по спинке дивана, а третьей смахнул какую-то пылинку с колена. Оглянувшись обеими головами, он улыбнулся и задрал ноги. «Щас спою!» — подумал он.
Вода под шаром вскипела, забурлила и поднялась мощной струей. Шар взмыл в воздух, подпрыгивая и крутясь на струе воды. Он поднимался все выше и выше, отбрасывая отблески света на поверхность скалы. Шар все поднимался на струе воды, которая обрушивалась в воду в сотне футов под ним.
Зафод улыбнулся, поглядев на себя со стороны.
В высшей степени причудливое транспортное средство, но в высшей степени красивое.
На вершине скалы шар на мгновение замер, подлетел к желобу, по нему прокатился до небольшой вогнутой платформы и на ней остановился.
Под оглушительные аплодисменты Зафод Библброкс вышел из шара, и его оранжевая лента засверкала в лучах солнце.
Президент Галактики прибыл.
Он подождал, пока аплодисменты стихнут, и поднял руки.
