Я еще не успел осознать, в чем дело, как все кончилось.
Я барахтался, надеясь соскочить, люди кричали, станок ревел торжествующе и кровожадно, вокруг валялись рассыпанные цилиндры. Затем раздался треск, мучительно заскрежетали шестерни передач, разваливаясь вдребезги. Станок остановился. Мое сердце забилось снова.
Я переоделся и стал поджидать, когда кончит работу Джеки.
По пути домой, в автобусе, я ей обо всем рассказал.
— Чистейшая случайность… Или чудо. Один из цилиндров попал в станок, и как раз куда надо. Станок пострадал, но я-то нет. По-моему, надо написать записку, выразить благодарность…э-э… жильцам. Джеки убежденно кивнула.
— Они платят за квартиру везением, Эдди. Как я рада, что они уплатили вперед!
— Если не считать того, что я буду сидеть без денег, пока не починят станок, — сказал я.
По дороге домой началась гроза. Из комнаты мистера Генчарда слышался стук — таких громких звуков из птичьей клетки мы еще не слышали. Мы бросились наверх и увидели, что там открылась форточка. Я ее закрыл. Кретоновый чехол наполовину соскользнул с клетки, и я начал было водворять его на место. Джеки встала рядом со мной. Мы посмотрели на крохотный домик — моя рука не довершила начатого было дела.
С двери сняли табличку «Сдается внаем». Из трубы валил жирный дым.
Жалюзи, как водится, были наглухо закрыты, но появились кое-какие перемены.
Слабо тянуло запахом стряпни — подгорелое мясо и тухлая капуста, очумело подумал я. Запах, несомненно, исходил из домика эльфов. На когда-то безупречном крыльце красовалось битком набитое помойное ведро, малюсенький ящик из-под апельсинов, переполненный немытыми консервными банками, совсем уж микроскопическими, и пустыми бутылками, явно из-под горячительных напитков. Возле двери стояла и молочная бутылка — жидкость в ней была цвета желчи с лавандой. Молоко еще не вносили внутрь, так же как не вынимали еще утренней газеты.
Газета была, безусловно, другая. Устрашающая величина заголовков доказывала, что это бульварный листок.
От колонны крыльца к углу дома протянулась веревка; правда, белье на ней пока не висело.
Я нахлобучил на клетку чехол и устремился вслед за Джеки на кухню.
— Боже правый! — сказал я.
— Надо было потребовать у них рекомендации, — простонала Джеки. — Это вовсе не наши жильцы.
— Не те, кто жили у нас прежде, — согласился я. — То есть не те, кто жили у мистера Генчарда. Видала мусорное ведро на крыльце?
— И веревку для белья, — подхватила Джеки. — Какое… какая неряшливость!
— Джуки, Калликэки и Джитеры Лестеры. Тут им не «Табачная дорога».[38]
Джеки нервно глотнула.
— Знаешь, ведь мистер Генчард предупреждал, что они не вернутся.
— Да, но сама посуди…
Она медленно кивнула, словно начиная понимать. Я сказал:
— Выкладывай.
— Не знаю. Но вот мистер Генчард говорил, что Маленькому Народцу нужен тихий, респектабельный квартал. А мы их выжили. Пари держу, мы создали птичьей клетке — району — дурную репутацию. Перворазрядные эльфы не станут тут жить. Это… о господи… это теперь, наверное, притон.
— Ты с ума сошла, — сказала я.
— Нет. Так оно и есть. Мистер Генчард говорил то же самое. Говорил ведь он, что теперь придется строить новый домик. Хорошие жильцы не поедут в плохой квартал. У нас живут сомнительные эльфы, вот и все.
Я разинул рот и уставился на жену.
— Угу. Те, что привыкли ютиться в трущобах. Пари держу, у них в кухне живет эльфовская коза, — выпалила Джеки.
— Что ж, — сказал я, — мы этого не потерпим. Я их выселю. Я… я им в трубу воды налью. Где чайник?
Джеки вцепилась в меня.
— Не смей! Не надо их выселять, Эдди. Нельзя. Они вносят плату, — сказала она. И тут я вспомнил.
— Станок…
— Вот именно. — Для пущей убедительности Джеки даже впилась ногтями в мою руку. — Сегодня ты бы погиб, не спаси тебя счастливый случай. Наши эльфы, может быть, и неряхи, но все же платят за квартиру.
До меня дошло.
— А ведь мистеру Генчарду везло совсем по-другому.
Помнишь, как он подкинул ногой камень на лестнице у берега и ступенька провалилась? Мне-то тяжко достается. Правда, когда я попадаю в станок, за мной туда же летит цилиндр и останавливает всю махину, это так, но я остался без работы, пока не починят станок. С мистером Генчардом ни разу не случалось ничего подобного.
— У него жильцы были не того разряда, — объяснила Джеки с лихорадочным блеском в глазах. — Если бы в станок угодил мистер Генчард, там бы пробка перегорела. А у нас живут сомнительные эльфы, вот и удача у нас сомнительная.
— Ну и пусть живут, — сказал я. — Мы с тобой — содержатели притона. Пошли отсюда, выпьем у Терри.
Мы застегнули дождевики и вышли; воздух был свежий и влажный. Буря ничуть не утихла, завывал порывистый ветер. Я забыл взять с собой фонарик, но возвращаться не хотелось. Мы стали спускаться по холлу туда, где слабо мерцали огни Терри.
Было темно. Сквозь ливень мы почти ничего не видели. Наверно, поэтому и не заметили автобуса, пока он не наехал прямо на нас, — во время затемнения фары почти не светили.
Я хотел было столкнуть Джеки с дороги, на обочину, но поскользнулся на мокром бетоне, и мы оба шлепнулись. Джеки повалилась на меня, и через мгновение мы уже забарахтались, в чавкающей грязи кювета, а автобус с ревом пронесся мимо и был таков.
Мы выбрались из кювета и пошли к Терри. Бармен выпучил на нас глаза, присвистнул и налил нам по рюмке, не дожидаясь просьбы.
— Без сомнения, — сказал я, — они спасли нам жизнь.
— Да, — согласилась Джеки, оттирая уши от грязи. — Но с мистером Генчардом такого бы не случилось.
Бармен покачал головой.
— Упал в канаву, Эдди? И вы тоже? Не повезло!
— Не то чтоб не повезло, — слабо возразила Джеки. — Повезло. Но повезло сомнительно. — Она подняла рюмку и посмотрела на меня унылыми глазами. Мы чокнулись.
— Что же, — сказал я. — За удачу!
Or Else (1953)
Estoy perdido — Я пропал. — Здесь и далее исп.
los Estados Unidos — Соединенные Штаты Америки.
cabro'n — грубое ругательство.
De veras? — Неужто?
Norteamericanos — североамериканцы.
las peliculas — в кино.
a los senores — сеньора.
Muchas gracias, senor — большое спасибо, сеньор.
Quie'n sabe! — Кто знает!
Ia voy, senor — Иду, сеньор.
Al fin — здесь — покончим на этом.
Adio's, senor — Прощайте, сеньор.
Vaea con Dios — С богом.
amigo — друг.
Absalom (1946)
Брат — обращение, принятое среди квакеров. — Прим. перев.
Атропа — в древнегреческой мифологии одна из трех Мойр, богинь человеческой судьбы, ножницами перерезала нить жизни. — Прим. перев.
Саббатический год — годичный оплаченный отпуск для повышения общеобразовательного уровня. — Прим. перев.
Exit the Professor (1947)
Year Day (1953)
Pile of Trouble (1948)
The Eg Machine (1952)
боязнь открытого пространства
да здравствует отвага (фр.)
Этаназия — легкая, мгновенная смерть.
The Proud Robot (1943)
Caveat emptor (лат.) — пусть покупатель будет осмотрителен. Термин гражданского права, означающий, что качество товара — на риске покупателя.
Библия, Книга притчей Соломоновых, гл. 20, ст. 1.
Истина в вине (лат.).
Camouflage (1945)
See You Later (1949)
Vintage Season (1946)
По Миссисипи плавают старые пассажирские колесные пароходы, превращенные в своеобразные «плавучие театры», на каждом — своя труппа.
Housing Problem (1944)
Сумасшедший ученый — традиционный персонаж голливудских «фильмов ужаса», делающий вредные, преступные открытия.
