Хмм… И Ветинари постоянно думает таким образом?
Он услышал, как его окликнули. По камням ехала карета, и Сибил махала ему из окна. Вот еще одно достижение, теперь даже повозки могли проехать по долине.
— Ты не забыл о сегодняшнем ужине, а? — с подозрением спросила она.
— Нет, дорогая. — Ваймс не забыл, но он надеялся, что проблема рассосется сама собой, если не думать о ней. Ужин собирался быть официальным, будут оба короля и другие важные шахтные короли и вожди кланов. К несчастью, там же будет и Чрезвычайный посланник Анк-Морпорка, которым будет он, Сэм Ваймс, отмытый и переодетый.
По крайней мере, ему не придется надевать обтягивающие штаны и плюмаж. Даже Сибил не была настолько дальновидна. К сожалению, в городе нашелся портной, который с энтузиазмом пустил в дело весь золотой галун, купленный по случаю пару лет назад.
— Виликинс приготовит ванну к нашему приезду, — сказала Сибил, когда карета тронулась.
— Да, дорогая, — ответил Ваймс.
— Ну не будь таким мрачным! Помни, ты должен поддержать честь Анк-Морпорка!
— В самом деле, дорогая? А другой рукой что я буду делать? — спросил Ваймс, устраиваясь поудобнее на сидение.
— Ох, Сэм! Сегодняшний вечер ты проведешь в обществе королей!
Я бы уж лучше провел время сам с собой в три часа утра на Паточношахтной улице, подумал Ваймс. Даже если бы шел дождь и сточные канавы переливались. Но на то она и жена. Она так сильно… гордилась им, а он никак не мог понять, почему.
Ваймс кинул взгляд на запястье. По крайней мере, с этим он разобрался. Выходное отверстие, да что вы говорите! Просто горящая нефть попала на руку. Да, ожог немного похож на чертову руну и дварфам этого оказалось достаточно, чтобы поджилки затряслись, но никакие летучие глаза его не преследовали. Здравый смысл и факты, вот что считается!
Через какое-то время он осознал, что они едут не в город. Они спустились почти до самых озер, но потом опять свернули на круто поднимающуюся в горы дорогу. Ваймс видел раскинувшуюся внизу долину.
Короли загрузили своих подданных работой по самые уши, рассчитывая, что уставшие воины не особо будут гореть желанием пойти в бой. Вереницы строителей карабкались по скалам, как муравьи. Наверное у них был план. Вероятно был. Но каждую зиму горы будут насмехаться над всеми планами. Здесь нужна бригада рабочих, чтобы постоянно следить за склонами и разбивать большие валуны прежде, чем они натворят бед. Нельзя забывать Кумскую долину. Потому что, если вы забудете, ваша историей станет просто… историей.
И возможно, за раскатами грома и ревом подземных потоков вам удастся расслышать, как смеются мертвые короли.
Карета остановилась. Сибил открыла дверь.
— Вылезай, Сэм Ваймс, — сказала она. — И никаких споров. Время для портрета.
— Здесь? Но… — начал Ваймс.
— Допрый день, коммандер, — в дверях показался радостный Отто Шрик. — Я поставил скамейку и осфещение как рас нужного оттенка!
Ваймс не мог не признать, что он прав. Горная гряда отливала золотом в грозовом небе. В отдалении сверкала серебряная лента водопада Слезы Короля. Птицы с ярким оперением сновали в воздухе. И над всей долиной висели радуги.
Кумская долина в день битвы при Кумской долине. Именно здесь ему и надо было быть.
— Мошшет Фаша Сфетлость сядет с малышом на коленях и вы, коммандер, станете сбоку, полошшиф руку ей на плечо?.. — суетился Отто, пристраивая свой большой черный иконограф.
— Он снимает долину для Таймс, — шепнула Сибил. — И я подумала, ну что ж, сейчас или никогда. Портрет должен быть сделан.
— Сколько времени это займет? — спросил Ваймс.
— Ох, лишь долю секунды, — ответил Отто.
Ваймс обрадовался. Это ему подходило.
И конечно, долей секунды дело не обошлось. Но день выдался теплым, и Ваймс все еще чувствовал себя хорошо. Они сидели рядышком и улыбались теми застывшими улыбками людей, раздумывающих, почему доля секунды тянется уже полчаса, пока Отто пытался привести Вселенную к удовлетворяющему его состоянию.
— Хавелок будет искать способ наградить тебя, ты знаешь, — пробормотала Сибил, пока вампир хлопотал вокруг.
— Пусть ищет, — ответил Ваймс. — У меня есть все, что мне нужно, — и он улыбнулся.
Щелк!
* * *
— Шестьдесят новых полицейских? — спросил лорд Ветинари.
— Такова цена мира, сэр, — с жаром ответил капитан Моркоу. — Я уверен, что коммандер Ваймс не согласится на меньшее. У нас острая нехватка личного состава.
— Шестьдесят человек… — и, безусловно, дварфов, и троллей — да это же больше, чем треть вашего текущего состава, — сказал Патриций, постукивая тростью по мостовой. — Мир пришел с неплохим счетом, капитан.
— Но он принес также некоторую прибыль, сэр, — добавил Моркоу.
Они оба поглядели на круглый символ с чертой посредине, нарисованный над входом в шахту, который был огорожен черно-желтыми лентами от недозволенных посетителей.
— Шахта автоматически отходит к нам? — спросил Ветинари.
— Очевидно да, сэр. Как я понимаю, по праву «принудительного отчуждения собственности».
— Ах, да. Это означает неприкрытое государственное воровство, — пояснил Ветинари.
— Но скальты выкупили землю, сэр. Но сейчас они вряд ли станут оспаривать свою собственность.
— Несомненно. Так дварфы действительно умеют строить водонепроницаемые туннели?
— О, да. Это старое изобретение, как и само горное дело. Может, пройдем внутрь? Боюсь только, что лифт в настоящий момент не работает, сэр.
Лорд Ветинари осмотрел рельсы и маленькие вагончики, на которых дварфы вывозили грунт, и ощупал сухие стены. Затем он поднялся по лестнице и нахмурился, когда железная плита весом в тонну пробила стену, просвистев прямо перед его лицом, и, пробив стену, вылетела на улицу.
— Это следовало ожидать? — спросил Ветинари, стряхивая штукатурку со своей мантии.
Кто-то взволнованно прокричал позади него:
— Вращательный момент! Это невозможно! Изумительно!
Из пролома вылез человек, держащий что-то в руке. Он подскочил к капитану Моркоу, дрожа от возбуждения.
— Оно делает полный оборот за 6,9 секунд, но вращательный момент просто невероятен! Оно сломало зажимы! Что его двигает?
— Похоже, этого никто не знает, — ответил Моркоу. — В Убервальде…
— Прошу прощения, но что происходит? — спросил лорд Ветинари, властно вытянув руку.
Человек глянул на него и затем повернулся к Моркоу.
— Кто это? — спросил он.
— Лорд Ветинари, правитель нашего города. Милорд, разрешите представить вам мистера Пони из Гильдии Изобретателей? — быстро сказал Моркоу. — Мистер Пони, будьте добры, покажите Его Светлости Вал.
— Благодарю, — ответил Ветинари. Он взял в руки устройство, выглядящее как два куба, гранью дюймов в шесть, прикрепленных друг к другу, и походило на пару игральных костей, соединенных между собой по одной стороне. Они вращались относительно друг друга — очень, очень медленно.
— А, — равнодушно сказал Ветинари. — Механизм. Как мило.
— Мило? — переспросил Пони. — Вы не понимаете? Они не останавливаются. — Моркоу и Пони выжидающе поглядели на Патриция, который ответил:
— И это хорошо, так?
Моркоу кашлянул.
— Да, сэр. Одна из таких штучек приводит в действие самую большую шахту в Убервальде. Все насосы, вентиляторы, вагонетки, перевозящие руду, меха кузнечных горнов, лифты… все. Это еще один вид Устройств, как и кубы. Мы не знаем, как они сделаны, они крайне редки, но я слышал, что три таких устройства работали без остановки несколько сотен лет. Они не нуждаются в топливе, они ни в чем не нуждаются. Им несколько миллионов лет. Никто не знает из чего они сделаны. Они просто вращаются.
— Как интересно, — сказал Ветинари. — Двигает вагонетки? Под землей, говорите?
— О, да, — ответил Моркоу. — И даже вместе с шахтерами.
— Над вашими словами необходимо как следует поразмышлять, — сказал Ветинари, старательно избегая протянутой руки мистера Пони. — И как можно применить это устройство на нужды города?
Ветинари и Моркоу вопрошающе повернулись к мистеру Пони, который в ответ лишь пожал плечами.
— Да как угодно.
* * *
Кап!
Капля упала на голову давным-давно усопшего Короля Б'храйана Кровавого Топора.
— И сколько еще мы будем здесь торчать, сержант? — спросил Шнобби, разглядывая длинную ленту посетителей, тянущуюся мимо мертвых королей.
— Мистер Ваймс послал за сменой в Анк-Морпорк, — ответил Фред Колон, переминаясь с ноги на ногу. Когда вы только зашли, казалось, что в пещере тепло, но через какое-то время липкая сырость начинала действовать на нервы. Фред подумал, что на Шнобби она не действовала, потому что того природа одарила естественной липкостью и сыростью.
