Безумный Ал обнял его за плечи.
— Не спешите, у нас еще десять минут до старта.
— Мы были бы готовы двадцать минут назад, если бы кое-кто не потерял молоток, — пробормотал Разумный Алекс, потуже натягивая какую-то веревку.
— Что? Я положил его в ящик с инструментами! — запротестовал Безумный Ал.
— В отделение для гаечных ключей!
— Ну и что?
— Кто, будучи в здравом уме, станет искать молоток в отделении для ключей?
Внизу снова закричали совы.
— Послушайте, — быстро прервал их Мокрист, — это сейчас не важно, ясно вам?
— Этот человек, — объявил Разумный Алекс, обвиняющее указывая на коллегу, — безумен!
— Не так безумен, как тот, кто аккуратно хранит винты рассортированными по баночкам из-под джема! — возразил Безумный Ал.
— Это считается разумным! — горячо заспорил Алекс.
— Но все же знают, что главное удовольствие — хорошенько покопаться в инструментах! Кроме того…
— Все готово, — объявил Неопределенный Адриан.
Мокрист взглянул вверх. Семафорная башня «дымящего Гну» возвышалась здесь, как раньше она стояла на крыше Почтамта. Позади нее громоздилась еще более высокая Н-образная конструкция. Она выглядела как корабельная мачта, возможно, благодаря державшим ее растяжкам. Они слегка звенели на слабом ветру.
— Просто тебе необходимо взбесить кого-нибудь, — продолжал бушевать Адриан, в то время как остальные двое немного успокоились, — двадцать минут назад, лично Позолот отправил сообщение. Он сказал, что следом пойдет большое сообщение, в дуплексном режиме, и его ни в коем случае нельзя исказить, так что не должно быть никаких других сообщений, пока он не отдаст новый приказ, и что он лично уволит весь персонал той башни, которая не будет строго следовать его инструкциям.
— Да уж, это демонстрирует, как «Великий Путь» заботится о людях — сказал Мокрист.
Неопределенный Адриан и Безумный Ал подошли к большой конструкции и стали разматывать веревки.
«О, ну вот, — подумал Мокрист, — теперь пора…»
— Есть небольшое изменение в плане, — сказал он и глубоко вздохнул, — мы не отправляем Дятла.
— О чем вы говорите? — воскликнул Адриан, роняя свою веревку, — ведь это и был план!
— Это уничтожит «Путь», — сказал Мокрист.
— Да, ведь в этом план и состоял, верно? — возразил Ал, — Позолот практически написал на своих штанах «пни меня!», разве нет? Послушаете, «Путь» все равно рано или поздно развалился бы сам по себе, окей? Он все равно был, по сути, экспериментом. Мы восстанови его потом, он будет работать даже быстрее и лучше!
— Как? — спросил Мокрист, — откуда вы возьмете деньги? Я знаю способ уничтожить компанию, но сохранить башни в целости. Их ведь украли у Добросердов и их партнеров. Я смогу вернуть «Путь» законным владельцам! Но единственный способ построить лучший «Путь» — сохранить нынешние башни неповрежденными. «Путь» должен зарабатывать деньги!
— Так мог бы сказать Позолот! — резко возразил Ал.
— Это верно, — не стал спорить Мокрист, — Алекс, ты же разумный, скажи им! «Путь» нужно поддерживать в рабочем состоянии, менять башни постепенно, продолжая передавать код! — он махнул рукой в темноту, — люди в башнях, они хотят гордиться тем, что делают, так? Это тяжелая работа, им мало платят, но они живут ради кода. Компания унизила их, но они продолжают передавать сообщения!
Адриан подергал свою веревку.
— Эй, парус застрял! — объявил он, ни к кому конкретно не обращаясь, — он наверное запутался, когда мы его сворачивали…
— О, я уверен, что Дятел сработает, — Мокрист предпринял решающую попытку, — он даже сможет повредить достаточно башен на достаточно долгое время. Но Позолот выкрутится. Понимаете? Он начнет кричать о саботаже!
— Ну и что? — не понял Безумный Ал, — мы загрузим все это барахло в фургон за один час, и никто не будет знать, что мы тут были!
— Я взберусь наверх и распутаю парус, — сказал неопределенный Адриан, дергая парусину.
— Я ведь сказал, что это не сработает! — повторил Мокрист, жестом одобряя его действия, — послушайте, мистер Ал, это дело не решить огнем, его можно решить только словами. Мы расскажем всему миру, что случилось с «Путем».
— Вы говорили об этом с Убийцей? — спросил Алекс.
— Да, — сказал Мокрист.
— Но вы ничего не докажете, — усомнился Алекс, — мы слышали, что все было проделано законно.
— Сомневаюсь, — сказал Мокрист, — но это не важно. Я и не собираюсь ничего доказывать. Я же сказал, тут дело в словах, и как вы играете ими, и как заставляете людей поверить в то, что вам нужно. Мы отправим свое собственное сообщение, и знаете что? Парни в башнях охотно доставят его, а потом люди, которые прочтут его, охотно в него поверят, потому что им хочется жить в мире, в котором эти слова будут правдой. Это будет мое слово против слова Позолота, а я лучше, чем он, управляюсь со словами. Я повергну его в прах одной фразой, мистер Безумный, а все башни останутся целы. И никто никогда не узнает, как все это было проделано…
Позади них раздалось краткое восклицание а потом звук очень быстро разматывающейся парусины.
— Доверьтесь мне, — сказал Мокрист.
— У нас никогда не будет второго подобного шанса, — сказал Безумный Ал.
— Именно! — воскликнул Мокрист.
— На каждые три башни уже погибло по одному человеку, — сказал Безумный Ал, — знаете вы об этом?
— А вы знаете, что они не совсем мертвы, пока жив «Путь», — возразил Мокрист. Это был выстрел вслепую, но он попал в цель, Мокрист чувствовал. Он бросился в атаку:
— «Путь» жив, пока передается код, и они живут в этом коде, всегда Отправляясь Домой. Хотите остановить это? Вы не можете! Вы не хотите! Но я могу остановить Позолота! Доверьтесь мне!
Ткань свисала как парус, как будто кто-то вознамерился отправить башню в плавание. Он был восемьдесят футов в высоту и тридцать футов в ширину, и слегка колыхался на ветру.
— Где Адриан? — спросил Мокрист.
Они посмотрели на парус. Потом бросились к краю башни. Посмотрели вниз, в темноту.
— Адриан? — неуверенно позвал Безумный Ал.
Голос снизу ответил:
— Да?
— Ты что делаешь?
— Ну, просто… завис тут ненадолго? И кстати мне на голову только что села сова.
Рядом с Мокристом раздался тихий звук. Разумный Алекс прорезал дыру в парусине.
— Пошло! — доложил он.
— Что? — переспросил Мокрист.
— Сообщение! Они отправляют его с башни № 2! Взгляните, — сказал Алекс, уступая место у дыры.
Мокрист уставился сквозь разрез в сторону города. В отдалении мигала башня.
Безумный Ал подбежал к пульту управления и взялся за рычаги.
— Ну ладно, мистер Губвиг, давайте послушаем ваш план, — сказал он, — Алекс, помоги мне! Адриан, просто… повиси там немного, ладно?
— Она пытается засунуть дохлую мышь мне в ухо, — раздался снизу укоризненный голос.
Мокрист закрыл глаза, привел в порядок кипевшие последние несколько часов мысли, и начал говорить.
Высоко над ним, огромный парус полностью перекрывал видимость между соседними башнями. А прямо рядом с ним маленькая башенка «Дымящего Гну» была как раз подходящего размера, чтобы со следующей башни ее приняли за настоящую большую башню, расположенную вдвое дальше. Ведь все что видно ночью — это огни.
Стоящие дальше по линии башни задрожали от работы заслонок. Но теперь совсем другое сообщение неслось под ночными небесами…
В нем было всего лишь несколько сотен слов. Когда Мокрист закончил диктовать, башни вздрогнул еще несколько раз, передавая поселение буквы, и затихли.
Через некоторое время он спросил:
— Они передадут его дальше?
— О, да, — ровным голосом ответил Безумный Ал, — передадут. Ты сидишь в башне среди гор, и вдруг получаешь такое? Ты отправишь его дальше так быстро, как только сможешь.
— Я даже не знаю, надо вам руку пожать или с башни сбросить, — угрюмо заметил Разумный Алекс, — страшную штуку вы придумали.
— Да что же надо быть за человеком, чтобы измыслить такое? — спросил Безумный Ал.
— Мной. А теперь давайте поднимем Адриана, ладно? — быстро предложил Мокрист, — а потом лучше будет поскорее убраться в город…
Омнископ был одним из самых мощных магических инструментов, и поэтому одним из самых бесполезных.
Он мог показать все что угодно, запросто. А вот заставить его показывать что-то было сложной магической задачей, потому что Всего Чего Угодно слишком много — включая то, что могло произойти, произойдет, происходит, произошло, должно произойти и лучше бы произошло во всех возможных вселенных — и поэтому что-то, особенно если это какое-то конкретное нужное вам что-то, с его помощью обнаружить крайне непросто. До того как Гекс научился контролировать магические вибрации, выполняя за день работу, которая раньше занимала у пятисот волшебников минимум десять лет, омнископы использовались в качестве простых зеркал, потому что показывали только потрясающую черноту. Как оказалось, это происходило потому, что вселенная состоит в основном из «смотреть не на что», так что многие поколения волшебников мирно подстригали себе бороды, глядя прямо в черное сердце космоса.
