– Да, конечно, я буду охранять их! – горячо воскликнула медная девушка.
Люди из Мандении тем временем стали бросать камни и куски дерева в ров, пытаясь завалить его и соорудить что-то вроде моста. Щели, образовавшиеся между бревнами, карфагеняне забрасывали комьями сухой земли и песком. Произраставшие во рву растения и обитавшие там чудища вовремя не сообразили, что делают враги, поэтому не отреагировали на опасность сразу же. Они пытались схватить то и дело приближавшихся ко рву жителей Мандении, но не обращали внимания на то, что те каждый раз что-то сбрасывали в ров. Вскоре захватчикам удалось соорудить достаточно прочный мост, по которому можно было пройти прямо к стене Ругна, что жители Мандении и сделали, отбиваясь при этом от хищных растений и животных.
Теперь карфагеняне стали проводить в жизнь следующий свой замысел – возле ворот и прилегающего участка стены они стали штабелями складывать приносимые с собой куски дерева. Но лианы-удавки захватывали деревяшки своими щупальцами и швыряли их далеко в стороны, рассудив, очевидно, что дерево мешает им пробиваться к жителям Мандении.
– Эта травка даже начинает мне нравится! – радостно крикнула Аймбри.
Но лианы не смогли долго сдерживать напор людей. Еще мгновение – и они разожгли большой костер, выхватывая время от времени из него пылающие головешки и швыряя в ближайшие к ним волшебные растения. Растения шумели и отбрасывали головни назад, но все равно получали увечья и раны. Стало ясно, что жители Мандении все равно рано или поздно, но расчистят от растений участок стены. К воротам они вовсе не приближались, поскольку там росли толстые деревья с сучьями-удавками, бороться с которыми было бы еще труднее, чем с лианами. Но тут, возле стены, оборона замка была не такой уж надежной.
Конечно же, за растениями возвышалась еще и стена, и сложена она была из достаточно прочного камня. Все равно, чтобы проникнуть в замок, карфагенянам сначала нужно было пробить в стене достаточно широкую брешь, а для этого нужно было много времени. Аймбри рассчитала, что для того, чтобы разделаться ночью со Всадником, ей потребуется где-то около часа. Но в этом кобылка не была твердо уверена, поскольку уже неоднократно жители Мандении поражали ее своей дьявольской находчивостью – кто знает, что еще они могли выкинуть? Тем более сейчас, в самый разгар битвы, они могли вовсе не отдыхать – ведь от исхода сражения зависела и их жизнь, а отдохнуть в случае счастливого исхода можно и после развязки.
Наступила темнота.
– Все, Блита, иди куда должна! – коротко распорядилась Аймбри и тут же дематериализовалась.
– Удачи тебе! – донесся до нее голос медной девушки.
Аймбри хотела что-то заржать в ответ, и тут обнаружила, что все еще держит в зубах тот самый ящик Пандоры. Последние события так захватили ночную кобылку, что она совсем забыла, что разговаривает с окружающими одними только мысленными сценками и рта совсем не открывает, потому что о ящике из коллекции Хамфри она тоже совсем запамятовала. Да, а теперь уже вообще не стоило бросать ящичек где попало, тем более, что еще неизвестно, что там лежит. Должно быть, в этой маленькой коробочке заключено нечто важное – разве старина Хамфри не сказал тогда, что в ящичке скрыто самое мощное оружие, какое только можно себе представить? Хамфри, помнится, все переживал, что нетерпеливая девушка Пандора достанет ящичек и раскроет его раньше времени, и тогда может произойти нечто не совсем приятное. Вот потому-то Хамфри и берег эту шкатулку как зеницу ока!
Если Аймбри сейчас сама откроет ящичек, то с ней может произойти что-то страшное, непоправимое, что может уничтожить ее, как это случилось с жителями Мандении, раскрывшими коробочку с летающими змейками. Но, с другой стороны, если позволить шкатулке попасть в руки захватчиков, вдруг случится так, что какая-нибудь неведомая сила внезапно придет к ним на помощь? Кто знает. Это было неразрешимой загадкой.
Аймбри чувствовала, что эта коробочка может принести ей ту удачу, которой желала ей Блита при расставании. Все теперь зависело от нее. Если она вдруг окажется в беде, тогда она может запросто отпереть шкатулку и выпустить на волю ее содержимое, вдруг оно поможет ей? Но, с другой стороны, если она эту коробочку вовсе не откроет, тогда она тоже ничего не потеряет!
Тем временем очертания замка стали надвигаться на ночную кобылку. Теперь ей пришлось сосредоточиться на другой стороне этой же опасности – приближаясь к замку, она убедилась, что одна стена была почему-то освещена ярким пламенем манденийского костра. Что заставляло их даже ночью, устав, поддерживать такое пламя и искать дрова? Вдруг Аймбри поняла – это делается ради все того же дневного коня!
Раньше она твердо верила, что дневной конь ее друг и союзник. Но, как оказалось, это было глубокое заблуждение. С самого начала он обманывал ночную кобылку, убегая от нее подальше в тот самый момент, когда она могла бы прочесть его мысли. А затем, встречая Аймбри уже в обличии известного ей Всадника, он еще больше узнавал о ней, и снова превращался в коня, чтобы притворно отпустить ее на свободу и следить за ней. Как хладнокровно он все рассчитал, чтобы достичь своих целей! Он заставил ночную кобылку поверить себе! Он использовал ее, Аймбри, как средство, при помощи которого он лучше узнал весь Ксант, разузнал о заколдованных дорогах, о невидимом мосте и о всех тонкостях обороны волшебной страны! Таким образом именно на Аймбри ложилась ответственность за, хоть и непредумышленное, предательство, именно из-за нее все короли и королевы оказались в тыкве! Все то, что дневной конь говорил ей о личных мотивах поступков Всадника, который даже разрешил ей удрать из карфагенского плена, оказались, однако, чистой правдой – он специально хотел, чтобы Аймбри знала это. Конечно же, это исчадие ада в любом из своих обличий – конском или человеческом – было заинтересовано в том, чтобы ночная кобылка оставалась на свободе – ведь так она была полезна даже больше, чем любой засланный жителями Мандении в тыл Ксанта шпион! Вот уж поистине: остерегайтесь Всадника! Ах, если бы только она знала это раньше!
Но зато теперь-то она все знала! Теперь Аймбри была десятым королем волшебной страны, и ей предстояло искупить все ошибки, которые она доселе совершила. Теперь ей во что бы то ни стало нужно было уничтожить то чудовище, которое в течение такого долгого времени безнаказанно обманывало ее!
Но теперь уже не только в этом заключалось все дело. Оставалось нечто еще. Что-то даже еще более важное. Что это было?
Ночная кобылка не могла просто уничтожить Всадника, ведь он тоже был волшебным существом, и его волшебство могло действовать после его смерти, заставляя королей до конца жизни оставаться внутри тыквы. Нужно было как-то заставить Всадника выложить свой секрет, а это подразумевало, что Аймбри волейневолей придется вступить с ним в переговоры, чего она делать ни в коем случае не могла, потому что...
Потому что, что? Как-то вдруг ум ее стал отходить от этой мысли, как осторожный путник отходит поскорее от края Провала, чтобы ненароком не свалиться туда. Но нужно было смотреть правде в глаза, эта встреча имела судьбоносное значение для всего Ксанта. А в чем тогда заключалась тут сама правда?
Тут Аймбри стала негодующе фыркать и резко бить себя хвостом по бокам, вспоминая, с какой наивностью позволила Всаднику дурачить себя, стараясь снова переключиться на ту мысль, которую ум ее никак не хотел обрабатывать. Дневной конь прикидывался невинным созданием, изображал из себя тупое животное, порой даже трусливое, но на самом деле это была тонкая игра. Он даже возил на спине будущих королей Ксанта, облегчая выполнение их задания, но делал он это не из желания помочь Ксанту в борьбе с завоевателями, а потому, что полагал, что если эти люди взойдут на престол, то они будут никчемными руководителями и его союзникам-карфагенянам еще легче будет одержать победу в войне. А поскольку каждый новый король не оправдывал надежд Всадника, обнаруживая после восхождения на престол незаурядные организаторские способности и вообще компетентность в государственных делах, то он нейтрализовывал королей одного за другим и заменял его следующим, более, по его мнению, слабым, нежели предыдущий. По иронии судьбы вышло так, что наиболее слабые создания – женщины – от которых никто, в том числе и сам Всадник, не ожидал слишком многого, оказались как раз наиболее сильными противниками, а самая непритязательная и, по мнению Всадника, самая для него безопасная женщина Хамелеон сумела разгадать все его намерения и заманить его в ловушку.
Самая безопасная? Нет, пожалуй, самой безопасной для Всадника была она, Аймбри. Она не была человеком, не была мужчиной, не была волшебником. Удивительно даже было, как жители Ксанта позволили, чтобы ими управляла лошадь! Лошадь, существо, которое живет, в сущности, по законам природы!
