Подойдя ко мне, он подставился под руку так, что я смогла на него опираться.
— А потом будешь говорить, что я опять на тебе висну.
Волчья морда умудрилась нагло ухмыльнуться — прямо хоть нос задирай и отказывайся от помощи. Но к тому моменту у меня совсем не осталось сил, и пришлось соглашаться на предложение. Ну не садиться ж верхом, чай, не Серый Волк.
Так потихоньку мы выбрались к другой реке, полноводной, достаточно широкой и, судя по всему, глубокой.
— Думаешь, змеюки через нее не поплывут? — догадалась я. — Ну да, они не дураки… типа нас.
Вареник фыркнул, с сомнением глянул на меня и вошел в воду.
Вода оказалась не такой холодной, как в реках Сенданского графства, а вполне пригодной для купания. Но и тут не обошлось без сюрпризов. Мы прошли пару десятков метров, а Вареник еще даже не плыл, просто переставлял лапы, разрезая могучей грудью водную гладь. Я нашла пару ракушек и уже строила планы о том, как бы съесть их содержимое, когда оборотень рыкнул и ускорил шаг — на берегу показались змеюки.
На этот раз мой желудок куда спокойнее перенес вид их ездовых тварей. И чего я в первый раз так испугалась, словно голливудских фильмов не видела? Ой, а если они еще и плавают, как анаконды?
Эта мысль подстегнула меня сильнее, нежели пинки Рейвара, и я даже обогнала его. Так что в глубину проваливаться первой пришлось тоже мне.
Испугалась жутко. Вроде несколько шагов назад мне было по пояс, а сейчас уже и не понять, где верх, где низ, кругом одна вода. Хорошо хоть там, в своей прежней жизни, я любила плавать, так что теперь не особо паниковала. Перестав бултыхаться, просто позволила воде подхватить свое тело. Дальше было дело техники, несколько сильных гребков — и голова моя торчит на поверхности. Рядом кто-то чихал и тявкал.
— Извини, Рей, я не хотела, правда.
Ну вот, напугала нашего непоколебимого лэй’тэ.
Течение все дальше сносило нас вниз, вдоль крутых речных обрывов. Бороться с ним было бы глупо, так что мы лишь пытались дотянуть до берега, который, казалось, все не приближался, несмотря на все наши усилия выплыть. А когда это все-таки произошло, оставалось только выползти и повалиться натравку. Уставшие мышцы мелко дергались, ранки, сплошняком покрывавшие синюшные ноги, саднили. Хвост бестолково и жалко обвис. Рыжие волосы размочалились и начали завиваться, грозя мне жуткими часами расчесывания. Но это все я отметила как-то отрешенно, до того устала и желала лишь одного — отдохнуть.
— Мы ведь не в Сенданском графстве? — с трудом ворочая языком, спросила я у Рейвара, развалившегося рядом. Его крутые бока ходили, как у загнанной лошади, а вот шкура казалась лишь слегка влажной.
Мне не ответили, да я и не ждала, сама все прекрасно понимала.
Боги знают где, со змеюками на хвосте (если они не решили вдруг от нас отстать), без сил. Но нас двое, а это вселяет надежду.
— От тебя псиной воняет, — усмехнулась я, когда удалось подтянуться и улечься головой на теплый бочок. — Еще немного отдохнем и пойдем, ладно?
Вареник не ответил, дыхание его выровнялось, и стук сердца стал лучшей колыбельной.
Глава 15
БОГИ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬЮ НЕ ЗАНИМАЮТСЯ!
Одно из самых ярких проявлений оптимизма — фраза: «Каким я был дураком!»
Великий мудрец
Проснулась я от холода. И ничего удивительного — солнце усталым раскаленным шаром повисло над туманной дымкой, стелющейся по самой земле. С реки еще тянуло жаром, нагретая за день вода готовилась к ночной прохладе. Где-то на юге уже показался бледный лик Амиты.
Все, конечно, здорово, но не для обнаженной меня.
Сев, я осмотрелась.
Вдоль всего берега раскинулись бескрайние заливные луга, то тут, то там разбавляемые редкими деревьями и раскидистыми кустами. Из-за одного из таких кустов показался здоровый матерый волчара, при виде которого похолодели пятки, но потеплело в груди.
Медленно продефилировав ко мне, Вареник выпустил из пасти несколько листочков, подозрительно напоминавших подорожник. При этом он выглядел таким самодовольным, что я не могла отказаться. Пришлось украдкой стирать с них собачью слюну и, помяв пальцами, втирать сок в покрасневшие ранки на ногах, отчего кожа стала веселенького зеленого цвета. Просто лягушачьи лапки какие-то!
Пока я развлекалась подобным образом, эта вредная зверюга нахально разглядывала мою персону. Ну и пусть, голой он меня уже видел, да и не то сейчас положение, чтобы о всяких глупостях думать. Если быть совсем честной, в таком виде Рейвар даже больше меня устраивает. Тут хоть не от чего голову терять, да и смущать не будет.
Подумав немного, я тоже перекинулась. Сразу очень захотелось назад — как оказалось, в пылу драки я недооценила повреждения крыла, но совершать обратный оборот постеснялась. Да и нецелесообразно это: голая девица в ночи — то еще зрелище для пастухов, крики которых доносились сюда. Ничего не оставалось, кроме как размочить корку крови на перьях в теплой водице и под недовольным блеском волчьих глаз сложить больное крыло, стараясь не особенно морщиться или хотя бы не закричать от боли. Удавалось плохо. Плоть вздулась, а ранки воспалились.
Но ведь это лучше, чем ничего. А четыре лапы быстрее двух босых ходулек.
Куда отправиться дальше, даже мне понятно — вверх по течению реки мы рано или поздно попадем в Сенданское графство. Главное, чтобы парочка невиданных зверей осталась незамеченной. Скоро до Юстифы дойдет весть о нашем побеге, и вот тогда нам придется туго. Даже думать не хочу, как мы будем через границу переправляться, чтобы нас не прибили обе враждующих стороны. Но сейчас можно позволить себе немного расслабиться, лично мне это очень нужно после таких напряженных дней, иначе просто с ума сойду! Судя по напряженной стойке Рейвара, он-то как раз переводить дух не собирается. Хотя кто его знает, может, все время, пока меня не было рядом, он радовался избавлению от рыжей напасти.
Без погони за спиной бежать было куда легче — можно не задыхаться и не сжимать челюсть, накалывая лапы об острые камни, лишь бы не отвлекаться от движения. Мы просто бежали. Свежий ночной ветер мягко гладил шкуру и приносил потрясающее разнообразие запахов. Над берегом поднимался сизый парок, делая воздух тяжелее и в то же время слаще. Три луны высвечивали наш путь, играя красками. Сиреневый, серебряный и голубой… всего лишь оттенки темноты, но дыхание в груди перехватывает от этих картин, такого однообразного и в то же время неповторимого пейзажа излучины реки, прорезающей свой путь сквозь бескрайние поля.
— В нашем мире только одна луна, янтарная, — восхищенно задрала я голову, когда мы остановились напиться. Села высеребрила воду, отчего та казалась текучим металлом. — А у вас… они такие красивые!
Волк, разумеется, ничего не ответил, но взгляд темных глаз потяжелел, вызывая в груди непонятное волнение, словно я в чем-то виновата. Пришлось, потупившись, восхищаться окружающим миром уже молча и исподволь, дабы не злить Рейвара своим не вовремя прорезавшимся чувством прекрасного. Да и самой мне стало как-то муторно и неспокойно на сердце, словно и второе крыло обломали, хотя я чувствовала — надломилось-то как раз что-то в полукровке.
Эх, не стоило нам останавливаться, а мне — рот раскрывать, ломая очарование летней ночи и разбавляя опьянение миром своей болтовней. Бежали и бежали бы… вдвоем, рядом. Так свободны и сильны звери в стае — впервые я поняла это только сейчас. Когда ты знаешь, что волен и в то же время не одинок. Что тот, кто бежит рядом, по собственному желанию может присоединиться к тебе на пути, а может просто наблюдать со стороны, готовый прийти на помощь в любую минуту.
Раньше я не любила бегать. Может, было не с кем бежать рядом?
С рассветом на полях стали появляться люди, выгонявшие пятнистых буренок пастись на свежей мягкой травке, еще не успевшей зарасти колючками или борщевиком. Зычные голоса женщин еще какое-то время далеко разносились над просыпающейся землей. Но у крестьянок были и свои дела, так что, оставив коров под присмотром старых пастухов и своих несовершеннолетних сыновей, они, наконец, ушли. И правильно! А то мы, решившие подремать в прибрежной прохладце, невольно оказались посвящены едва ли не во все деревенские сплетни.
К полудню я проснулась от возмущений желудка. Ну да, давненько туда ничего не бросали. А тут еще откуда-то неподалеку приятно запахло хлебом, никак пастухи решили тоже в теньке пообедать, самое жаркое время переждать. За неимением своей хвисьей магии пришлось выворачиваться и хитрить, еле уговорила Вареника обмануть сельчан.
Я предупредительно потявкала, а потом вышла из прибрежных кустов, подволакивая больное крыло. Подростки лет пятнадцати, до этого мирно возлежавшие на берегу голяком, вроде как поднапряглись. Дружественно помахав хвостом, я состроила самую заискивающую мину, на какую только была способна хитромордость. Три шага вперед, один назад… ребятки зашептались, сначала опасливо, а потом прикидывая, сколько за такую диковинку, как крылатая лиса, на базаре дадут, и пойдет ли неизвестной Лушке рыжий воротник. Я на провокации не велась, все так же волоча за собой крыло и пригибая голову к земле. Ну, пожалейте меня, ну угостите вкусненьким. Я же вижу и чую — у вас еще три картошины и краюха хлеба в узле запрятаны, кольцо колбасы вы раньше слопали, жадюги! Светленький, весь в конопушках паренек осторожно, боясь меня спугнуть, взял в руки веревку и начал крутить петлю. Второй же неизвестно откуда вытащил чуть подтаявший кусок колбасы, чесночный запах которой поплыл во все стороны. Я сглотнула набежавшую слюну.
