— Он там что, в обмороке лежит, что ли? — присел староста и задумался.
Ночью можно вызвать участкового. Того не то что мелкая нечисть, того сами демоны боятся больше всех святых, вместе взятых. Но днем, в полдень? Скажут еще, что солнцем голову напекло, примерещилось что-то. Кроме того, любопытно же одним глазком глянуть, чего там происходит, у этой нехристи колченогой...
* * *
Люк в подпол распахнулся, и в его проеме показалась удивленная голова.
— Эй, Карлович, а ты что тут делаешь?
Колдун сидел на широкой лавке в обнимку с бражным бочонком и распевал во все горло что-то древне-шотландское. Может, любимую колыбельную бабушки. А может какой-то гимн шотландских баронов, поджаривающих пятки неудачливым пленникам.
— Я? Я, ик, я тут в отпуске! Я же говорил, что, ик, придумаю... И придумал! Нет меня, понял?! Нет! Я все, я уехал! — мистер Данбартоншир махнул рукой и щедро расплескал брагу из ведерного ковша. — Вот недельки две погуляю, отдохну, и вернусь! Имею я право на отпуск?!
— Имеешь! — староста радостно закивал, потом задумчиво смерил взглядом батарею бочонков у дальней стены погреба и осторожно спросил: — А меня с собой в отпуск не захватишь? Ты ведь почти каждый год отдыхаешь, а я все бегом, все на общество здоровье трачу... Не поверишь, ни разу за последние двадцать лет отдохнуть не довелось!
* * *
В мутных сумерках редкие путники шарахались от мрачной избы, чернеющей слепыми окнами на улицу. И не понятно было, что пугает крестьян больше: двухголосое завывание неизвестных чудовищ, идущее из-под земли, или криво начертанное красной краской заклинание на заборе:
«Мы уехали в отпуск. Не беспокоить!»
09. Армия мистера Данбартоншира
Потомственный чернокнижник, колдун с официальным дипломом, гордый потомок шотландских свободолюбивых повстанцев и прочая, прочая, мистер Данбартоншир страдал. Духовно, морально и материально в придачу...
Его любимый огород погиб под нахрапистыми сорняками, и старик с болью в глазах рассматривал зеленые колючие джунгли, пожравшие чахлые грядки помидор и кабачков. До той поры, пока на ходу оставались старые верные зомби, на куцых плантациях мистера Данбартоншира всегда кто-то копался. Пусть не тоннами, но свежая зелень и дары природы все же присутствовали на столе. Но безмозглые инопланетные братья разобрали на запчасти последнего из мертвецов, и отавшийся без рабсилы колдун пал духом. Не к лицу было великому и страшному магу ковыряться в земле. Так и лицо можно перед крестьянами потерять. А наученные горьким опытом, соседи больше не занимали у хитромудрого чернокнижника, спасая свои проспиртованные тела от несостоявшегося феодала. Жители деревни не занимали, зомби клепать было не с кого, колдун мрачнел с каждым днем. Ситуацию требовалось разрешить как можно быстрее. И судный день настал...
Закрывшись дома, мистер Данбартоншир привычно создал портал в жаркий загробный мир и плеснул туда пару ковшиков холодной воды. Довольно прислушавшись к рассерженым воплям, колдун устроился поудобнее и стал ждать.
Первым на борьбу с напастью отправили мелкое недоразумение размером с неуродившуюся тыкву. Этого демона старик сбил плевком и продолжил скучать.
Вторым сунулся демон чуть побольше, но этот рогатый пакостник успел удрать до того, как мистер Данбартоншир успел протянуть руку к ковшу.
Подождав для порядка еще пару минут, колдун рассердился на проявленное неуважение к его персоне и не постеснялся вылить всю кадку с холодной водой в дырку. Подождав, пока развеется пар, великий шотландец сунул голову вниз и проорал:
— Я не понял, мне что, потоп устроить?
Наконец, из подмоченного багрового тумана высунулась рогатая голова и с тоской в голосе спросила:
— Ну, чего расшумелся? Позвонить не мог?
— Я?! — возмутился мистер Данбартоншир. — Чтобы до тебя дозвониться, надо с десяток амулетов потратить! Пока через твою полусотню секретарей продерешься, сто раз душу Люциферу отдашь!
— Ну, я могу им отметку сделать, чтобы тебя без очереди пускали... — начал было высокопоставленный демон, но колдун лишь саркастически ухмыльнулся в ответ.
— Ничего. У меня другие способы. Более действенные.
— Это да, — печально вздохнуло порождение Тьмы и выбило из уха пару ведер воды. — Как не заявишься, так после тебя и документы потом сушить и лужи убирать. Одно раззорение...
— А я ведь только начал, — недобро пообещал старик.
Демон покосился и решил не обострять. Проклятого колдуна он знал уже больше тысячи лет лично и помнил, насколько у чернокнижника пакостный характер. Поэтому зубасто-клыкастая рожа вздохнула и спросила:
— За чем пожаловал?
Мистер Данбартоншир сложил руки на груди и повеселел: муторную процедуру препирательств и криков «а ты кто такой» миновали без задержки, можно было начинать торговаться. А торговаться старик любил.
— У меня огород пропадает. Я бы даже сказал — совсем пропал. Весь урожай под корень...
— Мы помидоры не жрем, — испуганно отпрянул демон. — Это не мои ребята!
— Если бы жрали, я бы вам хвосты оборвал тут же, — грозно пообещал колдун и продолжил: — Мне работники нужны. На постоянной основе. Дешевые и работящие. И чтобы без профсоюзов и прочих ваших подлых штучек.
Клыкастый гость задумчиво почесал рога и попытался отмазаться:
— А я при чем? У меня самого штаты не укомплектованы. Пока вас, грешников, дождешься, успеешь от тоски усохнуть...
— А кто мне в Париже проспорил желание? Кто сидел на башне и орал, что Квазимодо выберут красавцем года?
Демон насупился:
— Я не виноват. Это у вас, людей, эстетические вкусы неправильные. Парня с меня лепили. Должен он был выиграть.
— Ну, должен, не должен — это уже дела прошлые. А желание ты мне проспорил.
Мистер Данбартоншир пошарил в кармане и вытащил длинный листок. Аккуратно расправив мятую бумагу, стал водить пальцем по кривым строчкам:
— Я тут посчитал... Вот, на строительство водокачки мне надо будет с десяток ребятишек. И на парники с полсотни. И еще с сотню забор поправить и колорадского жука собрать... Так что...
Глаза демона загорелись нехорошим огнем, но он быстро соорудил на роже радостную улыбку и затараторил, не дав колдуну закончить:
— Ребятишек? Работящих и чтобы надолго? Есть, есть такие!
— Точно? — удивился старик. Умудренного опытом чернокнижника насторожила покладистость демона, но тот уже перешел в атаку:
— Есть! От сердца отрываю! Но зато, целая рабочая армия! И все, как один, без вредных привычек!
— И поделишься? — еще больше удивился мистер Данбартоншир.
— Совсем отдам. Желание — это закон! Раз проиграл, надо исполнять! А то с тебя станется, побежишь Самому жаловаться.
— Никогда, — гордо выпрямился в кресле знаток темной магии. — Потомок шотландских колдунов никогда не жаловался! Никому!
— Ну, или зальешь, — согласился демон.
— Это — могу. Но чтобы жаловаться...
— Тогда — по рукам? Я их тебе до скончания века отдам. А то они такие старательные, всю работу уже переделали, от безделья маются. Ходят тут, со своими тарахтелками, молодняк смущают.
— И бесплатно? — засомневался было старик.
Демон замахал лапами, как ветрянная мельница:
— На сто лет, не больше! Считай, что из резерва выделил!
— Сто лет? Подходит. Если что, я их потом у тебя выкуплю, — решился мистер Данбартоншир. — Когда пришлешь?
— А хоть сейчас. Как раз во двор тебе и доставлю.
Демон нырнул в дыру, но через мгновение высунулся обратно:
— Только, это... Как бы сказать... У тебя в роду юденов не было?
— Кого? — удивился колдун.
— Юдены... Не знаю, кто это, то сильно парней разобидели. Как кого не увидят, все спрашивают: «Юден? Юден?»
— Нет. Данбартонширские мы. От начала веков.
— И ладушки, тогда жди... — обрадовалось порождение Мрака и сгинуло окончательно.
— Водокачку поставлю, — размечтался старик. — Грядки новые размечу, забором пустырь выгорожу и там теплицы построю. Чем я старосты хуже? Буду зимой маринованные огурчики кушать. С брагой...
Довольный мистер Данбартоншир шагнул на крыльцо и полетел вверх тормашками от сильного удара по загривку. Сипло грохнувшись на утоптанную землю, хозяин с ужасом услышал стройный лязг автоматных затворов. Рабочая армия демона прибыла на место...
* * *
На удивление сильные руки скелетов подняли потомственного чернокнижника над землей, и череп в рогатой каске оскалился ему в лицо:
— Кто ты есть? Партизанен?
— Чего?! — с перепугу колдуна переклинило и он заорал что-то на помеси древнеславянского и шведского: — Я лицо неприкосновенное, требую консула! Jag ar en helig person, efterfragan konsul!
— Юден? — с сомнением переспросил командир в каске, но мистера Данбартоншира уже несло:
