– Э-э... узнать, что происходит, – растерянно предположил Ханнер.
– Да, разумеется, – согласилась Рудира, – но какое мне было бы дело, если оно не коснулось меня?
Ханнер сказал:
– Я подумал, может, кто из этих сумасшедших напал на тебя... или ограбил.
– Случись так, я была бы уже мертва, – заметила Рудира. – По пути сюда я наткнулась по меньшей мере на два трупа.
Ханнер закрыл глаза и сглотнул. Ему казалось, что он и сам прошел самое малое мимо одного, но останавливаться и приглядываться повнимательнее не стал.
Тут до него дошло, что только что проделала Рудира.
– Ты можешь подчинить эту силу? – спросил он.
– Разумеется, – отозвалась она. – Я могу... ну, вроде почувствовать ее, заставить уняться... – Она нахмурилась. – Нет у меня слов, чтоб это описать.
– Я понимаю, – кивнул Ханнер. – Ты же никогда раньше этого не делала. Ты не владеешь магией.
– До нынешней ночи не владела, – заметила Перреа. – Сейчас я не была бы так уверена.
– Ты думаешь, это может остаться навсегда? – спросил Ханнер. Такая мысль поразила его так же, как открытие, что не все, кого затронула неведомая сила, превратились в безумных чудищ.
– Вполне возможно, – сказала Перреа. – Я же говорю, нам почти ничего не известно. Мы можем только гадать. Это немного похоже на то, что я читала про времена Великой Войны – что ведьмы тогда могли, в случае необходимости, отдавать всю свою силу кому-нибудь одному. Такого рода магия в конце концов иссякала: некоторые участницы умирали от изнеможения прямо в кресле, если тот, кто действовал, использовал слишком много сил, – но чародей, который использовал их, не уставал и не терял могущества, пока последняя из ведьм не умирала.
– Так ты думаешь, кто-то где-то снабжает магической силой всю эту компанию? – спросил Ханнер. – И все закончится, когда источник иссякнет?
Перреа пожала плечами.
– Кто знает? Я же говорю, можно только гадать.
– А пока мы гадаем, люди умирают, – бросил Ханнер. – По всему городу пожары, разрушения, грабежи. Мы должны что-то сделать. – Он взглянул на Рудиру. – Возьмите Йорна и кого-нибудь еще, кто пришел с вами и может владеть своей силой. Хочешь якшаться с магией – найди мага, сказали мне; ну что ж, похоже, обычным магам эти чары не по зубам – так, может, с ними справитесь вы? – Он глубоко вздохнул и продолжил: – От имени Азрада, правителя Этшара Пряностей, я требую от вас, чтобы вы сопровождали меня и помогали мне, и клянусь, что служба ваша будет вознаграждена.
Произнося это, Ханнер думал о другом. Он всегда говорил не то, что следовало, он жаловался на это Мави всего несколько часов назад. Неужто и сейчас он ошибся?
Но должен же хоть кто-то что-нибудь сделать!
Рудира обвела взглядом расшитый шелк на плечах Ханнера, значок в форме лаврового листа у него на груди.
– Он может требовать от нас такое? – обратилась она к Перреа.
– Он лорд и слуга правителя, так что имеет на это право, – Перреа была слегка озадачена, – хотя от лорда Ханнера я подобного и не ожидала. Он рискует. Если он ошибся с этой силой, он ответит головой – но решать это правителю, не вам. Вам же закон велит отныне повиноваться ему.
Ханнер содрогнулся, подумав о возможном исходе; однако теперь он был совершенно уверен, что поступает правильно, и дядюшка и старый Азрад одобрили бы его.
– Зови Йорна и остальных, – велел он Рудире и громко объявил, так что его услышали все, кто находился на улице: – Ото всех, кто может пользоваться этой новой силой, я именем правителя требую: сопровождать меня и помогать мне!
Гул голосов смолк, и полсотни лиц повернулись к нему.
– Ваша помощь будет оплачена, – сказал Ханнер. – А неповиновение – наказано.
Хотя как сможет он заставить подчиняться себе людей, способных летать и перемещать предметы, не прикасаясь к ним, Ханнер понятия не имел.
По всему миру люди открывали в себе новый дар – и повсюду разыгрывались внезапные драмы. Большей частью они проходили быстро и заканчивались плохо.
В Малых Королевствах его величество Аграван III, король Тириссы, пьяным поднимался по лестнице в свою опочивальню, причем пьян он был настолько, что одному из телохранителей пришлось поддерживать его. Вечер начался как прием в честь нового посла из Трафоа, но весьма быстро превратился в обычную попойку с придворными.
Королева Рулура, в недавнем прошлом принцесса известного своими строгими нравами соседнего Голледона, в очередной раз разозлилась на мужа и в раздражении улеглась пораньше. Она вышла за короля Агравана из династических соображений и, хотя в общем они уживались неплохо, несмотря на двенадцать лет разницы, вовсе не скрывала, что любит в нем далеко не все. Каждая пьянка обычно приводила к неделе ледяного молчания со стороны королевы.
Тем более неожиданно было увидеть дверь ее опочивальни распахнутой, а две лампы внутри – горящими. Аграван махнул телохранителям и, нетвердо ступая, пошел взглянуть поближе.
– Рулура? – позвал он, заглядывая в покой.
– Агри! – радостно отозвалась она, с улыбкой оборачиваясь к нему от письменного стола. – Входи!
Он опасливо шагнул в спальню.
– Чем это ты занята?
– Смотри, что я могу! – Она шевельнула рукой, и гусиное перо поплыло по воздуху перед ее раскрытой ладонью.
Аграван смотрел на это, хмурясь – но куда более трезво, чем мгновение назад.
– Как? – спросил он.
– Не знаю, – весело сказала она. – Просто я только что обнаружила, что могу это делать.
– Это магия?
– Должно быть.
– Рулура, ты – королева, – мягко проговорил Аграван. – Ты не должна заниматься магией.
– Отныне занимаюсь! – гордо заявила она. – О, Агри, подумай, как это может быть полезно! Я смогу незаметно передавать тебе что угодно, поднимать вещи... смогу даже стать убийцей! – Она хихикнула. – Ты только представь: подхожу к кому-нибудь с пустыми руками... и всаживаю ему нож в спину!
– Ты могла бы, – медленно согласился Аграван.
– Мы сможем использовать это, Агри, я знаю, что сможем. Сейчас я не много умею, но я ведь учусь. А если я освою еще что-нибудь, это сделает Тириссу самым могучим из Малых Королевств!
– Рули, – мягко остановил ее Аграван, – Гильдия магов запрещает королям и королевам заниматься магией.
Она заколебалась.
– Я думала, такое правило существует только на случай войны.
– Нет, соглашение не воевать с помощью волшебства продиктовано здравым смыслом, Гильдия здесь ни при чем.
– Ну, я же не специально этому училась, – запротестовала королева. – Оно пришло само.
Аграван кивнул.
– Уверен, что так. – проворил он. – Будем надеяться, само оно и уйдет. Доброй ночи, Рули. – Он шагнул назад и закрыл дверь.
А потом поманил одного из своих стражей и тихо велел ему:
– Ночью, когда она уснет, убей ее. – Голос его звучал вовсе не пьяно.
– Убить королеву? – потрясенно переспросил страж.
– Убей королеву. – подтвердил Аграван. Он оглянулся на дверь, надеясь, что таинственная сила не одарила Рулуру способностью слышать сквозь стены.
– Это означает войну с Голлендоном, ваше величество, – напомнил ему страж. – Вы уверены, что не хотите подождать, пока протрезвеете, а уж потом решать?
– Уверен, – отрезал Аграван. – Ждать нам нельзя. Ты же слышал, что она сказала насчет ножа в спине. Это может оказаться и моя спина, если королева решит, что благодаря магии останется безнаказанной. Нет, Гильдия магов не зря запрещает тем, в чьих жилах течет королевская кровь, учиться волшебству.
– Она всего лишь заставляет летать перья, – возразил страж.
– Это только пока. Я не могу позволить себе ждать. Слишком велик риск. Ты получил приказ.
Страж обреченно вздохнул.
– Слушаюсь, ваше величество, – сказал он.
Часом позже единственная представительница королевских семейств Малых Королевств, превратившаяся в волшебницу, благополучно отправилась на тот свет, устранив тем самым всякую возможную угрозу запретам Гильдии на смешение магии и светской власти.
* * *
В маленькой деревушке в Алдагморе, самом восточном и самом гористом из баронств Сардиона, старая Кара, когда начались суета, вопли и всякий шум, спряталась в шкафу. Потом все стихло, и через некоторое время она рискнула вылезти, настороженно всматриваясь в освещенный луной сумрак.
Все казалось, было в порядке. Она зажгла лампу: ее спальня оказалась не тронута.
В деревне было тихо.
Даже слишком тихо, подумалось ей. После всего приключившегося ее односельчане должны были высыпать на дорогу и вовсю сплетничать, но через распахнутое окно не доносилось ни звука. Набросив шаль – хоть и летняя, ночь в горах была прохладной, – она поспешила в центр деревни.
Деревня была пуста. Совершенно пуста.
Старуха оглядела дома. Иные были нетронуты и темны. Другие – тоже темны, но отнюдь не нетронуты. Теплица рядом с домом, где жила Имирин-Травница, была разбита. С дома ее брата Карна полкрыши будто корова языком слизнула. А дом Элтера просто исчез.
