– Типа? – удивленно сказал Рыггантропов, когда на полу появился рисунок, походящий на покрытое закорючками перекошенное яйцо.
– Э… да, – Арс почесал подбородок, – круг получился не очень… круглым. Но это же не главное, правда?
– Скоро узнаем, – мрачно проговорил Прыгскокк, взятой из угла метлой подталкивая шевелящийся и шипящий мешок к центру круга. – Эй, Рыггантропов, развязывай!
– А чего я?
– Мы рисовали, Тили-Тили дал мел, – объяснил Топыряк. – Настала твоя очередь проявить себя.
На самом деле, если кто и имел шансы устоять против магической энергии, то только Рыггантропов. Заклинания отскакивали от его округлого черепа, как теннисные шарики от стенки, а самые хитрые проклятия отступали, столкнувшись с простым, как бульдозер, разумом двоечника.
– В натуре, ладно, – сказал Рыггантропов, поднялся и, наклонившись к мешку, содрал с него веревку.
Зашипело, и волна гневно булькающего сияния прянула в стороны, ударилась о невидимые стенки магического круга. Посреди комнаты будто вырос громадный стакан из желтого сверкающего стекла.
Внутри «стакана» ошеломленно моргал Рыггантропов.
– Выходи давай! – гневно прорычал Арс. – За твоей за… спиной ничего не видно!
– Ага, – двоечник как ни в чем не бывало выбрался из столба света и сел на место, а внутри «стакана» начало формироваться некое изображение.
Тили-Тили сердито засвистел.
– Что это такое? – Нил Прыгскокк толкнул Арса локтем.
– Вот уж не знаю, – ответил Топыряк, разглядывая штуковину, больше всего похожую на уродливую трубу, увешанную множеством монет на веревочках и щегольским гребнем из металла.
Тили-Тили засвистел яростнее, как закипающий чайник, и запрыгал на месте, точно собирающийся взлететь пингвин.
– Типа, ты хочешь что-то сказать? – проявил сообразительность Рыггантропов.
Йода кивнул, схватил со стола кусок пергамента и что-то написал на нем куском мела. Мохнатая лапка протянулась, сунув листок под нос Арсу, и тот задумался, глядя на белесые буквы.
Надпись гласила: «Деманский манок».
– Манок для демонов? – первым сориентировался Нил Прыгскокк, пару раз участвовавший в охоте.
– А что это? – гулко спросил Рыггантропов. – Это манная каша мужского рода?
– Нет. Такая штука, чтобы дуть в нее. Демон услышит звуки и придет. То есть прилетит.
– Ага.
– Теперь осталось только понять, как этот манок изготовить, – сказал Арс и замер, с ужасом вслушиваясь в приближающийся по коридору цокот.
Такой издают очень маленькие и крайне твердые каблучки.
Раздался звук, напоминающий скорее не стук, а дробь автоматной очереди, дверь открылась, и на пороге воздвиглась фигура, похожая на гриб с огромной шляпкой и пухлой, расширяющейся книзу ножкой.
– Я не есть понимать, что происходить! – заявила фигура капризным голосом. – Что за грохот в поздний час есть?
Топыряк сжался, понимая, что в этот момент экзорцизмы не помогут.
Мадам Тюфяк, хозяйка дома, где Арс снимал комнату, славилась двумя вещами – нарочитым акцентом обитателей Лоскута Фатерлянд и любовью к громадным шляпам, похожим на круглые огороды.
Нынешняя была украшена центнером всяческих овощей и фруктов, среди которых выделялся арбуз.
– Э… мы…
Но жалкая попытка оправдаться оказалась подрублена на корню.
– Вы есть иметь очень плохой память! – решительно заявила мадам Тюфяк, опасно колыхнув шляпой. – Когда я сдавать вам комната за малый деньги, – тут хозяйка квартиры позволила себе жалостливый вздох, – я говорить – никакой магия в мой дом! А это что есть?
Обвиняющий перст поднялся, указав на столб из света.
– Манок, – честно ответил Рыггантропов.
– Никакой манок в мой дом! Все колдовство – прочь не сюда! – мадам Тюфяк решительно шагнула вперед и схватила висящее в воздухе изображение.
Магический чертеж, не привыкший к такому обращению, мигнул и начал гаснуть. Потрясая фруктами на шляпе и гневно сопя, мадам Тюфяк скрутила его и запихнула в мешок.
Свет померк.
Магия – великая сила, но со сварливыми домохозяйками не всегда справляется даже она.
* * *
Мрак сгущался на Пустопорожней улице, и главная транспортная магистраль Нор потихоньку оживала. Двигались в полутьме люди, или хотя бы похожие на них существа, открывались питейные заведения, чью репутацию не смогли бы подмочить все океаны Лоскутного мира.
Воры готовились воровать, убийцы – убивать, продажные девицы тренировались в искусстве маскировки.
Шныряли, посверкивая глазами, крысы.
Никто, кроме них, не заметил, как от стены ничем не примечательного дома отделилось черное облако. Грызуны, инстинкт самосохранения у которых куда сильнее любопытства, тут же дали деру, а демон, повисев в воздухе, вспомнил, что должен как-то выглядеть.
Сегодня удерживать облик у него получалось несколько лучше, чем вчера, и он походил на высокого, облаченного в длинный плащ мужчину. Мрак успешно скрывал отсутствие некоторых важных деталей.
– Пшх-х-х… – прошипел демон и наполовину зашагал, наполовину поплыл по улице.
Голод гнал его вперед, а обилие находящейся вокруг – за тонкими стенками – пищи сводило с ума.
– Не хочешь отдохнуть, красавчик? – с крыльца дома, украшенного красным фонарем, шагнула женщина.
Демон замер, клубясь внутри собственного облика и будучи не в силах оторвать глаз от аппетитно колышущихся перед ним кусков мягкой, наполненной свежей кровью плоти.
Мадам Передур окучивала ниву любовного бизнеса много лет. За это время она научилась многим вещам, в том числе – не обращать внимания на внешность клиентов и чувствовать их желания.
Так что она попросту не заметила, что у «красавчика» вместо лица – что-то черное, колышущееся, а рост то уменьшается, то увеличивается, зато хорошо уловила, что ее очень сильно хотят.
В каком смысле – она даже не догадывалась.
– Ну что, красавчик? – мадам Передур вильнула бедрами, надежно укрытыми под толстым слоем жира, после чего зазывно выпятила грудь, организовав небольшое холмотрясение. – Пойдем? Три бубля за час – не так уж дорого для такого роскошного мужчины, как ты…
Состоятельность клиента мадам Передур определяла даже не на глаз, а на звук шагов, по тончайшим обертонам скрипа ботинок или сапог, хлюпанья грязи под ногами и бульканья луж.
В этот раз возникли некоторые затруднения, поскольку мужчина перемещался совершенно бесшумно, но мадам Передур решила, что такое себе может позволить только очень богатый клиент.
– Если тебе нравятся тощенькие или рыжие, то у меня есть соседки, – сказала мадам Передур. – Ну что ты молчишь, красавчик?
Существует множество теорий, описывающих, как размножаются демоны – делением, почкованием, долгими прыжками на месте или откладыванием яиц в тела неудачливых магов.
Но все они сходятся в одном: человеческие женщины демонам для этого не нужны.
Так что бывший узник из всей пламенной речи мадам Передур понял лишь, что его приглашают в место, где много сочного мяса и теплой крови. Втянув в себя воздух, он попытался вспомнить, что это такое – разговаривать.
Получилось не очень.
– Так ты немой, красавчик? – догадалась мадам Передур, вслушиваясь в звуки, больше всего похожие на сопение простуженного спаниеля. – Ничего, для нашего дела это не помеха…
И, игриво вильнув похожим на две бочки задом, она поманила клиента за собой и поднялась обратно на крыльцо.
Демон поплыл за ней.
Дверь распахнулась, и он окунулся в сладкие и густые, точно сироп, запахи, в приглушенный свет.
– О, мужчина! – дружный, полный искренней радости вздох раздался со всех сторон одновременно.
Демон заподозрил, что угодил в ловушку, и испытал недостойное уроженца Нижнего мира желание обратиться в бегство. Но мадам Передур с неженской силой ухватила его за локоть (нащупав что-то, напоминающее локоть, только со второй попытки) и твердо сказала:
– Красавчик мой!
И демон общей для всех мужчин частью сознания понял, что пропал.
– Ну что, приступим? – спросил Васис Ргов, после четвертой кружки пива вышедший на новый, отличный от нулевого, уровень смелости.
– Можно, – кивнул Лахов.
Калис поднял арбалет и ловким выстрелом лишил бегущего по стене таракана одного из усов.
Таракан от возмущения упал в обморок.
Пили стражники в кабачке «Потертое ухо», маленьком и грязном, точно конура страдающей недержанием крысы, но зато уютном, родном и привычном.
– Можно, – повторил лейтенант, вытащив из кармана полученный утром от Пифии листок бумаги.
Тот оказался с легким шорохом развернут и осторожно водружен на столешницу, заляпанную пятнами неопознанной биоплазмы.
– Ну, что там? – спросил Дука Калис, который читать умел только теоретически, а на самом деле обычно ленился отличать буквы от цифр.
– Ынструкцыя, – прочитал Лахов, – как-то мудрено написано… Ага, вот. В настоящий момент демон находится в веселом заведении мадам Передур, что на Пустопорожней улице.
