В 1895 г. А. Иванов окончил Первую петербургскую гимназию, а в 1900 — математическое отделение физико-математического факультета Петербургского университета. Служил помощником столоначальника в департаменте железнодорожных дел Министерства финансов.
Уже в юности Иванов обнаружил тягу к изящным искусствам и был в семье, по свидетельству Е. Иванова, «руководителем… новых вкусов в музыке искусств». В 1904 г. Иванов опубликовал статью «Логэ и Зигфрид» об операх Р. Вагнера («Мир искусства», № 6), где трактовал искусство как «подвиг освобождения уникальной или заколдованной красоты». Семь лет спустя вышла его выдержавшая три издания (СПб., 1911; К., 1913; П., 1916) монография «М. А. Врубель. Опыт биографии», над которой Иванов работал в сотрудничестве с женой и сестрой художника.
Иванов был также другом, большим поклонником и корреспондентом Н. К. Рериха и в 1910-х гг. по предложению И. Э. Грабаря приступил к работе над монографией о художнике. Книга о Рерихе планировалась к выходу в московском издательстве И. Кнебеля, но рукопись то ли была утрачена во время немецких погромов в Москве, то ли сгорела в годы революции.
После Октябрьской революции Иванов некоторое время продолжал работать в Министерстве финансов (Наркомфине). В 1920 г. поступил на работу в Русский музей — помощником хранителя отдела нового искусства, В 1927 г. стал хранителем отдела, с 1930 — научным сотрудником 1-го разряда. Был доцентом Ленинградского университета и Высшего художественно-технического института. В эти годы вышли его книги «И. Е. Репин» (1925), «Н. Рерих» (1926), «М. А. Врубель» (1928).
В 1931 г. Иванов покинул Русский музей по состоянию здоровья. Умер он в Ленинграде в 1940 году (по некоторым данным — в 1933). В 1993 г. по авторским черновикам был опубликован рассказ «Городище», навеянный статьей Н. Рериха «На кургане»: герой рассказа видит сцены из своей прошлой жизни во времена древних русичей и затем находит подтверждение своим видениям в реальности.
Единственным опубликованным при жизни художественным произведением Иванова, таким образом, осталась небольшая повесть «Стереоскоп», написанная в 1905 г. и вышедшая отдельным изданием в 1909 г. с обозначением «Сумеречный рассказ» (пожалуй, больше всего здесь подошел бы подзаголовок, которым снабжал свои книги А. В. Чаянов — «романтическая повесть»). «Стереоскоп» был высоко оценен современниками. Иванов, отмечал В. Брюсов, «использовал тот же метод, к-рый позволяет математикам определять элементы и свойства фигур и тел в различных неэвклидовских пространствах. Написан рассказ г. Иванова очень хорошо, у автора есть свой слог, сдержанный, простой, но выработанный. Нам кажется, что у г. Иванова есть все данные, чтобы стать хорошим и интересным писателем» («Весы», 1909, № 6). «В последней книжке „Весов“ Вал. Брюсов очень хорошо, по-моему, похвалил „Стереоскоп“. Сообщи об этом Александру Павловичу» — сообщал Блок Е. Иванову (письмо от 9 авг. 1909). Менее чем через месяц, в письме к нему же от 3 сентября 1909 г., Блок снова вспомнил о «Стереоскопе»: «Хочу тебе сказать, что все больше ценю „Стереоскоп“ (хотя и не перечитывал его). Еще больше понял его через рецензию Брюсова и через чтение Уэльса. Очень много думаю об этом. Думаю, что это, вместе с Брюсовской прозой, принадлежит к первым в русской литературе „научным“ опытам искусства, и глубоко приветствую это. Среди старых писателей намек на эти методы и на этот язык был только у Пушкина. После него наша литература как бы перестала быть искусством, и все, что мы любили и любим (кончая Толстым и Достоевским), — гениальная путаница. Этого больше не будет и не должно быть (говорю преимущественно о „разливанном море“ бесконечной „психологии“)». Хвалебную рецензию, оставшуюся в свое время неопубликованной, написал для журнала «Аполлон» М. Волошин. «Стереоскоп», по мнению поэта и критика, «несомненно, производит сильное впечатление ужаса. Но странно: этот ужас затаен не столько в событиях его, сколько в мастерских описаниях, дающих полную иллюзию фотографического мира. Эта повесть — безусловно новая и замечательная страница в области петербургской фантастики, начинающейся с „Пиковой дамы“ и „Медного всадника“». В отзывах на второе издание повести (1918) рецензенты вспоминали о Л. Тике, Э. Т. А. Гофмане и А. Белом, а проницательное указание Блока выявляет зависимость Иванова от Г. Уэллса (в этом смысле уместно привести не только «Машину времени», но и рассказ «Хрустальное яйцо», известный русскому читателю по крайней мере с 1903 г.). Не исключено, что «Стереоскоп», в свою очередь, повлиял на фантастический рассказ В. Набокова «Посещение музея» (1938).
Похвалы современников не назовешь преувеличенными — «Стереоскоп» и впрямь является жемчужиной русской неоготики; удалось Иванову и вписать оригинальную страницу в «петербургский текст» русской литературы (создатель концепции «петербургского текста», виднейший литературовед и ученый В. Н. Топоров, считал повесть Иванова одним из «лучших образцов петербургской гофманианы»). Отчего же Иванов не стал, как предрекал Брюсов, «хорошим и интересным писателем», а все его художественное наследие исчерпывается двумя текстами 1905–1906 гг.?
Ответ, вероятно, лежит в личностной плоскости — Иванова, насколько можно судить, интересовала не литература как таковая, но отображение сновидческих и визионерских впечатлений; при этом выбирал он наиболее архетипические из них (сновидец как единственный живой в мертвом и пустом городе, пустынный музей, видения прошлой жизни, встреча с собственным двойником и т. п.). Видениям и снам в семействе Ивановых придавалось особое значение: мистический дневник Е. Иванова, указывает О. Фетисенко, «переполняют записи его снов (а с 1913 г. еще и снов его будущей жены, А. Ф. Горбовой, которая была весьма экзальтированна в своей пламенной религиозности)», в том числе снов эсхатологического характера.
Более чем вероятно, что обсуждали братья и важнейшую для Евгения Иванова тему «автомата», на которой мы подробней остановимся ниже; не чем иным, как «автоматом», предстает в «Стереоскопе» страшная старуха-«фантоша».
Отдельного рассмотрения достойны египетские мотивы повести: египетский зал Эрмитажа олицетворяет и смертную неподвижность и тлен, и надежду на воскресение, воплощенную в фигурке скарабея (заметим, что Е. Иванов был почитателем развивавшего египетскую тематику В. В. Розанова).
С 1980-х гг. повесть Иванова неоднократно переиздавалась; к сожалению, часто игнорировались сопровождавшие повесть иллюстрации жены автора, художницы Евгении Алексеевны Смирновой-Ивановой (1875–1970), ученицы Н. Рериха. Поскольку в «Стереоскопе» визуальный и текстовой ряды составляют нерасторжимое единство, этот недостаток исправлен в данном издании.
Блок А. А. Письма 1898–1921 // Собр. соч. в восьми томах. М.-Л., 1960–1963. Т. 8.
Брюсов В. А. Иванов. Стереоскоп. Сумеречный рассказ. Рисунки Е. Смирновой-Ивановой. СПб. 1909. Ц. 90 к. // Весы: Ежемесячник искусств и литературы. 1909. № 6. Июнь.
Волошин М. «Стереоскоп» Александра Иванова // Дисплей фантастики. Рига, 1990.
Воспоминания и записи Евгения Иванова об Александре Блоке / Публ. Э. П. Гомберг и Д. Е. Максимова. Подгот. текста Э. П. Гомберг, комм. Э. П. Гомберг и А. М. Бихтера. Вступ. статья (Александр Блок и Евгений Иванов) Д. Е. Максимова //Блоковский сборник (1): Труды науч. конф., посвящ. изучению жизни и творчества А. А. Блока, май 1962 г. Тарту, 1964.
Де Гете В. Александр Павлович Иванов // Лаборатория фантастики (http: //fantlab.ru/autor4853).
Ильюнина Л. А. Иванов Александр Павлович // Русские писатели 1800–1917. Биографический словарь. Т. 2. М., 1992.
Купченко В. П. Еще один Александр Иванов. Прил.: Александр Павлович Иванов. Городище (рассказ). Предисл. и публ. Л. А. Ильюниной и Е. Р. Обатниной // Лица: Биографический альманах. Кн. 3. М. — Париж, 1993.
Топоров В. Н. Петербург и «Петербургский текст русской литературы» (Введение в тему) // Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М., 1995.
Фетисенко О. Из дневника «петербургского мистика» (Евгений Иванов и его эсхатологические воззрения) // Эсхатологический сборник. СПб., 2006.
* * *
С. 7. …стереоскоп — Оптическое устройство для просмотра стереопар или стереографий (т. е. фотографий, изображающих одну и ту же сцену, снятую с двух точек, находящихся на некотором расстоянии друг от друга), создающее эффект «объемного» изображения. Стереоскоп был изобретен сэром Ч. Уитстоном в 1838 г.; линзовый стереоскоп, подобный описанному в повести, был изобретен сэром Д. Брюстером в 1849 г. и быстро завоевал громадную популярность.
С. 8–10. …небольшой ящик из полированного дерева с двумя возвышениями в виде четырехгранных призм — Описан стереоскоп старинной к тому времени конструкции (типа Брюстера-Дюбоска). Более распространен был стереоскоп, разработанный в 1861 г. американских врачом и литератором О. У. Холмсом; он состоял из пары линз с защитным щитком, ручки и деревянной подставки, на которой располагались стереографии.
