— У меня было много работы, — сказал Осборн, — но время от времени я поднимал глаза и видел хозяина, который работал, как всегда, правда, как-то слишком неподвижно.
Адвокат: Это было необычно для него?
Осборн: Ну, не совсем. Обычно он вставал и прохаживался туда-сюда. А два или три раза в час выходил из своего кабинета, чтобы поговорить с нами о насущных делах.
Адвокат: А в тот вечер он совсем не двигался?
Осборн: Совсем не двигался до восьми часов.
А потом случилось нечто невероятное. Другой клерк, Николс, почувствовал странное переутомление к концу вечера. Он выглядел очень бледным и больным, когда подошел к Осборну и, как сообщил Осборн, стал жаловаться на тяжесть в сердце, будто он «очень расстроен». Так как Осборн принадлежал душой к донаучной эре, то он посоветовал коллеге выпить эля в «Колпаке», и Николс последовал его совету', «с опаской поглядывая на то место, где сидел мистер Маллинс с незажженной свечой на столе». Через минуту мистер Маллинс встал, спустился по ступенькам в контору и спросил, где Осборн. Услышав о его неприятностях, Машине сказал: «Бедное дитя! Хорошо бы, обошлось одним элем». Николс вскоре возвратился, и оба клерка отправились прочь — один к себе домой, а другой посмотреть на фейерверк в Мэрилибоун-Гардене. Но когда прокурор начал перекрестный допрос о природе и причине недуга Николса, свидетель сказал:
— Я весь дрожал, у меня было тяжело на сердце, забодал живот… мне было страшно. Тогда я огляделся, чтобы убедиться, на месте ли Осборн, случайно посмотрел на пол кон торы и, могу поклясться, увидел большую лужу крови с пузырями. Тогда я чуть не упал в обморок.
Естественно, Маллинс был оправдан па основании показаний своих служащих. Где же разгадка? Когда я недавно занимался этим делом, то упомянул теорию, которую выдвинули современные оккультисты. Согласно этой теории, пока реальный мистер Мадлинс совершат убийство в Хайбери, его астральное тело находилось в конторе в Сити в 1881 году.[Центр Лондона и средоточие торговли.] Велико было искушение принять ее, однако я считаю, что клерки совершили клятвопреступление, чтобы спасти своего хозяина от виселицы. Остается лишь один вопрос: зачем Николсу надо было придумывать жуткую сказку о привидевшейся ему луже крови?
Перевод Л. Володарской
КЭМПДЕНСКОЕ чудо
Мистер Уильям Харрисон был стюардом виконтессы Кэмпденской из Кэмпдена, что в Глостершире. Однажды вечером — точнее, 16 августа 1660 года — он отправился из Кэмпдена в Чаррингворт, расположенный примерно в двух милях от Кэмпдена, чтобы собрать арендную плату, причитающуюся виконтессе. Так как он опаздывал с возвращением, то его жена между восьмью и девятью часами вечера, ощутив некоторое беспокойство, послала Джона Перри навстречу хозяину. Не вернулись ни хозяин, ни слуга. Рано утром Эдвард, сын мистера Харрисона, отправился в Чаррингворт на розыски отца. По дороге ему встретился Перри, который побывал в Чарринг-ворте и сказал, будто мистера Харрисона там не видели. Тогда Эдвард Харрисон и Перри вместе пошли в деревню Эбринг-тон, которая находилась между Чаррингвортом и Кэмпденом, и там человек по имени Дэниел рассказал им, что мистер Харрисон накану не вечером заходил к нему по дороге домой из Чаррингворта, однако на ночь не остался. С этим младший Харрисон и слуга отправились восвояси, но по пути услышали о шляпе, воротнике и гребне, найденным на дороге между Эбрингтоном и Кэмпденом работавшей в поле бедной женщиной. Эту женщину отыскали, шляпу, воротник и гребень опознали как принадлежавшие мистеру Уильяму Харрисону. Шляпа была помята, гребень сломан, а воротник — широкий круглый воротник, предшественник воротников современных юристов, для которого требовалась специальная картонка, — весь в крови. Толпы народа вышли на поиски тела мистера Харрисона — его вещи были найдены возле большого куста утесника, — но тела так и не нашли. Миссис Харрисон была в отчаянии. Ей показалось подозрительным, что Перри отсутствовал всю ночь вместо того, чтобы вернуться домой с известием о мистере Харрисоне или без оного. Итак, Перри предстал перед мировым судьей и рассказал невероятную историю. Он рассказал, что едва отправился в путь, как встретил некоего Уильяма Рида из Кэмпдена. Быстро темнело, и Перри заявил Риду, что боится идти в Чаррингворт пешком, потому-де ему лучше вернуться домой и взять лошадь молодого хозяина, чтобы на ней ехать в Чаррингворт. Перри повернул назад, Рид последовал за ним, и они вместе подошли к воротам дома Харрисонов, после чего Рид отправился к себе, а Перри остался стоять возле ворот. Неожиданно появился некий Пирс, и Перри пошел с ним «в поле на расстояние выпущенной из лука стрелы», когда он вернулся, Пирс сначала был с ним, а потом пошел своей дорогой. После его ухода Перри прилег на часок в курятнике, но спать не мог. Когда часы пробили двенадцать, Перри в третий раз отправился в путь. Но тут на землю опустился такой густой туман, что он потерал дорогу и всю ночь пролежал под живой оградой. Наутро, едва рассвело, он добрался наконец до Чаррингворта и там от Уильяма Плейстерера узнал, что мистер Харрисон приходил накануне вечером и взял двадцать три фунта. Еще Уильяму Кертису сказали, что приходил мистер Харрисон, но так как его дома не было, то они не виделись. Перри пошел обратно и встретил, как уже известно, молодого Эдварда Харрисона. Рида, Пирса, Плейстерера и Кертиса вызвали в суд, и они подтвердили рассказ Перри.
Судья спросил слугу, почему он, побоявшись идти в Чаррингворт в девять часов, не побоялся это сделать в двенадцать. Перри ответил, что в девять часов было совсем темно, а в двенадцать светила луна. Потом его спросили, почему он ни в первый, ни во второй раз не узнал, не вернулся ли хозяин? Перри сказал, что видел свет в комнате хозяина, которого «никогда не бывает в это время». Было принято мудрое решение держать Перри под стражей, так что он часть времени проводил в Кэмпдене, часть — в тюрьме, часть — в кабаке (добрые времена!), рассказывая всякие небылицы. Одним он говорил, что мистера Харрисона убил лудильщик, другим — что он был ограблен и убит чьим-то слугой, третьим — что его убили, а тело спрятали в посадках фасоли. Посадки фасоли обыскали, но ничего не нашли. Наконец Перри признался, что Уильяма Харрисона убили его мать и брат. Он заявил, будто эти двое «не давали ему житья» — обратите внимание на близость этой идиомы семнадцатого столетия к современной «отравлять жизнь» — все время, как он служил мистеру Харрисону. Они постоянно говорили о своей бедности и о том, что Джону ничего не стоит шепнуть им, когда мистер Харрисон пойдет в Чаррингворт за деньгами.
Наконец в Джоне Перри взыграли сыновьи и братские чувства, как он выразился, и в четверг утром — в день исчезновения мистера Харрисона — он встретил на улице Кэмпдена своего брата и сказал ему, что хозяин вечером собирается в путь и что Ричарду нужно встретить его, когда он будет с деньгами возвращаться домой. Вечером миссис Харрисон послала Джона Перри навстречу хозяину, как нам известно, и это было примерно в восемь тридцать. Он встретил своего брата Ричарда, и они шли вместе в сумерках, пока не оказались рядом с Конигри, где леди Кэмпден запрещала ходить посторонним. У некоторых, правда, был ключ. К их числу относился, конечно же, и мистер Харрисон как доверенное лицо леди Кэмпден, и он обычно ходил через Конигри, так было быстрее. Добрый сын и брат Джон Перри увидел человека, который ступил на землю Конигри, и сказал Ричарду Перри, что, наверное, это его хозяин и Ричард может забрать у него деньги. А он, то есть Джон, пока прогуляется в поле. Итак, Джон пообщался с природой и вернулся, чтобы увидеть своего хозяина лежащим на земле, Ричарда — наклонившимся над ним, а свою мать рядом с ними. Уильям Харрисон крикнул:
— Негодяи, вы хотите убить меня?
Джон Перри пришел в ужас и сказал Ричарду, что в мыслях не держал убийство. Торопливо проговорив: «Тихо, тихо, не будь дураком», Ричард задушил старого мистера Харрисона, которому было уже семьдесят лет. Расчетливый убийца вытащил из кармана своей жертвы кошель с деньгами и бросил его матери, а сам вместе с братом отнес труп в сад, находившийся рядом с Конигри; долго думали, что делать дальше. Наконец решили бросить мертвое тело в «большую яму возле: мельницы Уоллиигтона, что стоит за садом». На этом Джон покинул свое семейство, взяв шляпу, воротник и гребень хозяина, которые поначалу оставил в курятнике. Потом все было, как Джон Перри рассказывал на допросе, то есть он действительно встретил Рида и Пирса, а распрощавшись с ними, отправился за шляпой, воротником и гребнем, помял их немного и оставил на дороге, где они были найдены крестьянкой. Что же до хозяина, сказал Джон, если его труп не найдут в яме, то ему неведомо, куда он мог подеваться.
Обыскали яму, обыскали пруды для разведения рыбы, развалины, оставшиеся после гражданской войны,* но тело мистера Харрисона не нашли. Тем не менее Джоан и Ричард Перри, мать и брат Джона, были взяты под стражу; и все семейство было обвинено в убийстве мистера Харрисона. Джоан и Ричард все отрицали, призывая на себя страшные кары, если они в самом деле виноваты в том, в чем их обвиняли: Джон же стоял на своем и клялся жизнью, что говорит правду. Все трое были отправлены в тюрьму. По дороге Ричард, шедший последним, «вытащил из кармана тряпку и, уронив ленту, которую подобрал стражник, стал просить, чтобы ее вернули ему, мол, это лента его жены». Однако стражник показал ленту Джону, и тот с печалью признал ее: именно ею его брат задушил мистера Харрисона. На другой день, в воскресенье, узников повели в церковь. Им пришлось проходить мимо дома Ричарда, и двое из его ребятишек бросились к нему. Меньшего он взял на руки, другого потрепал по голове, и у обоих пошла носом кровь. Это обернулось бедой для Ричарда.
