и до звона в ушах вслушивался в то, что происходит вокруг. Но все было тихо. Только дождь барабанил по крышам и земле, превращая ее в мерзкую жижу. Отблески пламени пожара тускло отражались в грязных лужах. Воин смахнул намокшую челку и огляделся.
Их осталось всего двадцать. Последние стражи восточных ворот. Перевернутые повозки служили единственной защитой перед лицом врага, захватившим весь город. Шаткой защитой, но сводившей на нет численное превосходство неприятеля. До тех пор, пока лучники противника не взберутся на стены. Но двери башен под надежной охраной верного товарища. Так, что у них еще есть шансы отдать свои жизни подороже.
Воин дотронулся рукой до груди. Там, где на доспехе был выгравирован священный символ. Закрыв глаза, боец вознес молчаливую молитву. Затем осторожно выглянул из-за повозки. Стрела вонзилась в дерево в ногте от лица и выбила щепки. Одна угодила в щеку и оцарапала кожу. Пустила кровь. Воин тут же скрылся за телегой и крепче сжал обоюдоострый меч.
— Сдайтесь! — раздался громогласный призыв.
Но воин лишь презрительно сплюнул на землю. Слюна тут же смешалась с грязью и потоками дождя.
Вновь на минуту наступила тишина. А затем послышался топот десятков ног. Тонкие губы разошлись в злобной усмешке. Когда в проеме между телегами показался враг, клинок пронзил ему горло. С тихим хрипом противник рухнул в грязь, запачкав рубаху бурыми разводами. Раздались крики и лязг мечей. Неприятель снова пошел на штурм.
Второй оказался в доспехах и крепким. Крепким, но тупым. Воин понял это сразу, как увидел гэ в его руках. Кто же идет в тесноте махать этой здоровой косой? Защитник ловко поднырнул под неуклюжим взмахом, ушел от колющего выпада. Изящно крутанулся на месте. Словно в танце. Танце смерти. Оказался с бока врага. Очередной удар. Очередная прерванная жизнь. Не издав ни звука, противник упал в грязь следом за своим товарищем.
Еще одна стрела вонзилась в борт телеги. Щепка отлетела в лицо и едва не выбила глаз. Кровь разбавилась холодным дождем. Стала заливать веки. Воин досадно рыкнул и утер лицо. Крики и звон металла не прекращались, смешавшись с гулом пожара и барабанной дробью небесных потоков. Значит, еще ничего не кончено.
Новый враг показался в проеме. Мечник в кожаной броне. Скрестилась бронза, лязг ударил по ушам. Противник орудовал умело. Удары хладнокровны. Выверены. Точны. И только ярость и решимость позволяла защитнику оставаться на ногах. Он чувствовал усталость, но заставлял себя не думать о ней. Не думать ни о чем. Только бронза пронзала пустоту. Ушел от выпада. Отбил удар в плечо. Лязг металла заставил зубы скрежетать. Ответный удар. Противник ловко отскочил, но его нога поехала по сырой земле. Доля секунды, но ее хватило. Лезвие вошло прямо в грудь. Не спас доспех. С гримасой боли на устах, враг пал к ногам бойца. Последний тяжело дышал. Но был доволен. Скольких он убил сегодня? Кажется уже со счета сбился... но все они заслуживали смерти!
Защитник вновь прислушался. Он больше не слышал звуков боя.
— Разбежались, тараканы, — снова сплюнул он.
В тот же миг раздался свист. Нечто рассекло воздух. Тело пронзила боль.
Воин удивленно скосил взор вниз. Доспех был пронзен стрелой. Медный наконечник торчал наружу из груди. В том самом месте, где красовался священный узор...
Защитник медленно обернулся и поднял глаза на городскую стену. Мимолетный взгляд заметил соратников. Они все лежали в мутной грязи, в которую превратилась площадь. Дождь барабанил по их телам, утыканным стрелами, словно спины огромных ежей. Когда же тускнеющий взор достиг вершины укреплений, то он увидел проклятых вражеских лучников... и его рядом с ними!
Сердце пронзила дикая боль. Но не от наконечника стрелы.
Губы разошлись в гримасе отчаяния и бессилия.
— Гнусный... предатель, — сорвалось с холодеющих губ.
Через миг еще пара стрел вошла в тело. Колени подогнулись, меч выпал из руки, и воина окутала тьма.
***
— Ты хорошо потрудился сегодня, почтенный, — обратился Янь к человеку, стоявшему рядом на стене.
— Благодарю, светлый муж, — тихо ответил тот.
Воин в волчьей шкуре заметил, как плотно этот человек прижимает к груди края желтого одеяния, окаймленного черными нитями. Ткань слегка потемнела от дождя, продолжавшего лить с серого неба. Волосы, тронутые сединой, были заплетены в косички. Они вяло покачивались на ветру. С морщинистого лица вниз устремлялся взор, полный пустоты.
— Светлейший Лаоху не забудет того, что ты сделал для него, — добавил Янь, пристально глядя на человека.
Мужчина кивнул и отрешенно бросил:
— Я должен был.
Воин Повелителя еще раз окинул того взглядом, пожал плечами и приказал лучникам:
— Бой окончен. Идемте, бравые бойцы и выпьем за победу нашу и светлейшего Лаоху!
Послышался одобрительный гул и топот множества ног. Но мужчина не поднял глаз. Он продолжал смотреть вниз. Туда, где во мраке ночи виднелись поверженные тела. Дождь барабанил по их холодным доспехам... таким же холодным, как и они сами...
Скоро его окутала тишина. Тело стала пробивать дрожь. Руки начали неметь. А он все стоял и смотрел вниз. И во взгляде его была пустота...
Он уже не чувствовал пальцев, когда из-под одежды раздался
