— И что теперь?
— Ничего! Поехали в банк, получишь отпускные, а потом позвоним твоему декану и попробуем устроить тебя на работу в твой же институт. Ты вроде в Тарасовке учишься?
— Да, — всхлипнула Катя. — А вы, вы как?
— Я..? Я наверное уеду…
— Куда?
— Вот сюда, — Алена показала на картину.
Идти домой не хотелось, Алена вышла из офиса и глубоко вдохнула осенний воздух. Давно забытое чувство облегчения. И правда, странно, вроде бизнес рушится, нужно что-то делать, куда-то идти. Но ничего этого нет. Есть только желание быть собой и делать то, что хочет душа. А чего душа хочет? Свободы и полета. Кстати, о полетах, Алена открыла сумочку и достала два паспорта. Вот и ответ. Сейчас к деду, а завтра в Китай. Вот и любимый бульвар, опять, правда, на скамейке кто-то сидит.
— Деда! Ты чего тут?
— Привет, роднулечка! Тебя жду.
— Меня? Проинтуичил?
— Вроде того… Ну пойдем домой…
Алена взяла деда под руку и они пошли по бульвару. Странно, она никогда не любила осень, а сейчас как будто увидела ее с другой стороны. Листья, краски, звуки.
— Да, у каждого сезона своя весна, — тихо заметил дед.
— Ты о чем?
— Есть такой чай, весна четырех сезонов. У каждого времени года своя весна. Первые листья на деревьях весной, первый жаркий день лета, осенняя листва и первый снег зимой. Это все разные лица весны.
— Ты просто услышал мои мысли, деда.
— Нет, просто мы мыслим в одну сторону.
— А Чен когда улетает?
— Он уже улетел.
— Как?
Алена остановилась и посмотрела на деда.
— А как же обучение и проводник?
— Проводник — это работа. Иногда — тяжелая, иногда — легкая. Но всегда — неожиданная. Если у тебя есть более важные дела, то, наверное, лучше заняться ими.
— Не поняла… Дед, не говори со мной загадками!
— Я говорю прямым текстом.
— Тогда я не знаю, что мне делать.
— Я тем более…
Алена взглянула на картину и улыбнулась.
— Нет! Я знаю… Я лечу в Китай и там сама найду Чена.
Дед расплылся в улыбке.
— Да, искать в Китае старого китайца без определенного места жительства, — это впечатляет.
— Это не важно, может, это и есть мое обучение.
Сергей Андреевич остановился и вынул из кармана пальто бумагу, сложенную вдвое. Он внимательно посмотрел на внучку и протянул ей записку.
— Вот это Чен просил передать, если будешь готова.
— Что это?
— Читай…
Это была записка от Чена.
«Добрый день, Алена. Возьми билет на вторник так, чтобы утром в среду быть в Пекине. В аэропорту тебя встретит молодой человек, его зовут Мин. Он сам узнает тебя и отвезет на место. И еще, после того как ты сядешь к нему в машину, ты не скажешь ни слова».
* * *
Алена налила кипяток в большой термос и закрыла его крышкой. Это был уже четко отработанный ритуал. Утро, упражнения Цигун, кипяток в термос и… и раздражение… Молчать три месяца. Алена посмотрела на себя в маленькое зеркало на стене. «Господи, на кого я похожа? Бомж какой-то. Тоже мне, обучение называется, дали несколько упражнений и сиди, вышивай с китаянками, молча. За это время я бы уже говорить начала на всех китайских диалектах». Раздражение вызывало уже практически все. Раз в месяц появлялся Чен и вместо обучения говорил какие-то благоглупости и снова исчезал. Ни ответа, ни привета. Сперва это было интригующе, потом забавно, потом казалось, что так тренируется воля, а теперь наступило непроходящее раздражение. Алена старалась всеми силами подавить его или направить в какое-то созидательное русло. «Делать… Что делать?! Вязать, чай сортировать? Нет, это невозможно». Иногда хотелось от обиды плакать, иногда находила депрессия или нечто похожее. Но сегодня было что-то новое. Это было не просто раздражение, появилось желание, что-нибудь сломать или разбить. Алена вышла из своего домика и направилась к реке. «Еще и водопровода нет! Двадцать первый век называется!». Подойдя к реке, она обнаружила, что мостик, с которого было так удобно набирать воду, сломался. «Ну вот! Спасибо!». Алена со всей силы ударила ведром о стоящий рядом валун. Ведро крякнуло и отлетело в сторону. Бросив в сторону бесполезную ручку, девушка опустилась на камень. Не хотелось вообще шевелиться. Вот так бы зависнуть на время, а лучше уснуть. Алена подняла голову и посмотрела на речку. Прозрачная вода красиво переливалась на солнце. На противоположном берегу вспорхнули птицы и Алена автоматически взглянула в ту сторону. «Рысь? Откуда, тут вроде не водятся рыси?». Алена слегка мотнула головой, но видение не исчезло. Рысь замерла, будто к чему-то прислушиваясь.
Алена тоже прислушалась, ей показалось, что зверь что-то хочет ей сказать. Большая кошка медленно повернула голову, затем села и в упор посмотрела на Алену. В глазах животного не было ни страха, ни злости, там вообще ничего не было. Зверь просто был. Девушка почувствовала, как ее дыхание начинает меняться, оно все больше сливалось с дыханием рыси. «Как мы дышим, так и пишем», — мелькнуло в голове. Еще через минуту появилось чувство полного слияния со зверем, потом с деревьями, травой, со всем окружающим миром. «Зверь — часть мира, я — часть мира, все есть часть мира» Рысь слегка прикрыла глаза и легла. Алена почувствовала, как зверь тихо заурчал. Это был не звук, это было ощущение, удивительное чувство, что ты слышишь всех вокруг. «Вот так», — прозвучал отчетливо голос в голове. «Кто тут?». Алена медленно обернулась, но никого не увидела. Она снова взглянула на противоположный берег, но большая кошка исчезла так же внезапно, как появилась. «Тут ты и никого», — снова прозвучал голос. Алена встала и оглянулась вокруг. Никого. В голове явно прозвучал знакомый смех. «Тоша…» Алена почему-то посмотрела на горы. Медленно в облаках парил орел. Все, как на той картине. «Господи… Любимый, ты тут..!».
— Я всегда был тут, просто ты меня плохо слышала.
— Милый, родной мой… Как я без тебя скучала…
— Я слышал…
— Теперь я всегда буду тебя слышать…
Алена почувствовала, как по ее щекам текут слезы. Радость, грусть, жалость к себе, все чувства вышли одновременно и стали слезами.
— Что со мной?
— У тебя теперь новая жизнь, и я очень горжусь тобой.
— И что мне делать, Тошенька?
— Понятия не имею…
— Другого ответа я и не ждала, — рассмеялась Алена.
— Передавай свои знания, опыт и информацию тем, кто умеет быть благодарным и может их использовать по назначению…
— Да, я помню, ты мне говорил… Но я не знаю, как это передать…
— Никто не знает…
— Я просто буду слушать… Слушать себя, тебя, мир…
— Да, слушать… Тебе пора домой…
— Ну вот, — рассмеялась Алена, — только начала получать удовольствие от жизни как пора уезжать…
— Тебя ждут в Москве, Чен ждет тебя в домике, а Мин уже выехал, чтобы отвезти тебя в аэропорт.
— Да, я их слышу. Я слышу и их, и всю группу, которая начинает собираться…
— Ты молодец… Я горжусь тобой…
Алена еще раз взглянула на горы. Паривший в вышине орел сделал плавный круг и медленно скрылся за вершиной.
Конец — это только начало
Попытка Ольги поймать убегающего сына провалилась. Степа прошмыгнул под столом и, перепрыгнув через кучу игрушек, одним движением залетел под диван.
— Степа! Степан, вылезай, я кому говорю!
— Нет! Я не поеду никуда… Я с папой на тренировки пойду…
— Степан, вылезай, я сказала… Как ты меня замучил! Влад, сделай что-нибудь!
Не отрываясь от планшетника, Влад протянул жене металлическую швабру.
— Вот, попробуй этим его выковырнуть…
— Влад, — Ольга стукнула мужа в плечо. — Сейчас ребята приедут, а мы еще не собраны. Ты слышишь, что я говорю! Оторвись от компа и достань сына!
— О’кей…
Влад встал и, не отрываясь от монитора, театральным жестом указал на центр комнаты.
— Сын, с игрушками на выход!
— Не пойду… Я с тобой на тренировки хочу!
— Не сегодня! Вы с мамой, Катей и тетей Анаит едете в Лыткарино. Кто, по-твоему, в семье должен быть защитником мамы и младшего брата, когда меня нет?
Это был серьезный аргумент. Из-под кровати послышалось сопение и через секунду показались радиоуправляемая машинка и пластмассовый меч.
— Я это с собой возьму!
— Хорошо, бери. Вылезай и марш завтракать…
Степа с недовольным видом медленно выполз из-под дивана и направился к столу.
— Не буду кисель, он противный…
— Хватит капризничать, ешь мюсли и одеваться!
Одной рукой перемешивая яблочное пюре, другой укладывая вещи в сумку, Ольга быстро наводила порядок в большой комнате. На мгновенье остановившись, она взглянула на мужа. Влад, не моргая, смотрел на жену.
— Чего ты на меня так смотришь?
— Думаю, теперь будет девочка…
