— За обувью, разумеется. Скоро прибудет ваше подкрепление, Эллис, — не могу же я появиться перед посторонними мужчинами босой?
Гуси, по обыкновению, опоздали. К тому времени, как на Горб въехали два автомобиля, Эрвин Калле уже успел выплакаться на плече Эллиса, а я, кажется, заработать простуду. По крайней мере, позднее, во время беседы с мистером Хоупсоном в Управлении, мысли мои витали исключительно вокруг шерстяного пледа и горячего шоколада с перцем.
Ну, и еще я думала о том, чтобы не чихнуть прямо на собеседника. Невежливо бы получилось.
— Так вы говорите, что совершенно случайно оказались на Эйвонском Горбу, леди Виржиния? Мистер Норманн ни к чему вас не принуждал и не вовлекал силою или хитростью в расследование? — нервно подкручивая усы, спрашивал мистер Хоупсон. В четвертый раз, кажется.
Я только благовоспитанно опустила глаза.
— Конечно. А потом я увидела, как мистеру Норманну угрожают пистолетом, и лишилась чувств. И совершенно, совершенно ничего не помню.
Эллис, изучающий хмурый пейзаж за окном, только хмыкнул. К счастью, на мосту у нас было достаточно времени, чтобы сговориться.
— Что ж, если так, то у меня нет оснований подозревать мистера Норманна в том, что он привлек к расследованию постороннего человека да к тому же рисковал жизнью графини, — с невероятным облегчением ответил мистер Хоупсон и бросил в сторону Эллиса быстрый и внимательный взгляд. Детектив, разумеется, даже не заметил этого. — Благодарю за содействие, леди Виржиния, и прошу прощения за то, что трачу ваше драгоценное время.
— Что вы, не стоит, — улыбнулась я. — И, кстати. Как графиня Эверсанская и Валтерская… — Хоупсон напрягся. — …а также как честная подданная Аксонской Империи, я смею рассчитывать на то, что суд пройдет в соответствии с законом, а преступница, едва не погубившая одного из величайших художников нашего времени, получит по заслугам.
— Все будет зависеть от представленных доказательств и свидетельства мистера Калле, — развел руками Хоупсон и поежился, когда я сощурила глаза. — Однако могу обещать вам, леди Виржиния, что за этим процессом я прослежу лично.
— Это очень любезно с вашей стороны, мистер Хоупсон. А теперь, с вашего позволения, я пойду.
— Конечно-конечно. Всего наилучшего!
У ворот Управления меня поджидал автомобиль и — Лайзо Маноле.
— Куда пожелаете отправиться, леди Виржиния? Домой, я полагаю?
— Нет, — я глянула на часы на башне управления. — Пожалуй, в «Старое гнездо». Поверьте, мистер Маноле, нет лучшего лекарства от начинающейся простуды, чем шоколад с перцем и медом по рецепту Георга.
А три недели спустя в особняк на Спэрроу-плейс неизвестный подкинул конверт. В нем лежали две газетные вырезки и записка на белой карточке, сделанная мелким, изящным почерком.
Первая статья гласила:
ПРОЦЕСС ВЕКА — НЕВЕСТА-УБИЙЦА,
или все же потомок Ши?
Беспрецедентный судебный процесс прошел в минувшую пятницу в Верховном суде славного города Бромли. Мисс Мэри Найс, также известная как Финола Дилейни (что подтвердилось ответом из Управления Спокойствия герцогства Альба), обвинялась в чудовищных преступлениях — убийстве, мошенничестве, доведении до самоубийства и вооруженном нападении на сотрудника Городского управления безопасности. Однако заседание превратилось в трагикомедию, как нельзя более подходящую для Королевского театра.
«Я всего лишь следовала своей природе, — говорила прелестная преступница, бесстыдно глядя в глаза обвинителям. — Меня нельзя судить по человеческим законам, ведь я не человек. Давно, очень давно к моей матери явился прекрасный юноша с волосами цвета спелой пшеницы и назвался странником из Долины вечной красоты. Как могла смертная женщина противиться воле ши? Они провели вместе ночь, а утром он исчез. От этого союза и родилась я, одной ногой стоя на земле человеческой, а другой — на земле народа ши».
В остальном же подсудимая проявила завидную рассудительность, столь несвойственную юным девушкам, порой граничащую с вопиющим цинизмом.
Жестокость и холодная расчетливость этого прелестного создания просто поражают воображение. Последней жертвой мисс Найс-Дилейни стал знаменитый актер Патрик Морель. Используя женские чары, а также специальные травяные отвары, самым подлым образом влияющие на мужское хладнокровие, она завладела мыслями мистера Мореля, стала его невестой, а затем хитростью склонила его к самоубийству. Бедняга, опьяненный наркотическим составом, и не догадывался, к чему подталкивает его мнимая возлюбленная. Он считал, что всего лишь репетирует с нею сцену из грядущего спектакля, в котором должен был играть Питера О'Райли, того самого «Обманутого Питера» — и, по злой иронии судьбы, сам оказался обманут.
Так же, хитростью и подлостью, мисс Найс-Дилейни ранее разделалась с прежними «женихами», с мистером Макмаффином и мистером Диконом. Первого она подбила сыграть в «смертельную рулетку», якобы чтобы проверить чувства. Второго — отравила, разослав перед этим его друзьям отрывки рукописи из его нового романа, того самого, в котором герой должен был покончить с жизнью, осушив кубок с ядом. Таким образом, преступница выставляла своих жертв самоубийцами.
Примечательно, что многие из погибших так или иначе связаны были с клубом «Ярби» — они либо состояли в нем, либо получали выигрыш в букмекерской конторе при клубе. Деньги своих жертв мисс Найс-Дилейни присваивала. В настоящее время Управление Спокойствия разыскивает предполагаемых сообщников, однако пока следствие не сдвинулось ни на шаг…
Журналист подробно и обстоятельно излагал ход судебного процесса, и симпатии его были явно не на стороне обвиняемой. Не могу сказать, что меня это огорчало.
Заголовок второй статьи был таким же броским, а вот сама заметка оказалась куда короче:
ЗАГАДОЧНЫЙ ПОБЕГ ИЗ САУС-ХЭМПТОНА!
В ночь со вторника на среду из одиночной камеры тюрьмы Саус-Хэмптон пропала самая прекрасная преступница века — Финола Дилейни, в Бромли проживавшая под именем Мэри Найс. Охранники, а их было двое, клянутся, что ничего не помнят. Следствие берет этот случай под особый контроль.
Не исключено, что мисс Дилейни оказал содействие сообщник, остававшийся на свободе…
Обе эти статьи я показала Эллису, когда он по моей просьбе приехал в особняк на Спэрроу-плейс.
— Что вы думаете об этом?
— Что думаю… — детектив брезгливо пролистал статьи и бросил их обратно на стол. — Пока в этой стране в Управлении будут служить дураки, падкие на женские чары, преступность не переведется.
Я нахмурилась.
— Вы полагаете, что никакого сообщника не было?
— Разумеется, нет, — невесело рассмеялся Эллис. — Какой сообщник у такой мужененавистницы? И особы весьма осторожной к тому же. Даже Зельда Маноле и то не слышала о ней ничего, а уж в преступном мире она как рыба в воде… Да и к тому же кое-какие вещи, изъятые у этой Финолы Дилейни, дают основание предполагать, что она просто-напросто пользовалась публикациями в газетах. Искала перспективных молодых игроков, которые к тому же были похожи по рассказам на ее отца. Таким образом она и мстила непорядочному папаше, бросившему ее мать, и зарабатывала на жизнь. Деньги мы, к слову, так и не нашли. Так что смею надеяться, что в ближайшие годы о новых жертвах мисс Дилейни мы ничего не услышим.
— Вы так думаете? — с сомнением покачала я головою. — А что вы тогда скажете об этом? — я протянула ему карточку. — Эта записка была в одном конверте с газетами.
Эллис ухватился за нее с горящими глазами, как голодный — за последний кусок хлеба.
— «Кого бы ты ни полюбила, я отберу у тебя жениха. А следом за сердцем ты потеряешь и жизнь», — на распев прочитал детектив. — Послушайте, а эта женщина не гнушается древних трагедий. Ей и впрямь самое место на театральных подмостках. Виржиния, надеюсь, вы не боитесь?
— Не в первый раз мне угрожают, Эллис. Это даже становится скучным, — я только поморщилась. — Право, тот, кто хочет убить, не станет предупреждать об этом запиской. Скорее всего, Финола Дилейни просто хочет отомстить мне таким способом, заставить бояться…
— Ну, а что, если она и впрямь отобьет у вас жениха? — подначивая, улыбнулся Эллис. — Талантов ей для этого вполне хватит, Виржиния.
— Какого жениха? — вскинула я брови. — Маркиза Рокпорта? О, пускай она попробует. Я с удовольствием полюбуюсь на то, как прелестная бабочка попытается сдвинуть скалу ветром от своих крылышек. Скорее всего, скала и не заметит, но может и ответить камнепадом… И тогда мы точно навсегда забудем об этой мисс Дилейни.
— Маркиз Рокпорт так опасен?
— Он… жесткий человек, — осторожно ответила я. — Но справедливый и честный. К сожалению, назвать его благородным я не смогу, но он всегда защищает то, что, по его мнению, принадлежит ему по праву.
