шамана энергией смерти и страданий, что люди окажутся на долгие тысячелетия в беспросветном и безрадостном рабстве. Станут лишь пешками в интригах набивающегося мне в мужья шамана.
Великая пряха с грустью во взгляде улыбнулась мне и задумчиво проронила:
— Если было бы хоть полшанса спасти вас от гибели, это было бы настоящим чудом. Увы, оно так и не смогло случиться. Мы не нашли даже самой маленькой лазейки. Естественно, виноваты в этом Рота, Сациен и Самылко.
Тут рядом протаяла Ябме-акка. Внешность у Женщины мёртвых была крайне неказистая. Зато она обладала доброй, сострадательной и прекрасной душой.
— Я дам тебе и Негостаю по амулету. Если вдруг случится страшное событие, вы сразу окажетесь в моём Царстве. Оттуда вас уже никто не сможет заполучить. Рота и Саци останутся с носом. Будьте осторожны. Не скидывайте со счетов Сталло-Стала, Оадзь, Выгахке и даже Талу-медведя. Все они имеют свои резоны, чтобы погубить кого-то из вас или обоих. Возможно, заставить вас выполнять их злую волю.
— Спасибо за совет. Пусть попробуют. Я скорее соглашусь умереть, чем стану исполнять их желания, — пожала плечами, ведь если Негостай канет в Мир духов, отправлюсь следом сразу же, как наваляю злобному шаману Самылко.
Хотя, если бы не он, нашего счастья не было бы. Мы просто никогда бы не встретились под северным небом.
Тут что-то шевельнулось в самой глубине моего естества. Ответ был близко. Только он ещё не до конца вызрел в моей голове точно причудливый тропический плод. Выход из нашей непростой ситуации будет изящным и неочевидным. Я должна была победить своего соперника, а не уничтожить. Ответ оказался простым, как озарение писателя или художника. Улыбка на миг осветила моё лицо. Правда, почти сразу снова стала серьёзной и собранной.
Только ничего произносить вслух я не стала. Даже у вежи или дикого зверя могут быть любопытные уши и носы. Давать же своим врагам и тень намёка на то, что нашлась достойная тропинка и для меня с Негостаем, я не собиралась. Такая удачная, что уже никто и никогда не сможет помешать нашему счастью.
Потом я неожиданно услышала не злое ворчание Каврая. Он явно не сердился на мои порой дикие выходки. Они слишком уж всегда шли вразрез с местными обычаями и законами.
— Эта девчонка снова удивила не только меня! Никогда бы не подумал, что Виктория своим умом дойдёт, что убивать Самылко нельзя. Нужно только наказать. Тогда все чары, какие он только пошлёт на неё, навредят только ему самому. Мне искренне жаль, но им придётся возложить жестокую жертву на алтарь благополучия своей родни и народов.
Мне стало грустно. До Новогодней ночи и Поединка оставалось каких-то шесть дней. Я отмахнулась от недобрых предчувствий. Каждый из нас был должен выполнить свою часть задачи во имя того, чтобы Самылко перестал творить чёрные дела под покровительством Роты и Сациен. Они раньше всегда оставались безнаказанными. Саамы боялись связываться с немолодым уже шаманом. Ведь всегда гарантированно выходило себе дороже.
Его недруги и даже просто те, кто что-то не вовремя или не совсем так сделал, попадали в смертельно опасные истории. Да человек мог просто не понравиться ему чем-то с первого взгляда, после чего сгинуть при странных обстоятельствах или как в воду кануть. После того как от погоста старейшины Церьхи остались лишь опустевшие и обугленные развалины, отчуждение стало куда заметнее.
От нойда прятали незамужних девиц и родственниц из опасений, что тот либо задурит им голову, либо вовсе погубит. О тех событиях тихим шёпотом говорили только в ярко освещённых помещениях и, проверив, что никто не подслушивает и не донесёт злобному шаману.
Я уже понимала, что моё тело после безвременной гибели облачат в сшитое мной свадебное платье, потом похоронят в одной могиле вместе с Негостаем. Только мы сами станем сейдами. Нам не будет больше никакого дела до происков богов Нижнего яруса мира, человеческой жестокости, злобы и зависти.
Понимала, что Вадик без посторонней помощи уже никогда не станет снова живым. Каврай ещё и не позволит ему тревожить Кольскую тундру. Тамара и Марта появятся в том же роде, к которому принадлежали в предыдущей судьбе. Бывшего врача нашей археологической экспедиции было немного жаль. После предыдущей встречи с моим женихом у равка явно сдали нервы. Особенно, когда он понял, что сова готова порвать любого, чтобы защитить меня и моего нойда. Я, по его авторитетному мнению, оказалась талантливой ведьмой. Для него что колдунья, что шаманка-нойда, разницы не было никакой. Только у меня знаний и могущества было больше, а вот спрос куда выше. За каждый мой проступок, подлый поступок или откровенную глупость Каврай будет ко мне намного строже, чем к обычной чародейке, нечисти или равку.
Во взгляде бывшего сослуживца нет-нет, да проскальзывало полное горечи понимание. Винить в случившемся, кроме себя, ему некого. Он так и не смог понять, как чудовищный великан умудрился втереться к нему в доверие и заставить предать меня. Только Сталло-Стал никогда не держал своих обещаний. Даже если давал их близкой родне или соплеменникам. От своих жён он избавлялся без колебаний и тогда, когда ему это только в голову приходило.
В его памяти точно немой укор всплыла адская боль, когда подводный житель жрал его живьём. Отвратительное пиршество сопровождалось хрустом костей, которые перекусывал и также поедал его мучитель. Наконец, он принял решение, что не будет служить Самылко и Роте, а попросит о милости Каврая. Он слышал, что можно спастись и родиться вновь в том же роду, где проходила прошлая жизнь.
Всё это решил показать мне мой своенравный и совершенно непредсказуемый дар. Значит, я была просто обязана помочь и Вадику. Оступиться мог каждый. Мы до этого ни разу не сталкивались с мистической и крайне опасной стороной тундры на территории Кольского полуострова.
У меня в голове раздался удивлённый голос Уксахкки. Женщина-лук никак не могла понять причину моего совсем странного и ничем не оправданного решения.
— С чего ты решила ему помочь? Этот слизень предал всех вас и ещё и отдал тебя Сталло-Сталу. Если бы не твоя сова, дух остался на свободе, и нойд Негостай, ты бы уже носила под сердцем дитя злобного монстра.
— Уксахкка, никто из нас не был готов столкнуться со всей этой северной жутью. У него просто сработал от ужаса инстинкт самосохранения. Также отшибло критическое мышление и вообще способность делать логичные выводы.
— Но
