начал припускать вовсю. - Берём ларец и уходим!
- С цюцюркой? - Яшка потрясла указательным пальцем. - Это ведь гадость!
Я попробовала поднять ларец, но он был тяжеленным, словно набитый камнями.
- Открой его!
Этот громкий крик, заставил меня подпрыгнуть так высоко, что капюшон зацепился за ветку дерева.
- Ох, мама дорогая... - выдавила Яшка. - Легка на помине...
Я обернулась, и увидела Марию, покачивающуюся чуть поодаль. Она указывала грязным пальцем на ларец и повторяла:
- Открой... открой...
Приходя в себя от неожиданного появления, я повернула ключ и, приоткрыв крышку, увидела маленькую темную бутылочку, заткнутую винной пробкой. Никаких сокровищ в себе, ларец не скрывал.
- Нужно выпить... - труп затрясся, как в лихорадке. - Нужно выпить... Они идут... Уходите!
Марию трясло все сильнее, она начала пропадать, как изображение в испорченном телевизоре, и когда её лицо в последний раз появилось из покрывала грязных мокрых волос, она закричала:
- Они идут!
Покойница исчезла, а мы, испуганные этим жутким появлением, переглянулись. Яшка стащила капюшон и выставила из кудряшек маленькое ухо:
- Я слышу голоса! Это ведьмы!
Нас словно подбросило. Я схватила бутылочку из ларца, и чуть не закричала, когда гроб захлопнулся и с неимоверной скоростью, оставляя кривую полосу, помчался к реке. Он плюхнулся в воду и исчез в ее мутной воде.
- Бежим! - Яшка стартанула первая, а я, прижав бутылочку к груди, за ней. Мы неслись в противоположную сторону от имения, и я подозревала, что это закончится тем, что мы заблудимся, но не оставаться же с ведьмами один на один? И как они узнали, что мы отправились к реке, гадины?
Неожиданно и резко поднялся ветер. Он рвал наши дождевики, трепал волосы, и бежать становилось все трудней. Ничего естественного в нем не было, и, скорее всего, это было колдовство, причём довольно сильное. Яшка оглянулась и, заорав, припустила ещё быстрей. Я тоже посмотрела назад и запаниковала: между деревьями двигалась чёрная лента какой-то странной субстанции, похожей то ли на туман, то ли на дым. Она летела за нами, извиваясь и вытягиваясь, грозя поглотить и уничтожить.
- Это ведьмы! - закричала я, и Яшка крикнула в ответ:
- Я знаю! Быстрее!
Мы бежали и бежали, но чёрные щупальца неумолимо приближались и мы слышали их тихий, сводящий с ума, свист.
- Сюда! - Яшка остановилась и вдруг бросилась в сторону, прямо к полуразрушенному сооружению из серого камня.
Оно поросло лианами, и низкий полукруглый вход был почти неразличим. Продравшись сквозь цепкие ветви, мы оказались в сырых внутренностях странного лабиринта, где была мягкая, почти ватная тишина. Метнувшись сначала в одну, а потом в другую сторону, мы наткнулись на дверь и, недолго думая, открыли её, приложив максимум усилий.
Оказавшись в сырой темноте, закрыли дверь и задвинули засов дрожащими руками.
- Думаешь, они не проберутся сюда? - задыхаясь, спросила я.
- Нельзя быть уверенными, - Яшка зашагала вперёд. - Пошли, этот ход куда-то ведёт, а значит, куда-нибудь да выйдем!
Это было лучше, чем стоять в ожидании чуда, и мы зашагали в неизвестность.
Шли мы довольно долго, и, когда темнота и тишина почти довели нас до паники, длинный и узкий ход закончился ещё одной дверью. Большой старинный ключ висел на крючке возле двери, и, сняв его, я открыла замок, который хоть и был ржавым, но поддался с третьей попытки.
Не думая о том, что нас ждёт за этой дверью, мы желали лишь одного - оказаться подальше от ведьм. Шагнув через порог, поднялись по ступеням и оказались в коридоре большого дома, который явно не был нашим имением.
- Интересно, где мы? - я огляделась. - Что это за место?
- Иди сюда, - Яшка поманила меня пальцем, стоя у окна, и я посмотрела в мутное, давно не мытое стекло.
Заросшую аллею венчали большие ворота с вензелями, а на самом их верху красовалась надпись: "Усадьба Кольменарес".
- Мы что, влезли в чей-то дом? - испуганно прошептала Яшка. - Нас в полицию сдадут!
- Подожди паниковать. Мне кажется, здесь никто не живёт, как-то заброшено все... - я провела пальцем по подоконнику. – Смотри, сколько пыли...
- Может, здесь плохая хозяйка живёт... - парировала Яшка.
- Вряд ли... - я кивнула на арку, ведущую вглубь дома, которую оплела густая паутина. - Или очень плохая хозяйка...
Мы помолчали, прислушиваясь к тишине дома, и я даже облегчённо вздохнула, не услышав подозрительных звуков. Руку обожгло прохладой, и я вспомнила, что держу бутылку из гроба.
- Яшка... - я протянула ей этот странный сосуд. - А с этим что делать?
- Маня сказала выпить, - Яшка облизнулась, но в её глазах плескалось сомнение. - Только я не поняла... Нам выпить или кому?
- Нам, наверное... - я с трудом вытащила пробку и с опаской наблюдала, как из горлышка тянется тонкая струйка дыма.
Осторожно понюхав содержимое, я отметила, что из бутылки пахнет клубникой.
- Ну что? - Яшка не сводила с меня глаз.
- Пахнет, как дедова наливка, - я сунула ей под нос горлышко бутылки и подруга принюхалась:
- Точняк... Только я сомневаюсь, что кто-то хранил клубничную наливку в золотом ларце, спрятанном в гробу, который лежал на дне реки...
- Логично, - я покрутила бутылку и вздохнула: - Наверное, нужно послушаться Марию и выпить.
Яшка с восторгом, страхом и жадностью смотрела, как я подношу бутылку ко рту и делаю большой глоток.
- Ничего... вкусно...
- Дай мне! - она почти вырвала у меня бутылку и присосалась к ней, как пиявка к потной жопе в кабинете гирудотерапевта.
Мы делили сей сосуд, пока не выжрали все его содержимое, и я даже почувствовала лёгкое опьянение.
- По шарам вставило, - утвердительно произнесла Янина Сергеевна и потрясла бутылку, а затем заглянула в горлышко. - Пусто. Все.
- И что это дало? - кроме того, что я слегка окосела, других ощущений не было.
- Не знаю... - Яшка пожала плечами. – Может, Маня нас угостить хотела...
- Ой, Яшка... - я поставила бутылку на подоконник и огляделась. - Будем выбираться? Нужно домой возвращаться.
- А как же ведьмы?
- А что ведьмы? Не пойман - не вор. Мы на прогулку ходили, и все. Тем более, ты вообще в фаворе... За тебя сам демон топит...
- Подкалываешь? - Яшка надула губы. - Нашла чему радоваться.
-
