— Люси? — Она подошла ко мне, увидела Жизнь рядом со мной и немного расслабилась. Напрасно, дорогуша, напрасно.
— Дженна, если я не ошибаюсь?
— Да. — Она, похоже, удивилась. — Как это вы запомнили мое имя, даже не верится. Мы же всего один раз встречались.
— Да. В Лондоне.
— Точно. Невероятно.
— Ну, вы же меня запомнили.
— Да, но это потому, что я все время о вас слышала, — улыбнулась она.
Слышала. Прошедшее время.
— Что ж, добро пожаловать, — застенчиво сказала она, глядя на Жизнь.
Она милая. Я разрушу ее жизнь.
— Это мой друг Космо.
— Космо, прикольное имя. Рада познакомиться. — Она протянула ему руку, и он тщательно вытер пальцы о джинсы, прежде чем ее пожать.
— Блейк сегодня здесь? — спросила я, озираясь вокруг.
— Да. Разве он не знает, что вы приедете?
Перевод: Вы договаривались? Вы снова решили быть вместе? Я должна быть настороже?
Я нежно улыбнулась:
— Хотела сделать ему сюрприз.
— Вот здорово. Блейк будет ужасно рад вас видеть, но сейчас он очень занят — скоро начало занятия с первой группой дайверов. А вы, ребята, тоже будете прыгать?
— Да. Да, будем.
Жизнь посмотрел на меня так, что стало ясно — никаких надежд, что он со мной прыгнет, быть не может. Но я предпочла не заметить этот взгляд.
— А вы давно уже здесь работаете?
— Месяц, с тех пор, как Блейк открыл этот центр. Он был так любезен, что предложил мне место. Телешоу пока больше не выходит, а мне не хотелось уезжать домой. Мне очень тут нравится.
— Но это далековато от дома.
— Да, — грустно вздохнула она, — это правда. Ну, поглядим, как все сложится.
— Поглядим?
— Ну да. Как дела пойдут. Ладно, мне, пожалуй, пора идти готовить группу, а еще надо отнести Блейку кофе. Для него кофе — первое дело с утра.
Я бы ей сказала, что для него с утра первое дело. Дженна улыбнулась, и я натянуто улыбнулась в ответ, после чего она вернулась к группе, хлопнула в ладоши, привлекая их внимание, затем вежливо отдала несколько указаний, пару раз пошутила и, удостоверившись, что все заняты делом, выбежала из домика с закрытым стаканом горячего кофе.
— Дальше ты уж без меня, солнышко, — сообщил Жизнь, засунув в рот порцию чипсов.
— Ты что, прыгать боишься?
— Конечно боюсь. Особенно если она будет укладывать твой парашют.
Он хмыкнул и пошел вдоль стены, с преувеличенным интересом разглядывая фотографии Блейка.
Все же мне удалось убедить Жизнь, что ему надо меня сопровождать. Пройти со мной на поле, потому что я не собираюсь болтаться здесь много часов кряду, дожидаясь, пока Блейк освободится. Я же не охотник за знаменитостями, в самом деле.
Нет, не охотник.
Мы с Жизнью проследовали за остальными на улицу, на зеленую лужайку. Было всего десять утра, но уже порядком припекало. Перед нами на две мили протянулась взлетная полоса, а справа расположился ангар для самолетов. Нет, все же Блейк молодец, что это организовал. С другой стороны, обидно, что он воплотил нашу общую идею без меня: не я проводила занятия с новичками, не я сидела в приемной и приветствовала клиентов. Мечта была общая, а плоды ее он пожинает один. А я стою в группке весело хихикающих девчонок, предвкушающих встречу со знаменитостью, со звездой телеэкрана. Его портреты украшают их спальни, если, конечно, девчонки выписывают журнал «Страсть к путешествиям». Я выписываю.
Всего нас было девять человек. Четверо юнцов из гостиницы, три фанатки Блейка, Жизнь и я.
— Ну где же он? — спросила одна хорошенькая блондинка другую, и они прыснули со смеху, поглядев друг на дружку.
— Ты будешь просить у него автограф?
— Нет. Я буду просить у него, чтобы он сделал мне ребеночка. — И они снова закатились от смеха.
Жизнь посмотрел на меня, в глазах его тоже плясали смешинки. Он выглядел все лучше с того момента, как мы приехали в «Порто-Сорто», и не могу сказать, что меня это очень радовало. Дверь ангара загремела и медленно начала открываться. Сначала мы увидели самолет, а потом и Блейка — он стоял рядом с ним в оранжевом комбинезоне, застегнутом лишь до талии, так что плечи, загорелые мускулистые руки и грудь были открыты для всеобщего обозрения. Он был слишком далеко, лица я разглядеть не могла, но фигуру узнала сразу же. Сцена была потрясающая: он пошел нам навстречу пружинистой, энергичной походкой, точь-в-точь как в «Армагеддоне».
— Ох. Боже. Ты мой, — сказал Жизнь, прекратив наконец хрустеть своими чипсами.
Я гордилась Блейком, гордилась, что Жизнь видит его во всем великолепии. Да, люди восхищаются им, у него потрясающая аура — вот яркое доказательство.
Парашют был пристегнут к его поясу, и, когда он наполнялся ветром, Блейк вынужден был идти с трудом, как будто ему противостояла вся мощь стихии.
— Какой надутый индюк! — Жизнь запрокинул голову и от души расхохотался.
Я с изумлением уставилась на него. И тут Фантастическая четверка тоже принялась смеяться, что окончательно меня разозлило.
Гарри недоверчиво протянул:
— Эт-та тот самый па-а-рень?
Я ничего не ответила. Зато все остальные радостно приветствовали Блейка, вопили и хлопали в ладоши, впечатленные эффектным появлением. Я присоединилась к ним, вежливо поаплодировав, но в глубине души визжала от восторга на самой высокой ноте. Блейк улыбнулся и смущенно поглядел под ноги, словно говорил «ну и ну… да ладно, ребят, чего уж там». Затем отстегнул парашют и гордо, уверенно подошел к нам, а его торс и ноги, обхваченные ремнями, напомнили мне вдруг о рождественских свертках, так же перетянутых праздничными ленточками.
— Спасибо, друзья. — Сияя улыбкой, он поднял руки, призывая всех успокоиться.
Аплодисменты стихли, и все замолчали.
В наступившей тишине Жизнь, доевший свои чипсы, громко скомкал пакет в комок и засунул себе в карман. Блейк обернулся, посмотрел на него и увидел меня. И тогда лицо его расплылось в сияющей улыбке. Мой желудок исполнил тройной аксель, толпа завопила, я поднялась на верхнюю ступень пьедестала, взяла цветы, склонила голову, и на шею мне повесили золотую медаль, после чего в мою честь исполнили национальный гимн, а те, что заняли второе и третье места, сердито хмурились и обдумывали, как бы переломать мне ноги.
— Люси Силчестер. — Он улыбался, а потом повернулся к остальным, изнывавшим от любопытства: — Дамы и господа, позвольте представить вам любовь всей моей жизни.
Глава двадцать четвертая
Краем глаза я заметила, что мимо прошла Дженна. Возможно, то был самый счастливый миг в моей жизни, и следовало бы победно потрясать кулаком, но это было до крайности глупо. Блейк попросил всех немного обождать, пока мы с ним перекинемся хоть парой слов. Широко раскинув руки, он подошел и обнял меня. Я упала в его объятия, прижалась к груди, и он крепко стиснул меня, поцеловав в макушку. Все как прежде, все-все-все, мы подходили друг другу, как две сложные детальки пазла. Все как тогда — два года одиннадцать месяцев и двадцать один день назад, когда он пришел ко мне с утра, после ночи любви, и сказал, что уходит от меня.
И неожиданно меня захлестнула волна гнева. Я вспомнила: он принес мне в постель поднос с завтраком, сел на кровать и принялся объяснять, как сложно, как изощренно устроен его ум. Он мялся, трусил, прятал глаза, и я решила, что он собрался сделать мне предложение. Я боялась, что он собрался мне его сделать, а когда он замолчал, была готова буквально на все, лишь бы он его сделал. А потом он стоял перед гардеробом, а я лежала с подносом еды, вдавившим меня в кровать, и решал, что из вещей необходимо взять с собой в вольную одинокую жизнь. Если б одинокую, если б он не встречался с Дженной за моей спиной, с самого начала, с первых же дней съемок его телешоу. В тот самый день я потеряла возлюбленного, напилась, лишилась работы и водительских прав, а вскоре и квартиры, которую мы продали.
