В конце концов, отказались лишь двое и эти двое были парнями. В остальном подобный выезд восприняли даже с энтузиазмом. А уж, если учесть, что поехали мы самой настоящей колонной, где таких же тентованных КамАЗов было еще четыре, для многих всё это виделось отличным приключением.
А я думал. Смотрел на всё это и думал. Сто двадцать человек, подростков, на пострелять? Не слишком ли великоват размах?
— Слышь, Тох, это нормально вообще? — шепотом спросил Сашка, пытаясь устроиться поудобнее.
— Да херня это какая-то, — выдохнул я, поражаясь происходящему. — Либо уже где-то идет какая заварушка, либо, что менее вероятно, у нашей власти появились мозги.
— А так как второй вариант априори невозможен… — шепотом и явно риторически, добавил сидящий с другой стороны от меня, знакомый.
— Умеешь ты нагнетать, — фыркнул, но как-то натянуто, Саня. — Съездим, да постреляем. Чего вы тут теории заговора всякие разгоняете.
Со знакомым мы переглянулись, подразумевая одно — «святая наивность!». Парня, кстати, звали Федор, насколько я помню. Обучается на горняка и пару раз мелькал в студсовете. Активный малый, радеющий за благо студентов. Слегка ботаник, что по внешнему виду, что по характеру. Белобрысый, в очках, но фигура, кстати, достаточно спортивная. Тихий, где-то даже стеснительный, но тем не менее, свою точку зрения на собраниях отстаивал довольно бойко. Причем, даже в спорах с преподавателями.
Оглядываясь по сторонам, старался абстрагироваться от довольных лиц и пустых разговоров. Девчонки, те и вовсе трещали без умолку, достаточно часто взрываясь веселым смехом. Парни тоже от них не отставали, предвкушая, как выбивают сто из ста. Бахвальство, самодовольство и, хм, нетерпение? Да, пожалуй. Руки на пострелять чесались у всех. Кроме, пожалуй, меня. Ничего нового я там не увижу и не почувствую. Спасибо, бате, и каникулам, да.
Сорок две минуты — именно столько продлилась наша дорога. Сначала, двадцать семь по асфальту, а после — пятнадцать по ухабистым буеракам. Здесь уже всем было не до разговоров: язык бы не прикусить.
— О-па, приехали, кажется, — бросил я, под звук скрипа тормозов.
Машина остановилась резко, так что основная масса колыхнулась, подобно волне. Понятное дело, держаться их не учили, гражданские же. Зато наружу все рванули, даже не дожидаясь команды. Хотелось мне остановить, предостеречь, но не стал. В конце концов, зачем?
А вот ор снаружи, хорошо поставленным, зычным голосом, отдавал внутри приятной негой с нотками ностальгии.
— Куда полезли, коровы беременные? Команды покидать транспорт не было! — разорялся неизвестный. — Хера ли глазами лупаешь, в сторону ушел, в сторону я сказал!
— Не лезем? — повернулся в мою сторону Саня.
— Не лезем, — лениво кивнул я. — Пока стадо разойдется, пока вводные получат, авось и толкотни не будет.
Федя, что уже приподнялся с места, видимо, услышав мои слова, замер, а после плюхнулся назад. Остальные, тем временем, пытались вылезти, кто, прыгая прям на землю, а кто, как в основном девчонки, нелепо пристраиваясь на полу.
Когда дошла моя очередь, столпотворения уже не было. Более того, чуть в стороне расположилось что-то на подобии строя. Понятное дело, что ни о каком армейском строе речи не шло, но ровная шеренга имела место быть. Командовал всем этим цирком старлей с густыми усами и ростом метра под два точно. Квадратное лицо, нос, прошедший явно не через один перелом и словно застывшая навечно кривая, из-за шрама над губой, ухмылка.
— Давайте, давайте, — махнул он нам рукой. — В конец строя! На инструктаж!
Параллельно нам, но чуть дальше выстраивалось еще несколько подобных. КамАЗы разъезжались в стороны, позволяя более основательно осмотреться. Что ж, место впечатляло. Видел я и стрелковые полосы, и мишени, как ростовые, так и «сковородки». Чуть в стороне и вовсе трехэтажное здание, из окон которого так же, то появлялись, то исчезали мишени, причем разбавленные гражданскими версиями. Там, отрабатывая одиночными, работали явно с «Винтами». Уж что-что, а эти хлопки узнаю, где угодно.
— Господа студенты! — гаркнул старлей, привлекая к себе внимание. — Добро пожаловать в расположение нашего временного учебного лагеря! Здесь мы с вами пройдем короткие курсы по стрельбе, а также ознакомимся с азами военной службы! Но не стоит переживать, кормить вас военщиной никто не собирается. Ситуация сейчас, что в стране, что в мире, сильно далека от идеала. Пугать не буду, но на космические корабли, думаю, насмотрелся уже каждый. И знаете, в случае чего, мне бы не хотелось оказаться с кучкой истерящих, ни на что неспособных, гражданских. Помолчим!
Тишина на несколько десятков секунд позволила сказанному уложиться в головах каждого. Ну а я думал.
— Сегодня будут вводные два часа, — продолжил, тем временем, старлей. — Всего разработанной программы у нас с вами на шестьдесят четыре часа. Программа утверждена с руководством института и подразумевает под собой и более углублённое изучение для тех, кто этого пожелает. Аттестации не будет. Точнее, не будет её для ваших кураторов. Но, чтобы придать всему этому делу чуть больше смысла, скажу только одно: показавшим себя с хорошей стороны будет ну очень сложно завалить дипломную защиту. Намек понятен? Вот и замечательно. А теперь за мной шагоооом, ай, лять, просто шагом.
Махнув рукой, старлей направился, к стоящей метрах в ста от нас, длинной армейской палатке. И, когда я говорю длинной, там реально метров сорок в длину! Нет, понятное дело, что лето и тепло, но сохранность того, что лежало внутри, доверять брезенту? В общем, обнаружив там склад с оружием, слега прикосел.
— Сегодня всё просто, — улыбнулся старлей, — берем и стреляем. Научить вас еще в институте должны были, так что обойдёмся без лишней мишуры.
Признаться, когда начали раздавать оружие, я прифигел во второй раз. Рассчитывал и на «семьдесят четвертые», и вообще на «сорок седьмые», но увидев «двенадцатые» невольно даванул косым взглядом на старлея.
— «Тащь» старший лейтенант, — подал голос один из парней. — А почему именно «двенашки»? Не проще ли будет к семьдесят четверкам приучать?
— Не проще, — и глазом не повел военный. — Переобувка на новые рельса должна произойти максимально быстро. А вот так, в потоковом использовании, получится сразу настроиться на боевой лад.
— Мы, что, к войне готовимся? — с непонятной ноткой в голосе, спросила одна из девушек.
На этом вопросе притихли все.
— Кто знает, — пожал плечами старлей. — Но обычно, когда более развитая цивилизация встречает более отсталую, итог один.
И у меня перед глазами пронеслись исторические выжимки эпохи Колумба. Истребление индейцев и еже с ними. Что ж, радует меня в этом деле только одно: схожие мысли и выводы.
Что можно сказать о пострелушках? Мне понравилось. Два часа пролетели, как один миг. Под наблюдением нескольких вояк, отстреляли мы, вот, не соврать бы, магазинов по сорок. Такое чувство, будто под конец, даже наушники не спасали. Зато, горящие энтузиазмом, глаза светились на морде лица практически каждого присутствующего.
— На сегодня закончили, — всё такое же подобие строя, но уже в общих масштабах. Ну и подпол с института. — По сегодняшней выжимке мы отметим самых толковых, кого можно оставить на более глубокое ознакомление с воинским делом. Всё это, естественно, носит рекомендательный характер. По окончанию обязательных часов советую хорошенько подумать о том, надо вам это, или нет. Время у вас есть. Опыт и знания подобного рода лишними не будут никогда. Поэтому, думайте, молодые люди. Думайте и решайте. Больше мирного неба может и не быть.
Очень, мать его, воодушевляюще!
Именно на этих словах закончилась речь военного. И, признаться, энтузиазма она мне не добавила.
Глава 4
Еще две недели позади.
Тихие две недели без каких-либо событий и происшествий. Нет, ну разве стоит за «событие» воспринимать истерию во внешней политике? Но затишье это мне не нравилось.
