И правильно.
Алтанар говорил, что люди боятся и ненавидят Гэна. Но что-то не похоже на это, и если он солгал…
Она обернулась и прошипела ругательство, адресовав его тому, кто толкнул ее в спину. Толпа бушевала все сильнее. Процессия приближалась. Коули улыбнулась, она знала, что так и будет. Джонс обещал это.
Алтанар. Она думала об Алтанаре. Неужели? Как же был убит несчастный Ликат? Возможно… Впрочем, не важно.
Гэн Мондэрк ударил его в спину. Трус. Бежал от Пути Чести. Негодяй. Без предупреждения. Без причины.
Хотя нет, неверно, причина у него была. Джонс так сказал. Так трудно все запомнить. Он же говорил, что причина была. Как будто такой ужас можно чем-то объяснить.
Возможно.
И что там Алтанар говорил о перекладине? Они приближаются. Да. Крышки. Вот как он их называют. Крышки надо снять.
Она ухватилась за конец одной из перекладин, пытаясь снять с него деревянную крышку. Когда конец посоха опирался на крышу фургона, эта перекладина находилась точно на уровне губ Коули. Она наклонила посох вперед и повернула. На другом конце перекладины была точно такая же крышка. Женщина дергала за нее, пока не вытащила из отверстия. Перекладина была полой. Сосредоточенно насупив брови, Коули рылась в складках своего одеяния, пока наконец не нашла то, что искала.
Это была самая опасная часть. Джонс и Алтанар доказывали, что она должна нести стрелку прямо в самой перекладине, но они ничего в этом не понимали. На открытом воздухе яд теряет свою силу с каждой минутой. Все надо сделать как следует.
Руки у нее так тряслись, что она боялась выронить стрелку. На один ее конец был насажен клок ваты. Осторожно, закрывая стрелку своим телом от посторонних глаз, Коули размотала обертку с другого конца, открыв игольное острие, покрытое вязкой черной массой. Оглядевшись, она подняла руку, делая вид, что поправляет гирлянду, и вложила стрелу в перекладину. Прикрыв дырку крышкой, она совершенно скрыла дело своих рук от постороннего взгляда.
Она еще раз оглянулась. Люди вокруг не обращали на нее никакого внимания.
Те, кого она так ненавидит, уже не дальше пятидесяти ярдов.
Но они должны подойти ближе, гораздо ближе.
Джонс говорил, что ненависть направит ее руку. Он разбирается в таких вещах. Почему, он сказал, Гэн убил Ликата? Тот, конечно, был малость вспыльчив, но такой любящий ребенок. Сын. Это грех — убивать чужого сына.
Конечно! Именно так сказал Джонс. Они с Алтанаром знают о Церкви не меньше самой Коули. Вот именно. Джонс и Алтанар ненавидят Церковь, и Ликат тоже ненавидел, все потому, что они так плохо к ней относились. А Гэн попал под влияние этой ведьмы, называющей себя Жрицей. Сайла, так ее зовут. Если бы она не одурачила Гэна, он никогда бы не стал врагом Ликата. Он служил бы Ликату, как все Люди Собаки, он принес бы ему силу и богатство. Если бы не Гэн, Коули была бы окружена любовью и почетом. Это в честь сына Ликата был бы устроен праздник, и именно она давала бы его ребенку имя.
Но виноват не один Гэн. Не все так просто, как кажется, и не важно, что говорят Джонс и Алтанар. Что бы там ни увидел Ликат в этой грязной маленькой Ниле, она сильно его задела. Лишила его счастья. Именно из-за нее они подрались с Беем Яном. После того как она сбежала с этим Гэном и Сайлой, они уже никогда не были так дружны, как прежде.
Опять она.
Гэн убил Ликата, Алтанар видел это. Единственное, чего Алтанар не понял, так это то, что они — воины и они должны убивать. Она усмехнулась про себя. Что они знают о мальчишках? Ведь они все полны огня. Особенно мальчишки племени Собаки. Самое главное узнать, кто на него повлиял, ведь они все были в детстве одинаковы, все так хотели служить. Кто-то должен направлять их. И каждый раз, когда ей виделась фигура за спиной Гэна, — это была она.
Они плохо воспитали Гэна. Все началось с его отца. Любой об этом знает. Обман. Глупец.
Первые из солдат эскорта находились теперь всего в нескольких футах от Коули. Ей были видны ручейки пота на их лицах, она видела, как движутся их глаза, следя за толпой.
Она сняла с трубки крышку и тут неожиданно поняла, что они пройдут прямо под ней. Джонс. Алтанар. Такие умные. Делай, как мы говорим, Коули. Не спорь, Коули. Убей Гэна, убийцу Ликата, и ты разрушишь его соломенное королевство, поддерживающее Церковь, которая так несправедливо с тобой обошлась. Твое возмездие будет полным. Мы все продумали. А теперь оружие, которое должно было принести сладкую месть, было бесполезно. Если она наклонит его так, чтобы попасть в них, то не сможет достать ртом до трубки. Они пройдут слишком близко.
Их оружие. Их план.
Ее охватила паника. Она опустила основание посоха ниже края фургона и наклонилась вперед. Через гирлянды цветов была видна приближающаяся процессия.
Еще пару футов.
Клас на Бейл. Безмозглый дурак.
Нила, отвергшая Ликата, сломавшая всю его жизнь. У нее нет права на счастье.
Сайла. Шпионка. Убийца. Она испортила Гэна, сделала его орудием Церкви. Высокомерная.
Гэн. Убийца. Амбициозный. Трус. Улыбается Сайле, улыбается этой ведьме — настоятельнице.
Ребенок. Ребенок. Конечно. Почему бы Гэну и Ниле не перенести то, что вынуждена переносить она сама? Дать им почувствовать, как горе ворочается в мозгу, узнать, что такое утрата.
Она приложила рот к трубке и вдохнула. Чтобы выпустить стрелу остается только выдохнуть, почти кашлянуть.
Гирлянды, соскользнувшие с перекладины, привлекли ее внимание и отвлекли от главного. Она снова перевела взгляд на группу.
Решение вспыхнуло в мозгу само собой, заставило ее зажмуриться. В ее мозгу вставали картины, они сменялись с молниеносной быстротой, она едва могла их различить. Мурмилан, лепечущая что-то о Старой Церкви и «предназначении» своего сына. Кол Мондэрк, такой хороший и благородный, заставивший племя принять своего наследника. Сайла, сбивающая с толку и Гэна, и Нилу своей фальшивой заботой и мудреной ложью. Все они использовали Гэна, они заставили его убить Ликата.
А они в свою очередь были под контролем, даже не подозревая о том зле, которое движет ими.
Но кое-кто знал. Коули знала.
Резкий выдох бросил стрелку вперед, и она вонзилась в шею настоятельницы Ирисов прямо над воротником ее торжественной мантии. Она вскрикнула от укола, вскинув руку, слишком измученную артритом, чтобы подняться высоко. Сайла уже была рядом, она выдернула дротик и стала отсасывать яд. Гэн и Клас кричали воинам, чтобы те оттеснили толпу, Нила свернулась клубком, закрыв Колдара своим телом. Гэн склонился перед ней, Клас одной рукой придерживал Сайлу у себя за спиной, в другой был зажат меч. Шара и Чо рычали на любого, пытавшегося приблизиться к группе.
Впервые со смерти Ликата Коули почувствовала себя счастливой. В криках разбегающейся толпы и проклятиях Волков ей слышался смех недоучек-целительниц, находивших ее такой неуклюжей, и терпеливые вздохи Жриц в обители. Вот он — источник всех манипуляций, единый корень заговора, затеянного в поисках власти над всем и всеми.
Возможно, Джонс и Алтанар будут сперва недовольны. Она заставит их увидеть истинную мудрость. Движение Танцующих-под-Луной поведет их вперед: «Через тьму к новому свету», — как говорит Джонс.
Старому свету брошен вызов.
Мальчик, стоявший внизу под ее посохом, ухватил одну гирлянду. Сначала он замер, глаза широко открыты в немом вопросе, рука с цветами протянута к ней. Коули раздраженно посмотрела на него сверху, единственное, чего она желала, чтобы он забрал цветы и ушел, предоставив ее самой себе. Бесполезные растения уже сделали свое дело, и ей пора отправляться в долгое путешествие назад, к форту.
Волк оттолкнул мальчика. Тот упрямо остался на месте, и Волк раздраженно посмотрел на него. Мальчик что-то сказал, протягивая цветы и указывая вверх, на Коули. Воин наклонился к нему, и мальчик надул щеки. Он показал на Коули, потом на настоятельницу, лежавшею на груде одеял, торопливо содранных с ярмарочного навеса.
Коули повернулась, чтобы бежать. Однако остальные тоже увидели мальчика и поняли. Мужчина вырвал посох у нее из рук. Поглядев через трубку, он с такой силой ударил ее по лицу, что она перелетела через край фургона. Она едва успела подумать, что это еще одна из безмозглых жертв церковного обмана, как рухнула на землю. Толпа сомкнулась над ней водоворотом кулаков, ножей — всего, чем можно ударить. Через секунду все было кончено. Люди раздвинулись, окружив то месиво, которое осталось от женщины, убившей настоятельницу Ирисов.
Шум с той стороны ничуть не потревожил Сайлу. Она продолжала трудиться над раной. Настоятельница попыталась оттолкнуть ее в сторону со словами:
— Я чувствую его, дитя мое. Ты ведь не глотала, не так ли? Ты была осторожна? — Когда Сайла кивнула, она продолжила: — Клас, принеси ей воды. Она должна прополоскать рот. Кто знает, какая гадость могла быть на этой грязной штуке. — Он убежал, одновременно с этим появился Волк, доложивший Гэну о случившемся у фургона. Настоятельница покачала головой. — Как глупо. Но я бы и так долго не протянула.
