— Мы с этими баррикадами на верхней палубе не кувыркнемся сразу после выхода из порта? — спросил я у Антонио, который с привычно брезгливой миной стоял на палубе, наблюдая за работающими моряками.
— Не должны, в Карибском болоте большой волны не бывает, — скривился квартирмейстер, — В крайнем случае возьмем в трюм забортной воды как балласт!
Я пожал плечами — раз уж старый морской волк считает, что все будет нормально, то кто я такой, чтоб лезть под руку? Чем бы еще заняться? А пойду-ка я проведаю лазарет — раненые будут обязательно, все должно быть готово.
В крохотной каютке, отведенной под лазарет я обнаружил Алексис раскладывающую по закрепленным шкафчикам медицинский инструмент. Здесь же я обнаружил Эрика, который с момента появления кошкодевочки в команде не упускал возможности с ней пообщаться — парень явно залип нее. Да что там Эрик, половина команды роняли слюни на нашу ушастую красотку. Надо сказать, что сама кошкодевочка вела себя образцово — никого из команды особо не выделяла, была со всеми приветлива, но без панибратства, хвостом не крутила. Большинство парней, получив вежливый отлуп отступились, но не Эрик, который воображал себя записным сердцеедом и явно считал, что нет таких крепостей, которых нельзя взять измором.
— А ты почему здесь шлангуешь пока остальные работают? — недовольно поинтересовался я, — Двигай на палубу и скажи Антонио, что я распорядился дать тебе самую тяжелую работу, что у них есть!
Эрик скривился недовольно, но возражать не посмел и тяжело потопал из лазарета. Алексис улыбнулась мне признательно — навязчивое внимание нашего викинга ей было по нраву.
— Что, одолел тебя наш Казанова? — хохотнул я.
— Ну, в принципе он неплохой парень, только навязчивый чересчур, — хихикнула девушка, — А ты что, ревнуешь?!
— Ревную? — делано удивился я, — Да с чего бы? Я так-то ни разу не педофил — за малолетками никогда не волочился!
— Я не малолетка, я взрослая половозрелая женщина! — топнула ногой кошкодевочка, — Если не веришь, можешь сам убедиться!
И сделала вид, что собирается снять с себя свой брючный костюм, один из тех, что мы купили вчера. Даже за пуговки взялась.
— Не-не-не, какие сейчас проверки! — замахал я руками, — К этому делу нужно подходить вдумчиво, проверять тщательнее, а не на бегу! Вот будет посвободнее время, обязательно все посмотрю и проверю! Самым доскональным образом!
— Вот ты только обещаешь! — надула губы Алексис, но в глазах ее прыгали бесенята.
— Ладно, пошутили и хватит, — сказал я серьезно, — Я так-то по делу пришел. Ты ведь в курсе что нам предстоит бой? У тебя все готово? Медикаменты, бинты, что там еще может понадобиться?
Мгновенно посерьезневшая Алексис отчиталась, что перевязочного материала и антисептиков на борту Баррозо оказалось хоть завались, инструмент был закуплен ей заблаговременно, но не хватает антишоковых препаратов, и антигистаминные препараты тоже неплохо был бы прикупить, заменителя крови на борту нет ни литра…
Я даже дослушивать ее не стал, извлек из кармана коммуникатор с треснувшим экраном, разблокировал его с помощью высохшего пальца и перевел девушке на счет пяток сильверкоинов, поручив закупить все что надо.
— Это не мое, дело, но мне так любопытно, что я не могу не спросить: чей этот коммуникатор и палец? — поинтересовалась Алексис.
— Коммуникатор мне достался в наследство от одного отъявленного мерзавца, которого я собирался убить, но не успел — его грохнули еще большие мрази в Дохе, — хохотнул я, убирая средство связи обратно в карман, — Ну и, умирая, он мне его завещал вместе с пальцем. Я понимаю, что все это звучит крайне бредово, но история длинная и запутанная, и, может быть, когда-нибудь я тебе ее расскажу под настроение.
— Ловлю на слове! — задорно улыбнулась кошкодевочка, — Ну и я, конечно, не специалист в этом всем, но ведь идентификацию можно и на свой палец перенастроить?
— Можно, но я так уже привык, — пожал плечами я, — Наверное, я этот палец таскаю как талисман — с ним я прошел такой ад, что сам удивляюсь, как выжил. А еще как напоминание — чтоб не стать такой же первостатейной мразью какой был Мейсон, хозяин пальца.
— Ты очень необычный и странный человек Эндрю Блад, — протянула Алексис, задумчиво накручивая прядь волос на палец, — Весь сотканный из крайностей и противоречий. Я таких еще никогда не встречала…
— Да много ты могла людей встретить за двенадцать лет жизни? — хмыкнул я, выходя из лазарета.
— Сколько можно тебе говорить — я не малолетка, я взрослая половозрелая женщина! — понеслась мне в спину гневная отповедь кошкодевочки, — Хватит тыкать меня возрастом!
Я только ухмыльнулся — дразнить ушастую и пикироваться с ней мне нравилось черезвычайно. Алексис была очень светлым и легким в общении существом, в ее обществе расслаблялись и таяли как воск на солнце самые грубые и просоленые контрабандисты, но что-то меня царапало и не давало подпустить ушастую слишком близко. Может быть, очевидная несуразность ее рассказа про обстоятельства появления здесь, в Син Сити, а может быть восторженная реакция Шороха, какой я не видел ни на кого больше. У меня иногда складывалось впечатление, что эта неведомая хрень, без спросу забравшаяся в мою голову, по уши влюбилась в кошкодевочку, но по здравому размышлению я эту мысль откинул как полностью несуразную. Шорох любил только один вид эстетики — кровавых разрушений и жестоких убийств. И то, как он реагировал на Алексис… настораживало.
Вечером, сидя в своем суперзлодейском кабинете, я в очередной раз изучал план базы и пытался придумать как снизить риски штурма, но ничего толкового в голову не приходило. Оставалось только одно — в очередной раз положить на кон свою жизнь как разменную монету, а там пускай кривая вывезет. В общем-то я так делал всю свою бестолковую жизнь, и каждый раз кривая вывозила, но Фортуна девка ветреная — сегодня она тебе улыбается, а завтра повернулась задом и ты лежишь остываешь в канаве в компании двух десятков доверившихся тебе людей.
Мои мрачные размышления прервало появление Виктора. Сначала в дверь сунул голову Джим и сообщил о появлении моего менеджера — я распорядился никого без предупреждения не пускать. Я вяло махнул рукой — запускай, мол.
— Что Иванушка не весел, что головушку повесил? — блеснул знанием русской классики Виктор.
Я только рукой махнул в сторону большого экрана, на котором крутилась схема базы Ацтеков. Провернуть всю операцию без ведома Виктора я даже не мечтал — объяснить двух-трехдневное отсутствие команды и появление нового корабля милостью божьей точно не получится. И я уже пару дней ломал голову как объяснить свою самодеятельность Виктору и всерьез опасался, что он запретит вылазку.
Мой менеджер пару минут изучал план базы и недоуменно спросил:
— Это что?
Мои объяснения не затянулись надолго. И вопреки моим опасениям по мере объяснений подозрительная мина на лице Виктора сменялась веселым удивлением. Когда я попытался объяснить, почему вообще затеял эту операцию, брюнет поднял руку:
— Не надо оправданий, я и сам знаю, что Баррозо — разваливающийся на ходу утюг, который никого в море догнать не сможет! Я бы ни в жизни его не взял, да ничего подходящего в тот момент найти не смог…
Наконец я узнал, кто подсунул мне негодную посудину и список претензий к моему суке-менеджеру увеличился на один пункт. Отчего-то я был уверен, что денег Виктору дали на нормальный корабль, но тот решил сэкономить и купил что подешевле, а сэкономленное просто положил в карман. А теперь я сую голову в петлю, чтоб решить проблему, которую для меня создал мой собственный менеджер — еще бы ему быть недовольным!
— Эта операция должна попасть в шоу! — сказал вдруг Виктор, — Ты говоришь, что атаку назначили на пятницу? Это получается у нас осталось два дня? Придется Эвелин вытащить из госпиталя!
— Может не стоит? Штурм будет тяжелым и кровавым…
— Стоит-стоит! Она знала на что подписывалась! — отмахнулся Виктор.
