- Люди добрые! - нараспев сказал он дрогнувшим голосом. - Не спешите прогонять нас, а спешите делать добро. Ведь не будет вам удачи в новой жизни и во всех делах, если вы обидите малых сих! Хоть что-нибудь дайте странникам, и будет вам удача в делах и ждёт вас жизнь богатая, если не пожалеете хоть крошку хлеба для нуждающихся!
Слушая это, Агей понял, что Седат выбрал правильные слова, поскольку эти фермеры как раз собираются начинать новую, богатую жизнь.
Санир, стоящий у двери, поморщился.
- Ладно, дед, - сказал он. - Обожди!
Он закрыл дверь и обернулся. К нему подошли Олаф и из комнаты вышел Антон, который сказал:
- На дороге никого.
- Вот что, - кусая губы, сказал Санир. - У нас, всё равно, одни крохи остались, а настоящую еду Сквилл скоро принесёт. Дадим им остатки, чтобы и правда, успех нам был, в новых наших начинаниях.
- Принеси еду! - он посмотрел на Олафа.
Тот, закинув ружьё за плечо, быстрым шагом удалился в кухню.
"- Вот оно!" - очнулся Агей.
Парень понял, что сейчас всё и начнётся. В дом они "нищих", конечно же, не пустят, а отдадут им еду в дверях и Седат сразу же их атакует, потому что другого шанса у него не будет. Вряд ли он сейчас, получив еду, уйдёт, а затем опять вернётся. Это будет слишком подозрительным...
"- Как только он начнёт, - думал парень. - Надо хватать бутылку со стола и бить по башке старика. Затем метнуть её в мужчин возле двери".
Агей подумал, что хорошо бы метнуть её прямо в голову здоровяку Олафу, но понимал, что вряд ли сможет точно попасть. Тут же, в голову пришла мысль, что эта бутылка, которую брал только что в руки старик - слишком тяжёлая. Гораздо лучше будет, если схватить другую бутылку, из прозрачного стекла. Она стояла рядом, ближе к нему, меньше размером и почти пустая. Явно ей легче орудовать будет...
Парень не знал, хватит ли у него сил, оглушить бутылкой кого-либо из врагов, но понимал, что, в любом случае, надо действовать решительно, иначе фермеры просто пристрелят Седата. А если они его, и правда, сейчас убьют, то можно начинать готовиться к скорой встрече с капитаном Рамосом...
- Санир! - раздался голос Олафа из кухни. - Подойди!
- Чего такое? - быстрым шагом тот направился туда.
- Что не понятно? - недовольно сказал он, входя в кухню.
- Я не пойму, как вот, это вот всё, отдать-то? - спрашивал Олаф. - В сковородке, что ли вынести?.. И вот, это, вот?..
- Погоди!
Шуплый Санир вышел из кухни, посмотрел на лестницу и громко закричал:
- Фертина!!! Спустись!
- Что же вы бутылку-то не открыли? - подал голос старик, показав глазами на красивую бутылку на столе.
- Узнал её? - усмехнулся Санир. - Это та самая "Золотая гроздь", которую мы купили, когда всё это началось, чтобы потом, когда всё уладится, выпить за окончание невзгод. Вот, ждали Сквилла с Груком, чтобы выпить.
- Я про эту бутылку совсем забыл, - сказал Антон.
- А я не забыл, - опять усмехнулся Санир. - Когда мы уходили в Ковчег, вспомнил, но не стал говорить, чтобы души вам не бередить. Решил, что пусть она лучше здесь останется, может, кому и сгодится. Как видите, нам и сгодилась.
- Я тоже про неё вспомнил, когда мы уходили, - хмыкнул старик. - И тоже не стал говорить, чтобы души вам не бередить...
Отец и сын посмотрели друг на друга тёплыми взглядами. Агей, видя это, против воли умилился, и понял, что эти фермеры, в принципе, неплохие ребята, но эта огромная награда, как сказал Трерий, затмила их разум, так что они из мирных фермеров превратились в торговцев живым товаром. Парень понял также, что прямо сейчас будет ясно, к чему это привело их...
"- Хотя... - подумал он. - Они, ведь, могут убить нас с Седатом, и тогда превратятся уже в убийц... Что, интересно, они тогда сделают с маленьким Амином? Тоже отдадут пиратам?.."
Наверху показалась жена Санира. Пока она спускалась по лестнице, муж объяснил ей ситуацию, рассказав о нищих: старике и мальчишке, которым нужно отдать оставшиеся от еды крохи.
Сойдя с лестницы вниз, женщина зашла на кухню, а затем сказала:
- Если там только старик и мальчик, то пускай они сюда придут, здесь поедят.
Санир направился к двери, а Агей удивился, что они собираются пустить незнакомых нищих в дом. Наверное, их бдительность усыпил маленький Амин. Кому придёт в голову, что кто-то опасный будет таскать с собой такого маленького мальчика?
Между тем, Санир открыл дверь:
- Заходите! - сказал он.
Мгновение спустя, в гостиную вошли "нищие". Старый джигит, войдя в дом, сразу же низко поклонился присутствующим, говоря нараспев:
- Мир вам и благодарю вас за милость, добрые люди! Пусть удача и богатство придут в ваш дом. Пусть те крохи, что вы дадите нам, вернутся к вам горами золота и серебра!
- Проходите в кухню! - нетерпеливо сказал Санир, брезгливо глядя на них и показывая им направление рукой.
Амин вдруг заметил Агея и засмеялся, тыкая в него пальцем. Парень похолодел, но каким-то чудом глупо улыбнулся и помахал ладошкой в ответ.
- Ты знаешь его? - вдруг спросил старик Трерий.
- У меня такой же братик был, - глупо улыбаясь, сказал парень. - Он умер, когда мне десять лет было.
Понимая, что нельзя мешкать, Агей сделал плаксивое лицо, скривился и заплакал. Тут же он вспомнил, что ещё недавно, рассказывая старику о своём детстве, не упоминал ни про какого братика... Парень напрягся, придумывая, как отбрехаться, если старик начнёт задавать вопросы, но Трерий молчал, глядя на вошедших нищих.
Седат же, не бросив на Агея и мимолётного взгляда, подхватил за руку Амина и увлёк его в кухню. Шёл старик сильно хромая и глядя на него, Агей изумился, как ловко тот прикидывается. Если бы он не знал его, то подумал бы, что старик и правда хромает и, к тому же, у него явно повреждена спина.
Когда нищие зашли в кухню, Антон подошёл к дверному проёму и встал там, оперевшись плечом на дверной косяк, наблюдая за происходящим на кухне. Олаф и Санир вернулись к столику, положив свои ружья и усевшись на стулья.
Агей воочию убедился, что маскировка старого джигита сработала. На лицах мужчин, сидящих рядом, страха совершенно не было, но явно виднелось желание, чтобы эти нищие поскорее убрались прочь. Ко всем, так сказать, чертям...
7.16
На кухне послышался голос Седата.
- Спасибо, добрая хозяюшка, - медовым голосом говорил лже-нищий.
- Откуда идёте, дедушка? - спросила женщина.
- Из дальних мест идём, - старик ещё что-то сказал, но Агей не расслышал.
Седат опять что-то сказал неразборчиво, но явно обращаясь к Антону. Тот сделал шаг вперёд, зайдя в проём и пропав из вида.
Агей сидел, словно окаменев, понимая, что сейчас всё и произойдёт. Парень твёрдо решил, что как только всё начнётся, он сразу же схватит вот эту, почти пустую бутылку, и начнёт действовать, колошматя ей тех, кто окажется ближе к нему...
- Ух! Ой-ой! - раздался из кухни голос Антона, полный боли.
Тут же заверещала женщина, но крик сразу же оборвался. Что-то упало на пол. И снова, что-то упало...
