— Месилову конец! — объявляет она.
— Победил-то кто? — кричит мужской голос из задних рядов.
Толпа согласным ропотом поддерживает вопрос.
— А никто! — фыркает судья, упирая руки в бока и выпячивая свой бюст, знаменитый на все Рифовые Гнёзда, да и в окрестностях весьма известный. — Оба остались без защиты. Стало быть, взаимный проигрыш.
— Не взаимный, — Воин хмур, но если он и медлит перед признанием, то лишь самую малость. — Я лишился оружия — значит, победа за командиром.
— Не взаимный, — тотчас же заявляет магоклон. — Моя защита пала чуть раньше, чем защита Рикса — значит, победа за ним.
— Такие благородные, аж душно, — Урма скалится, переводя взгляд с одного поединщика на другого и обратно. — Только нечего мне тут! Судья кто? Я судья! Защиту потеряли оба? Оба. Всё, нечего тут думать. Потери оружия и прочие опережения на волосину в условиях не оговорены. По условиям проигрывает тот, кто остался без брони. Взаимный проигрыш! Ничья! И точка!
— Как такое вообще возможно? — кричит всё тот же голос, принадлежащий невесть кому, но весьма громкий. — Ничья меж магом-подмастерьем и Воином пятого ранга? Бред!
— Это не бред! — не намного тише рявкает Рикс. — Это заранее оговорённые условия боя! Понятно, что если бы командир использовал хотя бы ещё один призыв, у меня не осталось и тени шанса даже на ничью! Конечно, я слабее подмастерья — а что, кто-то сомневается?
— Да!
— Покажись-ка, смельчак. И поясни, что тебе не нравится — кроме того, что ты сделал на результат ставку, которая не сыграла!
— А вот и покажусь!
К внутреннему краю толпы протолкался наголо бритый, однако красующийся густой, пусть и короткой чёрной бородой тип — по виду явный морской Охотник.
— Ты спрашиваешь, что мне не нравится? Да то, что вы дрались вроде как честно — но по правилам для Воинов, оружием Воинов, без всяких хитростей мажеских! А значит, маг никак не мог выиграть, будь он хоть мастер!
— Жаль разочаровывать, — сказал Мийол, поднявшийся на борт парящего неподалёку «Хитолору», — но с Риксом дралась воплощённая «мажеская хитрость».
— Это как?
Магоклон перебросил Риксу отнятую дубинку, в затем одним сверхъестественно длинным и высоким прыжком перебрался на яхту. Опять-таки словно при уменьшенном тяготении. Отдал призывателю копьё, развернулся, демонстрируя полную идентичность лица и фигуры своему оригиналу (отчего среди собравшихся зевак полетели шепотки)…
Исчез.
Вполне к этому готовый, Мийол свободной рукой ловко подхватил шаровары, безрукавку и кирасу, составлявшие экипировку магоклона.
— Примерно так. Это была плотная иллюзия, результат работы моих чар.
Народ зашумел, обсуждая «мажеские хитрости и кудеса» — и не прошло двух минут, как в общем гуле всплыла именно та тема, на которую призыватель и рассчитывал.
— Только клановые? — воскликнул он. — Чушь полнейшая, кособокая, несообразная! Меня воспитал приёмный отец — бесклановый маг! Сам я — бесклановый маг! И мой второй учитель, да будет лёгким путь души его — тоже бесклановый. Родом, кстати, из Даштроха; там же и вырос, и первые шаги по Пути делал… а умер — подмастерьем!
На это в гуле голосов не менее предсказуемо всплыли темы «простой работяга даже пару дней сидения на плоту для магов не выкупит» и «да клановцы энти из нас кровь выкачивают!»
Подняв руки, Мийол быстро добился тишины и во всеуслышание объявил:
Орр — если кто не в курсе ещё: он, с яхты вещающий, суть такой же со-основатель проекта «Большой экран», как кланы Стаглорен и Думартрен;
Ис — будучи одним из основателей, он имеет право и моральную обязанность развивать проект в том направлении, в каком захочет;
Эрр — будучи бесклановым, премного обязанным также бесклановому Хитолору Ахтрешт Наусу, известному также как Щетина и предыдущий глава школы Безграничного Призыва, он не прочь увековечить память второго учителя своего, основав в Рифовых Гнёздах мемориальный квартал имени вышеупомянутого Щетины;
Ён — частью этого квартала будут зоны для медитаций… да-да, ограждённые ритуальной схемой Тонгхаста, как те самые «плоты для магов»;
Олш — зоны для медитаций в мемориальном квартале будут бесплатными. Для всех.
Йок — а на этом всё, Мийол своё выступление завершает.
И скрылся в глубине яхты, оставив народ кипеть и пениться уже без его непосредственного участия. Потому что сказал всё, что хотел, и нимало не сомневался, что сказанное в самые малые сроки дойдёт до ушей Суфлёра… если по какой-то странной причине ещё не дошло.
'Интересно, кого он отправит тралить фарватер?
Конечно, всегда остаётся вариант со сломом стереотипов. Ферин эн-Кордрен вполне может пригласить меня к себе, во второй корпус. Или — ломать так ломать! — заявиться лично. Или же организовать как бы случайную встречу на нейтральной территории, тем или иным способом.
Но всё это — варианты, доступные технически… однако маловероятные. То самое кланово-кастовое высокомерие отсечёт их, если я правильно оцениваю характер этого синарина.
Поэтому буду ждать косвенных действий. Через третье лицо. Я как призыватель и сам не чужд таким манёврам…
Вопрос лишь в том, кого привлечёт Суфлёр'.
Как вскоре выяснилось, он привлёк Ланната Раковину — старшего сына Акулы. Причём про маскировку своих действий словно забыл… или, скорее, намеренно оставил след вмешательства в виде уже знакомого сгустка воздуха в левом ухе посланника.
Мийолу нисколько не понравился подобный ход. Ведь выбрав для этой миссии Ланната, Ферин делал молчаливое, но вполне ясное заявление. Демонстрировал размер своих сетей.
«Что ж, у меня тоже найдётся, что продемонстрировать».
И первым делом, ещё во время приветствия, призыватель выключил Раковину из диалога. Благодаря Оливковому Полозу он мог не ожидать, пока Ланнат перескажет чужие слова, а говорить непосредственно с Суфлёром: ясно слышать его шёпот и отвечать напрямую. Ну да, ну да: быть просто двуногой подставкой для эффектора чужих чар, а также пассивным свидетелем чужого разговора — не самая завидная роль… только вот не Мийол её выбрал для Раковины. Он просто повёл себя так, чтобы тот свой выбор осознавал в полной мере.
А в качестве извинения предложил еду и напитки.
Ланнат отказался. Что ж…
Тоже выбор. Со своими неизбежными последствиями.
— Как мне обращаться к вам, уважаемый?
«Как захочешь… уважаемый. Имя, клан и прозвище моё для тебя не секрет».
— Действительно, — призыватель кивнул, хотя и знал, что жест этот останется не оценён. И без промедления пошёл в словесную атаку. — Итак, не могу не отметить, что я рад наконец-то говорить с вами более или менее прямо. Жаль, что вы не спешите сократить дистанцию, но я вполне могу понять стремление держаться за пределами радиуса действия моего Атрибута, то есть сигила. В конце концов, взаимовыгодного соглашения можно добиться и на расстоянии… если оно будет действительно взаимовыгодным.
«Действительно. Попробую поддержать твой курс на полную откровенность… уважаемый. Это несколько непривычно, но в чём-то даже… освежающе. Изволь изложить своё предложение к клану Кордрен, которое могло бы заинтересовать нас».
— Нет ничего проще, — улыбнулся Мийол так, что Ланнат поёжился, хотя давления аурой не испытал. — Я хорошо представляю, чего добивается ваша фракция шестой младшей ветви клана Кордрен. Это крайне легко определить, ознакомившись с переменами, произошедшими здесь за время моего отсутствия; вектор изменений совершенно однозначен и прям. Я не вижу в этих подвижках серьёзного ущемления интересов моей семьи… за вычетом пары моментов.
Пауза. Суфлёр не стал тянуть её, предпочтя подыграть:
«Каких?»
— Ресурсы и люди. Я — мы — недополучаем от Рифовых Гнёзд некоторые виды ресурсов, что добываются здесь морской Охотой; но что ещё важнее — не получаем молодых, потенциально перспективных бесклановых магов. Знаю-знаю: для латифундистов идея делиться своими клатами с чужаками, с простецами выглядит нелепо… но здесь, около трисекции, в буквальном смысле делиться клатами не нужно. Создавать области, ограждённые от биений фона ритуальной схемой Тонгхаста — быстро, сравнительно дёшево и просто. В этих аспектах защита ритуала кратно превосходит экранирование по Штыргнудру-Финнирду… и тем более его суррогатные версии. Но схемы Тонгхаста вполне достаточно, чтобы молодые маги имели возможность дорасти до пика третьего уровня, а затем иммигрировать в Лагор… для дальнейшего развития. Они вряд ли станут претендовать на долю объёмов «Большого экрана», защищённых качественнее — просто потому, что большинство их не захочет оставаться в этой глухой и бедной провинции.
