— Кто же его укусил? — спросила Ю и села на одну из кроватей, убрав листы железа к печи. — Может, в доме еще кто-то есть?
— Не думаю, — ответила напарница и присела рядом. — Мы бы уже знали об этом. Помнишь следы у крыльца? Скорее всего, мальчика ранили снаружи, и он побежал домой. Следы засохшей крови — это его, гнили — того, кто его догонял. Если ты заметила, зомби всегда толкают дверь, клинит их, что ли? Эта дверь открывается наружу, вот и не смог покойник попасть внутрь. Мы должны помочь малышу и успокоить его голод.
— Только не я, — голос Ю заметно задрожал. — Рука не поднимется, он же малой еще. Потом сниться мне будет по ночам. Мало проблем, еще одна.
— Хорошо, тогда это сделаю я, — Маша повернула голову к подруге. — И если что-то вдруг пойдет не так, ты его подержишь... Ну или... Завершишь начатое.
Подружки просидели молча какое-то время.
— Хорошо, — произнесла вдруг Ю.
Мария еще минут пять собиралась мыслями. Девушка всё это время накручивала себя в голове, что это сделать нужно. И плохо не то, что они убьют, а то, что оставят его страдать, возможно, навечно.
— Идем, — выдохнула Маша и резко встала с кровати.
Девушки, немедля, поднялись по лестнице и тихими шагами подошли к мальчишке. Маша замахнулась тесаком и...
Хрип и хрюканье парнишки вдруг изменились на дикий визг. Такой громкий, что терпеть его не было сил, и девушки машинально закрыли уши руками. Визг громче сирены раздался на всю деревню, возможно, и дальше. Люди визжать так точно не могут. потом он перешел на какой-то свист, затем снова на визг.
Прошло какое-то время, пока девушки опомнились. Голова трещала от боли. Маша вновь замахнулась тесаком. Мальчик, не переставая издавать мучительные звуки, набросился на нее и, вцепившись в лямки рюкзака, тянулся гнилым ртом к ее шее.
Ю схватила его за рубашку, та тут же порвалась. Тогда девушка, переборов свое отвращение, схватила свистуна за подмышки и оттащила в сторону, пнув ногой по рукам, чтобы тот отпустил рюкзак. Через мгновение Мария вскочила и, сплюнув в сторону, одним движением отрубила голову тесаком.
Визг тут же прекратился. Ю упала на колени, и ее начало сильно рвать.
— Вставай, дуреха, — пыталась растормошить напарницу Маша. — Сейчас тут соберутся все зомби этой деревни. Он же их звал, не поняла, что ли? А, черт!
Маша, поняв, что времени нет, кинулась к лестнице, спрыгнула по ней к незапертой двери и потянула ручку на себя. Затем, быстренько оглядевшись, схватила стоящую в углу швабру, перевернула и вставила черенок в эту самую ручку, уперев в оба дверных косяка.
Ю немного придя в себя, тоже спустилась и, увидев сидящую на полу Машу и швабру вместо запора, пошла в комнату и посмотрела в окно.
— Идут? — с надеждой в голосе спросила Мария.
— Ковыляют, — ответила Ю. — Калитка открыта, а они в забор уперлись. Скоро его сломают.
— Так может, рванем? А? Успеем выскочить? — Маша встала и приготовилась отпереть дверь.
— Можно попробовать, — Ю отошла от окна.
Девушка взялась руками за швабру, и в этот момент снаружи кто-то начал толкать и тормошить дверь.
— Что? — виновато произнесла Ю. — Значит, они с другой стороны как-то пришли. Ладно, не дергайся. Могло быть и хуже. На этого крикушу среагировали только те зомби, что были тут рядом. Остальные так и ходят, слюни пускают. Подождем, и эти успокоятся, возможно, придётся переночевать. Давай лучше подумаем, как укрепить вход, тут, кстати, еще один, если помнишь.
***
Крантик принес еще одно ведро воды с пруда, протянул Игорю Марковичу. Мужичок взял его за ручку и вылил в бак железного котла в постирочной. Карандаш тщательно все осмотрел, покрутил ручку сливного крана и вынес вердикт:
— Вроде нигде не течет! Представляешь, Грантик, наши добытчицы придут уставшие, а у нас тут баня натоплена.
— Воды-то хватит, Игорь Маркович? — спросил парень.
— В котел достаточно, но надо еще наполнить эту бочку, — ответил Карандаш, поправляя штаны. — Это я уже сам дотаскаю, а ты, пожалуйста, займись дровами и можешь начинать топить печь. У тебя это очень хорошо получается, молодой человек. Эх, жалко, камней нет, но ведь просто помыться горячей водой — это тоже здорово.
Со стороны деревни раздался жуткий визг...
Глава 33
— До Гыркино километров пять осталось, — всматривался в карту Сережа.
— Свернем, где договорились, — ответил Борис Валентинович, не отрывая взгляд от сельской дороги. — Спрячем машину в лесу, а сами на железную дорогу выйдем, километра за два до станции Гыркино.
Напарники решили не светить транспорт. Автомобиль, тем более такой, могли запросто отнять грабители, а то и убить за него. Одно только топливо в нем стоило прилично.
Проехав еще несколько минут, УАЗик свернул в обусловленном месте, пересек поле и въехал прямиком в лес через просеку, когда-то проделанную лесорубами.
Напарники остановили машину, осмотрелись вокруг и, заприметив неподалеку подходящего размера овраг, съехали в него.
— Наруби лапотника, — попросил наставник, вылезая из УАЗа. — Я видел топорик в багажнике. Замаскировать полностью все равно не удастся, зато будем чувствовать себя спокойней.
Борис вынул оба рюкзака. Покопавшись в своем, достал запасную майку и надел ее. Сережа, широко зевнув, поленился открыть заднюю дверь автомобиля и дотянулся до топора прямо через спинку заднего сидения. Сделать это оказалось куда сложнее, но, раз уж начал, пришлось завершать.
Через минут сорок напарники уже вышли к рельсам и двинулись в сторону станции.
— Она мне снится, — признался вдруг Сережа.
— Кто? — ответил Борис Валентинович, не оборачиваясь.
Наставник по обыкновению шел спереди.
— Маша, — добавил Сергей.
— Брат, это нормально, — улыбнулся мужчина. — Ты молодой, она красивая, трудно не влюбиться.
— Вы не поняли, — не дал договорить молодой человек. — Мне снится, будто мы женаты. Я прихожу с работы, а она встречает с горячим ужином. Еще снится квартира, домашние дела: я пылесошу пол, а она занимается стиркой. Как такое возможно, Борис Валентинович?
— Ну, знаешь ли, — ответил Борис и призадумался. — Человеческий мозг — сложная штука. А уж сны — совсем отдельная история. Я вот в молодости, было дело, выпивал по 2–3 дня, так потом такие сны снились, как наяву.
— Меня снова терзают сомнения, — продолжил Сережа. — Когда она в первый раз появилась на пороге станции Бякино, мое сердце тут же ёкнуло. Я был уверен, что видел Машу раньше и даже был знаком. Она же заявила, что в первый раз меня видит.
Борис Валентинович остановился, обернулся и принялся молча разглядывать лицо парня.
— Слушай, брат, мы же с тобой уже решили, — начал наставник. — Ты выглядишь лет на двадцать и чувствуешь себя на столько же. Значит, три года назад, когда началась зомби-эпидемия, тебе было семнадцать, а воспоминаниям, возможно, еще год. Какова вероятность, что ты был женат в столь юном возрасте?
Сережа ничего не ответил напарнику, и они двинулись молча дальше.
Пройдя еще минут пять, Сережа вслух пробормотал:
— А что, если мне не двадцать?
— Что, прости? — ответил Борис, не расслышав вопрос.
— Борис Валентинович, — уже громче повторил вопрос парень. — Я похож, например, на двадцатипятилетнего?
Мужчина вновь остановился и развернулся. Взял Сережу двумя руками за лицо и, тщательно рассмотрев, произнес: произнес:
— А знаешь, пожалуй, да. Тебе лет где-то в этом промежутке.
— И мы могли просто жить вместе, нерасписанные.
Борис развернулся, и напарники продолжили свой путь.
— Только не выдумай на нее давить, — произнес вдруг Борис Валентинович. — Так только спугнешь девушку. Это может оказаться только твоим бурным воображением, понимаешь? А если твои подозрения окажутся верны, значит, Маша для чего-то это делает. Возможно, чтобы уберечь от чего-то или от кого-то, от необдуманных поступков, в конце концов. Еще раз повторю: не говори с ней на эту тему, пока просто наблюдай. И если ты ошибся, то ничего страшного не произойдет.
