Теперь счет пошел на миллисекунды он рванул с места и кувырком покатился с лестницы, под ноги попала какая то деталь от робота храбро оборонявшего дверь. Хоть начало операции было не совсем удачным, Крис залетел в мастерскую пока там еще стоял гул от взрыва, приземлится, удалось на ноги и, не теряя времени, парень нацелил пистолет в затылок закрывавшего уши мародера.
Раздался выстрел, и голова оглохшего бандита разлетелась кровавыми ошмётками, не успел труп упасть, как парень выстрелил еще один раз в стоящего чуть дальше человека. И снова пуля была смертельной, на этот раз, угодив точно в грудь. В поле видимости находились еще две цели, Крис нацелился на третьего и вместо выстрела раздался щелчок. Заклинило затвор! Лихорадочно соображая, что делать, Кристофер просто метнул пистолет в третьего бандита, чтобы выиграть хоть немного времени. А сам метнулся к столу, у Шона всегда там валялось куча опасных предметов. Сейчас хоть бы молоток под руку попался…
Но удача на этот раз была благосклонна, и вместо молотка под рукой оказалось настоящее хоть и устаревшие орудие убийства, а главное оно было безотказным. Схватив меч, который так старательно мастерил Шон, Крис рванул к уже практически нацелившегося в него мародера, резкий взмах сверху вниз и бандита перерубило вместе с автоматом от левого плеча до правого бедра. Оставался только один соперник к тому же с виду он был безоружен, в голове мелькнула мысль, чтобы остановиться. Все же убивать безоружного человека низко, но враг всегда остается врагом, и от него можно ожидать что угодно даже без оружия.
Гладиус сделал выпад, острие меча должно было угодить точно между глаз, которые были на удивление яркого фиолетового оттенка.
— Замри! — неожиданно раздался звонкий женский голос, и все мышцы в теле Кристофера свело судорогой. Кончик меча остановился буквально в сантиметре от своей цели.
— И надо вот тебе было устраивать столько шума и тыкать своей железякой во всех? — спросила девушка, хоть её лицо было закрыто шарфом, и она была одета в толстый пуховик, так что различить пол было не возможно, голос был женский.
— Ах, да ты же не можешь говорить, язык — это тоже мышца, — задумчиво произнесла она. — Рановато мы с тобой встретились девяносто девятый, как говорится не в то время и не в том месте. Хотя с другой стороны возможно и поздноватенько.
Судя по беспечному голосу ее, вовсе не волновала смерть товарищей, как и то, что в сантиметре от неё застыл смертоносно острое лезвие меча. А вот парня цензурно выражаясь, крайне беспокоило, что он не застыл как статуя и был не в силах пошевелить даже пальцем. Слишком уж часто его тело переставало слушаться, хотя сейчас он находился в сознании.
— Ну да ладно все, что нужно я уже получила, а ты пока нам не нужен. Хотя я уверена, что мы скоро вновь увидимся. До скорой встречи, — девушка помахала рукой в варежке, и направилась к лестнице, неся с собой не большой ящичек.
— Чуть не забыла, — обернулась она, наступив на первую ступеньку. — Тебе же так стоять не удобно будет с мечем то на перевес. Так, что усни.
Последнее, что услышал Крис, перед тем как закрыть глаза, и повалится на бок это пожелание сладких снов.
Глава 16. Салют — это сгоревшие мечты
— И все-таки я не понимаю, как так вышло… — откинувшись на спинку кресла, произнес Шон. — Догадок много, но это лишь догадки. Возможно какой-нибудь психотропный газ, или волновой излучатель, действующий на мозг. Если брать во внимание околонаучную среду, то я бы решил, что это гипноз. Но как бы то не было, ты уж извини, что я тебе прикладом огрел.
— Да проехали, я же пытался тебя задушить, — махнул рукой Плискин.
— Точно с Кристофером все в порядке? — вмешался в разговор Джон. — Он спит уже несколько часов.
После штурма лодочной станции прошло уже восемь часов, когда к дому Шона подоспели Ирвин и Габриэль, то обнаружили кучу трупов и спящего Шона вместе с первой группой. Попытки разбудить кого-то из них не увенчались успехом, поэтому всех троих перевезли в дом Ирвина. Плискин и Шон проснулись около часа назад и сейчас ужинали, что произошло, на станции они уже рассказали, и Леруа с Самеди сославшись на дела, быстро куда-то слиняли.
— Да все с ним будет хорошо, продрыхнется и будет как новенький. Это я по своему жизненному опыту говорю.
— И часто с тобой такое бывает? — почесывая бороду, спросил Шон.
— Вот прям такое дерьмо не часто, а вот выпить я люблю, так что случалось разное. Кстати насчет, выпить… — Змей достал из внутреннего кармана не большую серебристую фляжку и плеснул её содержимое в чашку с кофе.
— Никто не желает? — оглядывая окружающих, предложил Плискин. — Замечательный Бренди.
Шон покачал головой, Леоне буркнул нечто не вразумительное. Но явно отрицательное.
— Прям пансион благородных девиц, а не ярые революционеры. Ох, если бы я знал, что все тут будут такими трезвенниками, пошел бы к мародёрам с ними хоть бухнуть можно.
— Так что не пошел то? — бросая резкий взгляд на Плискина, спросил гонщик. — Мне кажется, тебе все равно кого убивать.
— Было все равно, — спокойно поправил его Змей, делая глоток кофе. — Теперь я хочу убить только одного человека, все остальное вторично.
— И кого же? — не отрывая взгляд от собеседника, поинтересовался Джони.
— Гилсона. — скупо ответил Плискин. — У меня с ним личные и давние счеты. Собственно, поэтому я вступил в сопротивление.
— Значит, то же мстишь.
— В отличии от тебя я знаю кому именно.
— А ты как тут оказался? — гонщик перевел свой взгляд на Шона.
— Я романтик и вообще тонкой натуры человек, — ухмыльнулся здоровяк. — Революция ради революции мне этого достаточно.
— Значит месть, месть и желание бунтовать. Ничего не скажешь хорошие мотивы для тех, кто желает сделать город лучше, — иронично заметил Леоне.
— Ты только посмотри на него Шон, пацан решил сделать город лучше наверняка с летающими пони, которые гадят радугой, — снова подливая себе в кофе Бренди, протянул Змей.
— Разве мы сражаемся не за это? — задал вполне логичный, по его мнению, вопрос гонщик.
— Что для тебя идеальное общество? — ответил вопросом на вопрос Плискин.
Парень немного задумался, стараясь собрать все свои в мысли в более-менее целостную картину. Хоть на первый взгляд вопрос был очень легкий, но точное формулирования ответа заняло прилично времени.
— Я считаю, — начал Леоне, — что нужно создать такой строй, при котором решение правительства будут максимально открыты, где не будет организаций, занимающихся убийством или преследованием не угодных. Где воля народа будет услышана и учтена, где каждый человек будет обладать свободой и правами, на которую никто не сможет посягнуть.
— А я хочу фонтаны с пивом и шлюхами с пятым размером груди на каждом углу, — закуривая сигарету, произнес Плискин.
— Это же бред! — удивился гонщик.
— Ну почему же? Это мое виденье идеального города, — закидывая ноги на стол с кипельно-белой скатертью, протянул Змей. — Вот ты Шон что выберешь?
— Конечно, фонтаны с пивом вообще разве есть выбор? — улыбнулся громила, отвлекаясь от планшета.
— Разве свобода не важнее шлюх? — постепенно выходя из себя, произнес Джон.
— Так у меня же будет свобода! Нажраться или пойти по девкам, или наоборот, а может все сразу, — выпалил Змей.
— Это не свобода! — возразил парень. — Это, это…
Гонщик хотел подобрать точное определение, но не мог.
— Почему же не свобода? Еще, какая свобода! Всем свободам свобода и другой мне не надо.
— Да ты просто несешь бред! — Джон был взбешен! Он говорил о важных вещах, а этот кретин свел все к бухлу и бабам.
— Я лишь отстаиваю свою точку зрения, — объяснил Плискин. — И это мое виденье идеала, кто-то с ним согласится, кто-то нет, а у кого-то так вообще будет другое. Не в этом смысл, смысл, что всем нельзя угадать. Определенной группе единомышленников можно, а вот лично каждому не получится. Да и зачем подавляющему большинству горожан это? Есть еда, развлечения, жопа в тепле и антидепрессанты в питьевой воде. Думаешь, они пойдут за тобой под пули ради эфемерной свободы? Они и так свободны в их понимании. А то, что власть уберет парочку неугодных для неё людей, для них даже не жертва это все сущий пустяк. Зато взамен можно жрать в три горла и тусить по клубам. А то, что пару тройку бедолаг отправят принудительно на лечение, они просто об этом не узнают, а если даже и узнают, ничего не изменится. Ведь их веселая жизнь продолжается, и за ними не прейдут, потому что они хорошие хомячки и бегут в колесе весь трудовой день.
— Тогда зачем все это, если мы не представляем интересы людей? — растеряно спросил Джони, глядя, в пустую чашку из-под чая.
— Глупый вопрос, — туша сигарету в блюдце уронил Змей. — Мы здесь из-за своих интересов, пусть они у каждого личные. Нам лишь стоит убедить горожан, что наши цели на самом деле их, и они сделают всю грязную работу. Будут митинговать, голодать, замерзать, умирать при этом, полагая, что следуют своим идеалам. Главное идея не должна быть сильно затейливым типа отнять все и поделить на всех поровну.
