— Хорошо знаю! Лучший на факультете!
— Вставай тут, — он указал на роскошное кресло у стола, — теперь ты прикреплен к Элькирию Зальбвиц. Стой и жди. Если ему потребуется что-то перевести, он стукнет пальцем по подлокотнику, включайся только после этого, и не зевай. Так и разведи руки по сторонам, проверим, что ты с собой принес. — он быстро, но тщательно, как настоящий профи, провел обыск и посмотрел на найденные в кармане штанов леденцы.
— Это чтобы не нервничать. — я почему-то принялся оправдываться, а начальник охраны развернул конфету и сам принялся бороться со стрессом.
— Ммм, с солёной карамелью… Когда закончится заседание, подойдешь ко мне, будем разбираться, кто ты и что ты. Попытаешься сбежать… — он многозначительно указал на кобуру с шокером, висящую у него на поясе. Дополнительные комментарии в такой ситуации излишни.
Убегать я в любом случае не собирался, тем более после таких намеков, пусть хоть пожар начнется, буду стоять в этом помещении пока он лично не разрешит уйти.
Не знаю к чему была такая спешка, но ждать начала заседания пришлось часа два. Ноги за это время затекли, но никто из моей компании не решился присесть на роскошные кресла, стоящие у стола. Ну а я, глядя на них, не стал выбиваться из коллектива.
Смотрел я на своих коллег, токерийцев, которые со своим средним ростом в сто семьдесят — сто восемьдесят сантиметров и различным цветом волос выглядели невзрачно. Наверно из-за атмосферы. Изредка в помещение вбегали помощники из различных дипломатических ведомств. Кого тут я только не увидел. И высокие, бледные, худые как щепки гарны. И их противоположность в виде загорелых, черноволосых и низкорослых южан, из Священной Империи. Своими варварскими отношениями к моде и одежде отличались светлокожие, немного похожие на нас Вольники. Но вот их лица, по большей части обладающее зауженными глазами и широкими бровями, делали их непохожими ни на кого из нас. А уж их длинные волосы, сплетённые, что у мужчин, что у женщин в интересные интерпретации колосьев, вызывали зависть у большинства местных девушек. В этом они были весьма искуссны. Особенно бороды у тех из мужчин, что имели право их носить. У всех были свои заморочки.
Ожидая, что в любой момент в зал могут войти те, ради кого нас всех здесь и собрали, отвлёкшись от осмотра присутствующих, не стал даже ковыряться в своих характеристиках, и просто решил рассматривать внутреннее убранство помещения, периодически оглашая его урчанием живота. В какой-то момент двери наконец распахнулись, и в зал начали входить люди, рассаживаясь по своим местам. Практически все они были мне знакомы: высшие чины руководства нашей страны, представители соседних государств, известные ученые. В общем, сливки общества. Мой «подопечный» явился чуть ли не первым из них, что немудрено, Гарны всегда отличались своей зачастую излишней пунктуальностью.
Зал постепенно наполнялся гомоном, но как только послышался звук двигателей прибывающего дирижабля, голоса стихли. Последние места заняли уже в практически полной тишине, нарушаемой лишь приближающимся шелестом винтов воздушного судна. Свободным осталось лишь одно, самое роскошное кресло, и, как мне кажется, его обладателем является сам верховный правитель нашей славной и расцветающей под его мудрым руководством, Токерии.
Мне было безумно интересно что тут происходит, и кого они все так ждут, но как назло, в отличие от остальных здесь присутствующих, мой Гарн сохранял полное спокойствие. Остальные перешептывались друг с другом, и переводчики в этом активно участвовали, в то время мне оставалось лишь ждать начала заседания.
— Как зовут тебя? — неожиданно, так, что я даже вздрогнул, как трусливый иглобрюх, спросил меня достопочтимый серокожий Эйкирия Зальбвиц.
— Альт, сэр. — максимально почтительно я выдавил каждую буковку из моего резко осипшего горла чужим голосом.
— Можешь расслабиться, Альт, я свободно изъясняюсь на всех основных имперских языках.
— Спасибо, Сэр. Если что, я владею тридцатью шестью языками и диалектами, включая языки вассальных королевств и княжеств, языком Мёртвой империи и даже говяжьим!
— Говяжьим? — удивился и посмотрел на меня гарниец.
— Племя диких Говядов, сэр. Живут на западном берегу бескрайнего океана, за лесным королевством Древят, сразу за территорией, считающейся святой колыбелью Вольников.
— И откуда ты о таких узнал? Я тоже слышал о говядах, но сомневаюсь, что в этом зале найдётся ещё хотя бы пару человек, кто знает о чём, а вернее, о ком идёт речь. — каким-то другим взглядом посмотрел на меня гарниец.
— В библиотеке, сэр… там была моноскопия символов, снятых с говядских артефактов.
— Так ты тоже учёный? Своего рода исследователь. — улыбнулся, задав этот вопрос и сам же на него ответив, старик. Своими длинными пальцами он расчёсывал и поглаживал пальцами свою белую бороду.
Что-то я очкую, таким взглядом он на меня смотрит… В народе о Гарнийцах не мало говорят… и не всегда хорошего. Дёрнул же меня мой язык заговорить об этих говядах.
Дирижабль пришвартовался, и уже через минуту послышались приближающиеся шаги. От нетерпения меня даже начало потряхивать, но, наконец, дверь открылась, и в помещение зашла группа из десяти человек.
Шестеро из них в военной форме, но без оружия, видимо, в качестве меры предосторожности его заставили сдать, остальные больше походили на ученых.
— Ну! Рассказывайте уже! — Не выдержал наконец один из чиновников, сидящий в военной форме. — Что там с Монолитом?
— Как только рунная вязь сомкнулась, он вспыхнул! — Один из ученых вышел вперед. Он хотел, было, продолжить, но все тот же нетерпеливый чиновник его перебил.
— Это мы знаем. Что за надписи у всех появились? Что за уровень? Характеристики? Вы же прямо там были? Узнали что-то? — Толстяк все продолжал тараторить, а гарниец лениво зевал в своём кресле, протирая очки.
Обратив внимание на направление его взгляда, сам посмотрел туда же. Один из ученых как-то странно выглядел. На его руке был отчетливо виден кровоподтёк. Но больше всего внимания привлекли его глаза. Пустой, бездушный взгляд. Он будто не замечал никого, просто стоял и смотрел в одну точку.
Пока все наперебой расспрашивали ученых и солдат о том, что же все-таки произошло с монолитом, в какой-то момент двери в очередной раз распахнулись, и воцарилась тишина. Вошедший занял последнее оставшееся свободным кресло, а я все не мог оторвать взгляда от подозрительного ученого.
Как только двери закрылись, в его взгляде появился разум, а губы растянулись в безумной улыбке. Он сделал два шага вперед, и, схватив коллегу за плечо, рывком отбросил того назад как куклу, разом прерывая расспросы и шум.
— Я посланник Владыки! Он был благословлён монолитом, и ему была дарована великая сила и право занять единый престол! Склонитесь перед новым правителем, и примите свою судьбу! — Заговорил он нечеловеческим, хриплым голосом. — Встаньте первыми в ряды его непобедимой армии и обретите могущество…
Ученый все распалялся, рассказывая, как велик его владыка, и Ткарн, наш верховный правитель, приказал наконец охране вывести этого умалишенного из зала.
Вот только умалишенный оказался иного мнения. Как только к нему с двух сторон подошли охранники, он с нечеловеческой скоростью и силой ударил первого, отчего тот отправился в полет, с хрустом ударившись о стену, а второму впился зубами в плечо, сходу вырвав кусок мяса.
— Владыка знал, что вы не поверите. Вот вам демонстрация, жалкие слизни!
Открывать огонь в помещении, полном высокопоставленных чинов никто не рискнул, а потому все охранники ринулись к на удивление сильному дебоширу, взяв в руки лишь шокеры. Хотя дебоширом этого человека не назовешь, натуральный маньяк. С восемью охранниками, включая начальника, он разобрался за считанные секунды, и дрался, используя в основном зубы, перегрызая людям шеи, кусая за руки, ноги и всё, до чего только мог дотянуться.
На охранниках он не остановился, и тут же переключился на остальных людей, в панике повскакивавших со своих мест. Обезумевшая от ужаса толпа направилась к единственному выходу, но монстр сразу его перекрыл собой, и продолжил свою кровавую жатву, распаляясь все сильнее и разрывая людей на части.
