Рыбкин поискал глазами знакомы лица. Увидел Марата, который теперь был одет в серую рубаху из мешковины и штаны из такого же материала. Он стоял прислонившись к стене деревянного дома и задумчиво жевал соломинку.
– Привет, – поздоровался Олег, подходя к Марату.
– Привет, – кивнул тот, – не напугал тебя старейшина?
– Не знаю, – пожал плечами тот, – странный он какой-то.
– Сейчас много странных людей, – философски заметил Марат, – привыкай.
– А он, этот Старейшина, на сходке тоже будет?
– Нет. Он сидит у себя в хижине и медитирует. Мы потом, после сходки, приходим к нему и кратко докладываем, до чего договорились.
– В смысле? Всей толпой?
– Нет, пара-тройка человек. Потом на утренней сходке они говорят всем остальным, что решил Старейшина.
– Это правда, что в общине все бессмертные?
– Да.
– И когда вы успели собраться и построить все эти дома?
– Дома уже были построены. Мы просто нашли заброшенную деревню и заселили ее. Когда началась ядерная война, все же стали бежать подальше от города. А эта деревня очень близко от города. Сюда вполне могло принести радиоактивные осадки.
– Но не принесло?
– Да вроде нет, - сказал Марат, - правда, у нас дозиметров нет, проверить не можем. Но, вроде как, ни у кого из бессмертных никаких симптомов лучевой болезни не наблюдалось. А смертные сюда не суются – боятся. Вот мы и решили жить тут. Тем более, место удобное – на горе. Очень хорошо видно, если вдруг незваные гости пожалуют.
– А если этих незваных гостей будет очень много, например, целая армия?
– На этот случай у нас есть «будка телепортации».
– Это что такое?
– Пойдем, покажу.
Марат остановился возле наспех сделано сарая с соломенной крышей. Внутри стояла какая-то канистра.
– Это и есть ваша «будка телепортации»? – удивился Рыбкин.
– Да. В случае опасности попасть в плен, мы обливаем это строение горючим, заходим туда, поджигаем, сгораем и отправляемся на перерождение. Как будто бы телепортируемся. Мы, конечно, надеемся, что так делать никогда не придется. Но, как говорится, береженого Тенгри бережет. Ладно, ты это тоже увидел, пошли обратно.
– Сколько человек в общине? - спросил Олег по дороге на место сходки.
– Да, человек, наверное, тридцать.
– Я около двадцати насчитал.
– Может быть. А может, не все пришли на сходку. Я, если честно, сам толком не знаю, сколько нас.
Они дошли до пятачка. Посередине молодая черноволоса женщина в джинсах и розовой кофте рассказывала свою историю:
– Во время моего третьего перерождения, - говорила она, - я оказалась в каких-то трущобах. Вокруг грязные хижины, какая-то свалка. Множество смуглолицых людей, одетых в лохмотья. И я оказалась перед ними абсолютно голая. Это было ужасно. Все стоят, ржут, улюлюкают и смотрят на меня. Вокруг грязь и антисанитария. Какой-то мужик облапал меня. Я завизжала, попыталась убежать. Но меня поймали и долго насиловали. Я схватила что-то острое и воткнула в глаз одного из насильников. А потом эти проклятые ублюдки стали меня бить. И бросили на свалку. Ублюдки!!! – она перешла на крик, - Бомбить надо было эти трущебы, этих ублюдков, а не мирные города! Надеюсь, эти ублюдки сдохнут!
Потом женщина разрыдалась. Несколько человек, придерживая за плечи, увели ее на край пятачка. Собравшиеся смотрели на середину импровизированной сцены и чего-то ждали.
– У нас, кажется, есть новенький, – крикнул кто-то, – пусть он расскажет о себе.
Несколько человек из толпы посмотрели на Олега. Среди них тот увидел знакомые лица. Люди, которые были в машине, Лиля, Дмитрий, Андрей, еще несколько человек.
– Иди, – подбодрил Марат, – поведай людям о своих приключениях.
Рыбкин робко вышел на середину пятачка. Под десятками устремленных на него глаз, он смутился.
– Хм… пробормотал парень, – даже не знаю, с чего начать.
– С начала, - подсказали ему.
И парень стал рассказывать о том, как он проспал эвакуацию и получил Дар. Он говорил спокойно, медленно, и достаточно громко, чтобы слышали все. Все слушали очень внимательно, и даже женщина в розовой кофте перестала всхлипывать.
– Очень уж детальные подробности можешь опустить, - сказала мужнина в спортивном костюме, – другим тоже надо будет выступить.
– Хорошо, - ответил Олег, – значит, добрался я до Набережных Челнов. Город словно вымер. Улицы пустынные. Видимо, люди или покинули город, или спрятались по домам. Понятно, радиация же. В общем, на меня радия тоже подействовала, мне стало херово. И очень сильно захотелось есть. В общем, если опустить подробности, как вы просите, то я тоже свалил из города, потом меня поймали вояки и увели в секретную лабораторию, чтобы проводить на мне разные эксперименты. Свое первое перерождение со мной случилось, когда в лаборатории произошла какая-то катастрофа.
– Про эксперименты расскажи, это интересно, – попросил довольно молодой паренек, одетый в такую же мешковатую рубашку и штаны, что были на Марате.
– Хорошо, – сказал Рыбкин и принялся рассказывать о том, что читателю уже известно.
Когда он дошел до того, как украл скальпель, чтобы устроить побег с захватом заложников, стоящая неподалеку женщина в цветастом платье прервала его:
– Наверно, достаточно, пусть другие тоже выступят. Есть возражения?
Никто не возражал, и Олег, пожав плечами, покинул центральное место поляны. Следующий вышел мужчина лет шестидесяти, который начал свою речь со слов:
– Прежде всего, я скажу одну важную вещь, возможно, это не все знают. Система может менять биологический возраст человека. Как вы думаете, сколько мне лет? Я выгляжу на шестьдесят, но на самом деле мне девяносто два. В тот момент, когда ко мне явился инопланетян и предложил Дар, я лежал на смертном одре. Врачи диагностировали у меня кучу всяких болячек. В том числе финальную стадию рака. Короче я готовился отойти в мир иной. Похоже, это должно было случиться со дня на день. И случилось бы, если бы не вмешательство инопланетян. Нет, получив Дар, я не сразу помолодел. Более того, сначала я так и оставался старым, больным и немощным. Когда я рассказал про инопланетян, близкие подумали, что я в бреду. Да и сам я считал, что это было чем-то вроде сна. К сожалению, инопланетяне почему-то не дали Дар моим близким. Наверное потому, что в тот момент они ушли куда-то по делам, то ли в магазин, то ли на работу. Но не суть. А потом случилась ядерная война. Я оказался неподалеку от эпицентра взрыва. Опять же, по старой случайности, когда перекрытия дома обрушились от ударной волны, меня не задело. Я оказался, как говориться, открыт всем ветрам и через разлом в стене мог наблюдать то, что твориться на улице. Город был в руинах. Кругом пожары. А я лежал на кровати и почему-то был до сих пор жив, хотя, по идее, если меня не убила упавшая сверху плита, то радиация должна была убить окончательно.
Мужчина замолчал. По его лицу было видно, что воспоминания причиняют ему боль. На землю упала скупая мужская слеза.
– А потом я попробовал слезть с кровати. Потому что мне очень хотелось есть. В первый раз за много лет у меня появился аппетит. Нет даже не аппетит. Голод. Зверский голод. Я ползал следи обломков, нашел какие-то продукты, съел их. Потом упал с большой высоты. Увы, но это оказался не конец моим мучениям. Через какое-то время я очнулся. Все болело. И голод стал еще сильнее. Я ползал среди развалин в поисках еды. Кругом какие-то обломки, обгоревшие трупы людей, оторванные конечности. В общем, какой-то ужас ужасный. Я пробовал совершить самоубийство, чтобы прекратить свои мучения. Что я только не делал. Резал горло острым предметом. Забирался куда повыше и падал оттуда. Тщетно. Я все равно возвращался к жизни, и становилось только хуже. Больше боли, больше голода. Потом я увидел пожар. Надеялся, что хоть огонь меня убьет. И попал на свое первое перерождение. Переродился я в теле старика, хотя уже не такого немощного. Это случилось где-то в лесу. Я долго бродил по лесу, пока меня не сожрала стая волков. Это было моим вторым перерождением. Надо сказать, что второе перерождение тоже сделало меня несколько моложе. Собственно, это пока все, что я хотел сказать. Дам слово следующему.
