Славику с Серёгой доверили самое ответственное задание: царапать руны на картечи. Мишка отвешивал порох, а Рустам собирал весь комплект и при помощи специальной машинки прессовал в готовые патроны.
Я решил заняться пулей, которая гипотетически должна вышибать беса из человеческого тела. Конечно, вначале я это дело испытаю, чтоб добро впустую не переводить. Поэтому для начала хватит и трёх штук. Даже если две из них сработают, это уже кое-что.
Сомнения заключались в том, что при попадании в тело пуля сильно деформируется, может даже на куски разлететься. В этом случае целостность символа будет нарушена, и сработает ли он после такого — неизвестно. Картечь, как я думал, не испытывает сопротивления при прохождении сквозь тело псов. По этой причине под правильным углом атаки можно одним выстрелом уничтожить сразу две, а то и три особи.
С бесами дело обстоит иначе: они занимают нормальные человеческие тела. Потому свинец при попадании в кость непременно помнётся, а бить нужно именно так, ибо мягкие ткани пуля прошьёт навылет. Знак должен присутствовать на теле. Ну, или как я предполагал — внутри, чтоб тварь его покинула.
Однако в процессе изготовления я кое-что заметил. Кончик ножа без труда вырезал узор на полукруглом носике, торчавшем из пластикового контейнера. И как только я закончил с первой, что-то произошло, и снаряд вдруг обжёг меня холодом. Я впервые наносил символ на предмет, и меня это здорово удивило. Вначале даже подумал, что мне показалось, но свинец вдруг покрылся испариной, будто пивная банка, которую только что извлекли из холодильника.
Со второй пулей произошло ровно то же самое, и этот момент заставил меня задуматься. Мысль пока не сформировалась окончательно, но я чувствовал, что это важно, а потому остановился и принялся наблюдать за Славкой с пацаном. Или они не чувствовали эффекта из-за того, что им приходилось держать картечь пассатижами, дабы не остаться без пальцев, или что-то идёт не так. Может, дело в ином символе, а может, в их руках он так и остаётся обычным рисунком.
— Стоять! — скомандовал я, но Рустам всё же опустил ручку пресса и отбросил готовый патрон в коробку к остальным. — Сколько уже запрессовать успел?
— Одиннадцать штук, — заглянув внутрь, ответил Маркин. — Да мы же только начали…
— И уже закончили, — буркнул я, коснувшись пальцем отмеченных руной картечин.
Как я и думал, они были предательски тёплыми. Для выводов пока рано, а потому я попросил у Серёги его инструмент и самостоятельно начертал руну на свинцовом шарике. И вот у меня эффект повторился. Снаряд стал холодным на ощупь, будто его только что принесли с мороза.
— Ты чего? — уставился на меня Мишка. — Что-то не так?
— Похоже на то, — пробормотал я и обернулся к Маркину. — Кажется, с ними это не работает.
— В смысле? — не понял он. — Что не работает?
— Бля, руны у них не работают, — попытался объяснить я. — Короче, смотри… Слав, ну-ка нарисуй одну.
Тот кивнул и тут же исполнил мою просьбу. Я подхватил готовый шарик и положил его в ладонь Маркину.
— Чувствуешь?
— Что именно? — снова не понял он.
— Ща дойдёт, — улыбнулся я и сделал свою картечину, которую бросил ему в ладонь рядом с предыдущей.
— Точно, холодная. — До следователя наконец дошло то, о чём я пытался ему сказать. — У меня ведь это даже из головы вылетело.
— С тобой у нас ещё отдельный разговор состоится, — пригрозил я. — Эти патроны синим маркером пометь, чтоб не перепутать. Рус, объясни Славке, как прессом пользоваться, мы с тобой в художники переводимся.
Серёга остался не у дел и явно заскучал. Но без работы я пацана не оставил. Картечь не пользуется большим спросом у охотников, и у нас на руках имелась всего одна банка. Зато дроби хватало с избытком. Да, можно было украсить руной каждую дробинку, но оно нам надо? Тем более что нам удалось прихватить новенькую форму для отлива, и в ней имелись гнёзда необходимого диаметра. Судя по её пыльному виду, спроса на неё в магазине не было, и на витрине она пролежала не один год. И вот поди ж ты — пригодилась.
Наспех отмытая банка из-под тушёнки прекрасно подошла в качестве тигля, а Серёга приобрёл квалификацию литейщика. Первые образцы, конечно, получились не очень, но как только форма разогрелась, процесс пошёл как надо. Затем её ещё обкатать нужно будет и тоже промаркировать рунами. Но этим можно заняться после, пока и без того есть с чем работать.
— О чём поговорить хотел? — тихонько поинтересовался Рустам.
— О внезапных талантах.
— И что не так?
— Молчание с твоей стороны.
— А-а-а, — протянул Маркин. — Я уж грешным делом подумал, что мне нельзя.
— Ты дурака-то из себя не корчи, ладно?
— Так в чём проблема?
— В том, что я не понимаю, кто прикрывает мне спину. Расскажи ты о своих новых способностях, я распределил бы обязанности иначе. Мне нужно знать, на что способен каждый член отряда, так понятно?
— Понятно, — без лишних слов согласился он. — Я не думал, что это так важно.
— Ты как до области добрался вообще?
— В основном просёлками. Из города выбраться сложнее всего, даже из такого мелкого, как твой. Дальше — проще. В деревнях бесов практически нет, им там попросту нечего делать. А если объезжать крупные посёлки, то дорога почти безопасна. Так, пару раз были намёки на неприятности, но в целом обошлось.
— Понятно, — кивнул я и задумался.
Может, мы зря здесь сидим и гораздо безопаснее свалить из города? Хотя если на нас нападут в открытом поле, отмахаться вряд ли получится…
— О чём задумался? — не дал мне сформировать мысли Рустам.
— Да так, о жизни в чистом поле, — честно признался я.
— Не вариант, — покачал головой он. — Если прижмут, спрятаться будет негде.
— Об этом я тоже успел подумать. В любом случае держать это в голове стоит, а там будет видно. Тебя отец Владимир инициировал?
— Ну ты и слово, конечно, подобрал, — усмехнулся Маркин. — Но в целом — да. Ткнул меня пальцами в лоб, а наутро я уже проснулся другим. Сейчас с каждым днём всё интересней. Честно говоря, в интернате я даже не сразу поверил, что умею так быстро двигаться.
— Это многое объясняет. Ладно, извини, что наехал вот так, без разбора.
— Да нет, я тебя понимаю. Без обид, честно.
— Нам нужно до заводских как-то добраться.
— Там тоже склад устроить собираешься?
— Не совсем. Перевалочный пункт там однозначно сообразим, но я хочу попробовать мечи сделать.
— Зачем они тебе?
— Чтоб всякая падаль ко мне подойти не смогла. Я их во снах видел. Предки прекрасно обходились без огнестрела, да и шума от них в разы меньше. Не удивлюсь, если ими получится даже беса завалить.
— Не знаю, как по мне, ствол гораздо надёжнее. Не просто же так человечество на огнестрел перешло.
— Так я совсем от него отказываться и не собираюсь. Люди ведь до сих пор используют сталь для тихой работы. Да и что ты будешь делать, когда псы тебя в углу зажмут? Ну и ещё один плюс, так, на заметку: меч не нуждается в патронах.
— Да, только им тоже махать нужно уметь.
— Ты удивишься, — усмехнулся я, — но через пару месяцев ты сможешь им управлять, как собственной рукой. Остальных да, учить придётся.
— Возможно, — не стал спорить он. — И когда планируешь выход?
— Сейчас пожрём, подрыхнем пару часов и попробуем до интерната проскочить. Нужно пацанам патроны с полезностями закинуть. Оттуда уже на завод прицелимся. Если повезёт, сразу проскочим и там уже на ночлег встанем. Бля, медленно всё, просто пиздец как.
— Ничего, мы за сегодняшний день в десять раз больше сделали, чем за неделю до этого. Ускоримся, никуда не денемся.
— Твои б слова — да богу в уши.
— Так мы с ним, считай, на прямой связи сейчас. — Маркин обвёл взглядом храм. — Глядишь, и в самом деле услышит.
— Ага, судя по всему, он сейчас в отпуске, раз такое в мире творится.
— Мальчики, обед готов! — раздался долгожданный клич, и мы, не сговариваясь, бросили все дела.
