Кровь прилила к лицу. Как? Откуда? Это был его тайник, о нем не знал никто. Выследили…
— Серьёзно? Я предлагаю тебе лучший шанс, который только мог у тебя быть в жизни, а ты о деньгах думаешь? — спросила она презрительно.
Ким сел на стул, схватившись за голову. Переиграла.
— Хватит ныть, это шикарное предложение. Если ты сделаешь всё, что я прошу, я верну тебе всё и доплачу. Армянин с города имел около десятки тысяч в год. Ну а потом казанские будут платить, очень щедро, лишь бы мы были врагами Уфы. Ты даже не представляешь, сколько можно заработать. Согласен?
Ким медленно кивнул.
— Отлично, — ответила она, — обсудим детали позже. Время поджимает, нужно начинать, иначе всё будет бесполезно.
Ким чувствовал восхищение, смешанное с ужасом. Может, это и был тот шанс, о котором он мечтал? Карина была права. В Уфе он не мог стать даже десятником в кавалерии.
— Мне нужно понимать. Зачем казанским нас поддерживать? — спросил он. — Ведь и так город переходил под власть народников?
— Да, переходил, — коротко ответила Карина, — но через неделю тут бы были бронепоезда уфимских, и народники сдали бы власть. Но как только прольётся кровь, местные уже не отступят.
«Вот только уфимские не отступят, — подумал Ким. — Если власть взяли народники, с этим они не смиряться. Да и кто знает, не в этом ли был план казанских? Без Сибая не будет меди, а значит и гильз для патронов. Да много чего не будет».
— Хорошо. Я сделаю, что ты хочешь. Но пообещай, что я смогу уйти с деньгами.
Он по её циничной улыбке понял, что конца не будет. Куда бы он не побежал, его найдут. Карина шутливо отдала ему честь.
— Есть у революции начало. Вперед, команданте, твои люди ждут.
Глава 20. Искандер
Искандер через бинокль изучал убежище Луизы.
Деревней это было назвать сложно — скорее тайная база, несколько домов, надёжно укрытых от чужого взгляда сосновым бором и оврагами. Через такие затаившиеся хуторки, в стороне от основных дорог, шла торговля и с Ордой, и с Казанским Ханством. Дома были под стать месту — настоящие крепости, из крупных брёвен и узкими бойницами окон. Деревню нельзя было найти по дыму печей — даже сейчас, в мороз, тот без следа растворялся среди вершин сосен. Дома сгрудились на небольшом прогале, куда между оврагов вела лишь одна дорога. Корчма возвышалась над остальными зданиями — исполинское, несуразное сооружение в три этажа, с небольшими окошками, горящими недобрым светом.
— Я знаю этих людей, — сказал Куча, трясясь от страха, — они нам не помогут.
— Посмотрим, — ответил Василь хрипло, — я бываю очень убедительным.
Они остановились в сотне метров от деревни, в овражке, укрытые от взглядов. Искандер лежал на гребне, в бинокль изучая убежище контрабандистов. «Ох, непростая деревня, — подумал охранник, дыша на побелевшие от мороза ладони. — Помощи мы тут не дождемся, скорее выстрел в спину получим». Из сумрака леса неслышной тенью вынырнула Алёна, свет луны переливался на белоснежном меху. Искандер подумал, что последний раз видел эту экипировку в плену, и по спине пробежал холодок.
— На крыльце никого нет, во дворе тоже — сказала она негромко, — а вот внутри полно народу, я насчитала восемь постояльцев. Кроме хозяина, там два человека обслуги. Луизы нигде нет, а вот погонщик, Ковыль, в зале.
Искандер внутренне зааплодировал.
— Работаем, — сказал Василь. — Если Луиза прячется внутри, нужно её спугнуть, чтобы её повязала Алёна. Схема простая: злобный законник суёт нос не в своё дело. Оружием без дела не размахиваем. Алёна, ты заходишь сверху и берёшь Луизу. Помните, мы пришли за ней. Если получится взять её, вытаскивай на улицу, и маякни Сыме, чтоб зашёл. Так я пойму, что дело сделано, и мы свалим.
— Я не уверена, что всё гладко пройдёт, — перебила его Алёна. — Я не разобрала, кто там с Ковылём, но по тому, как одеты, думаю боевики из степных.
Василь бросил задумчивый взгляд на Алёну, потом медленно посмотрел на каждого в отряде, словно выбирая. Куча под обжигающим взглядом законника постарался спрятаться за Одноглазым.
— Висельник, ты пойдёшь со мной. Куча, ты тоже. Сыма, ты на крыльце останешься, прикроешь нас через окно. Искандер, оставайся тут, прикрой дорогу, а, главное, охраняй сани. Они нам позарез нужны, это куда важнее, чем ещё один стрелок. Я все-таки думаю, что мирно договориться не получится и сваливать придется быстро. Если нам устроят засаду на отходе, всё впустую. Только вначале с Алёной метнись до двора, поможешь ей на второй этаж забраться.
Бойцы, кому предстояло идти в корчму, скинули верхнюю одежду и достали из саней оружие, тщательно укрытых от холода в свёртки из толстых оленьих шкур. Искандер смотрел, как Висельник проверяет автомат, и ощутил укол ревности. Он не стал спорить с законником, но внутри кипел от возмущения, что его оставили охранять сани. Даже Кучу взяли, а ведь он пришлый долган из деревни, всего неделя в городе. Так его считали за бойца, а Искандера нет!
Отряд, ведомый Василем, двинулся к корчме. За Василем, ступая в шаг, умело шли Висельник с Одноглазым, а последним, нелепо проваливаясь, шёл Куча. Алёна пребольно ткнула Искандера в плечо.
— Пошли, — сказала она, — поможешь мне наверх забраться.
Сибайцу тут же стало не до обид — он едва поспевал за девушкой, которая словно не замечала глубокого снега. Когда через пять минут они вышли во двор корчмы, с Искандера ручьём лился пот. «Укатали сивку крутые горки, — подумал он, — всего месяц в городе, а навыки испарились».
— Слушай, а что за название такое странное было у деревни, которую мы проходили? — спросила Алёна тихо.
По пути к деревне контрабандистов они прошли через деревню, скрытую в борах, с несколькими сгоревшими домами. Тогда Сыма зло пошутил, мол, выживальщики, а не выжили.
— Выживаловка? Когда пришла Великая Зима, там люди из Магнитогорска осели, — ответил он. — Решили, что города им нафиг не сдались. Оружия у них был полно, лекарств тоже, ещё они запасы еды на годы достали. Думали, пересидят. Отсюда и название деревни.
— И как, у них получилось?
— Нет, конечно. Какая-то вооружённая банда пришла по следам. Тогда времена странные были, куча военных дезертировала и шерстила деревни в поисках еды.
Алёна тихо рассмеялась. Сейчас Искандер понял, что она не дурачилась, расспрашивая про дурацкую деревеньку, а внимательно слушала, что происходит вокруг корчмы. Охранник тоже слышал громкий скрип с другой стороны корчмы шагов — это подошел отряд Василя.
Искандер присел в тени дерева, внимательно оглядывая двор корчмы. Тот был полон нелепого барахла — из талого снега торчали разломанные лопаты, пробитые котелки, у самых стен громоздились кучи валежника и трухлявых стволов. Во двор выходило несколько окошек, до их низа было метра четыре. Брёвна корчмы были струганные, сколькие, щели между ними были тщательно замазаны.
— Василь что, решил зайти и просто спросить Луизу? — поинтересовался Искандер.
— На рожон лезет, — неожиданно зло ответила Алёна. — Сейчас с ним идти, только под пули подставляться. Скажи спасибо, что тебя не взял.
Девушка выбрала одно окно и поманила его.
— Подсади, — сказала она, снимая перчатки и беря в руку нож. Искандер встал у стены, подставив замок из рук. Через секунду Алёна уже висела на уровне четырёх метров, вогнав нож в какую-то щель в стене и, подтянувшись на одной руке, поддела другим ножом защёлку окна. Она исчезла внутри, прикрыв за собой окошко.
Искандер минуту постоял и неспешно двинулся в сторону нарт. Обида, что его оставили, всё еще комом ворочалась внутри. Вот почему они с ним так? Всё думаешь, нужен ты кому-то, а по факту руки твои нужны, ноги. Стать начальником охраны? Он горько улыбнулся. «Овчарка я, — зло подумал он про себя, — оставили сани сторожить». Охранник пнул ствол дерева, скрипя зубами от злости. Может, действительно на Урал уехать? Мама будет рада… Внезапно, как острый укол, до него дошел смысл слов Алёны. Искандера озарило, что за обидами он не увидел, что Василь при нем сотворил маленькое чудо. Среди десятка мест, куда беглецы могли направиться, законник безошибочно выбрал верное. И ведь не колебался — знал, переварив сотни документов, наиболее вероятную точку встречи.
