Дело в том, что размножение метаморфов — это весьма энергозатратная штука, оказывается. И то, что после произошедшего с брюнеткой её комната досталась мне, как трофей, меня мало утешало. По последнему вопросу поясняю, что вредина отказалась ночевать в собственной комнате после того, как выяснила, что самостоятельно уползти из неё я уже не могу.
А я-то думал, что мы наладили общий, кхм, язык!
Вишенкой на торте, а также добивающим в голову тогда выступил неожиданный стук в дверь, раздавшийся всего через час после того, как Иона ретировалась из собственного жилища. По счастью, я был ещё в силах доползти до дверей, так что конфуза не вышло.
Стучалась ко мне, вот неожиданность, не Сюнру, не Ная и даже не Иона, вернувшаяся за добавкой. Это оказалась тётя Ниола, и судя по блуждавшей на её лице улыбке, в план Анаака она была уже посвящена от и до.
— Я на медосмотр, — пылко стрельнув в мою сторону золотистыми глазами, она хлопнула ресницами и опустила очи долу. Краешки её накрашенных губ слегка подрагивали, словно от смеха. Выглядело всё так, что в план Анаака она была не только посвящена, но и не имела ничего против.
Очень умно открыв рот при виде откровенно выпяченного, глубокого декольте, я был далек от того, чтобы блистать красноречием. Свои самые лучшие шутки, самые остроумные комплименты я в тот момент, кажется, проглотил вместе со слюной. Разница в возрасте у Сюнру и её тёти была не очень большой — она составляла ровно настолько, чтобы у последней он оказался ровнехонько посреди категорий «в самом соку» и «немедленно, замуж».
Чтобы не стоять совсем, как истукан, я протянул руку вперед и осторожно взялся за её локоток, потянув на себя. Ниола резко вздернула голову, и пронзительно взглянула мне в глаза. Довольная произведенным на меня впечатлением, она улыбнулась и шагнула вперед, прямо в мои объятья.
Дальнейшее слилось в один миг. Мы практически сразу переместились в кровать, где я ещё долго осыпал её поцелуями, гадая как избавиться от того или иного предмета одежды скорее. То ли дело, молнии или банальные пуговицы! В устройстве же модных платьев этого мира я плавал с такой же уверенностью, как корова в бассейне. Бесконечные завязки, бретельки и петельки так и хотелось порвать, хотя я не рискнул.
Некоторым утешением служила относительно скоро обнажившаяся грудь, к которой можно было прильнуть. Которую можно было взвесить в руках, и которую было так приятно ощутить на ладони.
Ниола завелась много раньше, чем я успел разобраться с устройством её платья. Толкнув меня в постель спиной вперед, она тут же взгромоздилась на мне на манер наездницы и потерлась щекой о моё лицо, как заправская кошка. Что-то мне промурлыкав, она начала методично избавляться от предметов одежды, отбрасывая их в сторону. Я подозревал, что часть из них по итогу окажется утеряна, как обычно и происходит.
А потом их кто-нибудь найдет…
Впрочем, до этого было далеко. А на тот момент я был всецело занят Ниолой, которая и послужила второй причиной того, почему я сейчас чувствовал себя настолько разбитым. Как высушенная губка, одним словом.
И, черт подери, то был далеко ещё не конец.
***
Я кое-как разлепил веки, и титаническими усилиями приподнял голову, ощутив рядом с собой знакомое присутствие.
— Сю…нру? — пробормотал я, стараясь рассмотреть что-то сквозь отчаянно слипающиеся глаза, — Ч-чт-то?
— Что я здесь забыла? — недовольно поджав губы, закончила за меня синеволосая волшебница, — Это ты хочешь спросить?
— Э? — поперхнувшись, я резко продрал глаза и выпрямился на месте.
В моей комнате царил жуткий бардак. Начать с того, что это была не моя комната, вовсе. Иона решила сюда не возвращаться, а я до собственной доползти никак не мог. По всем углам были разбросаны предметы одежды, вперемешку оставшиеся после Ионы и Ниолы. Кому именно принадлежали кружевные трусики, предательски торчащие из-под шторки, я точно сейчас сказать не мог.
И посреди всего этого безобразия, сиротливо стояла синеволосая волшебница, неведомым образом оказавшаяся за бортом всего, происходящего последние сутки. И впервые на моей памяти, золотистые глаза Сюнру буквально, метали молнии. Чтобы записная паинька, Сюнру сердилась на кого-нибудь всерьез — для этого должно было случиться что-то, действительно серьезное!
— Надеюсь, я тут не причем, — понадеялся я мысленно.
— Интересно, на что же такое она могла обидеться? — потерялась в догадках Нора, — Прямо ничего в голову не приходит. Что же это могло такое быть?!
Некоторое время девушка сурово смотрела на меня сверху вниз, пока я барахтался ногами, запутавшись в простыне. Раздался ожидаемый громкий треск. Тонкая ткань не была рассчитана на борьбу с метаморфами. Особенно, когда они ещё не вполне контролируют конечности.
Сюнру закатила глаза. Резко отвернув от меня личико, она недовольно выпустила из груди воздух, с тяжелым вздохом.
— Чего я тут забыла, спрашиваешь? — повторила она, и тут же продолжила, — Пришла брак консумировать, вот чего.
— Консу… что? — спросонья я ещё плохо соображал, и определение малоупотребимого термина как-то неуловимо ускользало от моего сознания.
Синеволосая волшебница в ответ на моё недоумение, издала очередной тягостный вздох, закатив очи гору. Ну, по крайней мере, она явно сейчас успокоилась. Словно что-то про себя решила.
— Ничего, — буднично отозвалась Сюнру, начав развязывать шнуровки платья, — Я объясню, что надо делать, Виктор. Консумация — дело нехитрое. Я надеюсь, ты справишься.
Нора хихикнула, когда взобравшаяся ко мне на кровать девушка решительно потянула одеяло на себя. Я всё ещё был, в чём мать родила, и от неожиданности потянулся прикрываться. Просто мне в голову не приходило, что меня начнут настолько деловито брать в оборот.
Так что я даже не сразу осознал всю бредовость попыток спрятаться от Сюнру под одеялом.
Во-первых, она всё ещё была в «Списках Анаака», со всеми вытекающими. Не то, чтобы я был против. Она против этого тоже явно не протестовала. Да настолько, что она сразу взяла дела в свои руки, самым натуральнейшим на свете, образом.
— Ну, вот и отлично, — успокаивающим тоном заметила Сюнру, в ответ на мою очевидную реакцию. Несколько неловко, она продолжила разоблачаться одной рукой, другой вцепившись в моё достоинство так, словно я куда-то мог от неё убежать. Наконец, полностью раздевшись, она потянулась к моему лицу для поцелуя, и неожиданно остановилась, словно вспомнив нечто важное.
— Ах да, чуть не забыла, — быстро пробормотала Сюнру, всё ещё продолжая крепко сжимать меня в руке, — У тебя же теперь есть и Ная, и Иона, и даже тётя Ниола как-то впереди меня пролезла…
— Прости, — искренне раскаялся я.
— Кобель! Как ты мог? — неискренне осудила меня Нора, тут же прыснув со смеху.
— Н-ничего, — Сюнру оборвала мой так не начавшийся, поток оправданий, впившись мне в губы. Опрокинув меня на спину, она тут же меня оседлала и поместила моё лицо прямо между своих грудей, — ТЫ же помнишь, что я тебе говорила, да?
С этими словами она неожиданно остановила свою ласку, пытливо вглядываясь мне в глаза, пока я лихорадочно пытался вспомнить, о чём это она. В голову ничего не приходило, как назло. Я, со своей памятью метаморфа, мог вспомнить каждое, когда-либо произнесенное ею слово. Однако сейчас я оказался поставлен в тупик, и Нора почему-то отказывалась подсказывать мне, из-под полы.
Беспомощно взглянув на синеволосую волшебницу, я вызвал у неё очередной недовольный вздох.
— Я говорила, что по законам Дома Роволло можно иметь три наложницы, и одну жену, — наконец, прояснила мне Сюнру. Хмуро взглянув на меня, она скрестила руки на груди, словно в ожидании чего-то, известного только ей. Как назло, именно в этот момент Нора решила меня подколоть.
— Алёнка, Шурка, Ная, Иона, Ниола, Сюнру. Итого шестеро, — загибая пальцы в уме, задумчиво подсчитала Нора, — Цифры не сходятся, Виктор…ах что же нам теперь делать?!
