Старец зашел в скит и почти сразу же вернулся, неся на вытянутых руках… бронзовый самовар. На потемневшем от времени металле виделся герб с двуглавым орлом и табличка с «ятями». Установив самовар на середину стола, хозяин вновь скрылся за дверью и вернулся с охапкой деревянной посуды — ложки, чашки, блюдца и прочее.
— Пока вьюноша будет опыты производить, — отшельник вывалил посуду на стол и принялся раскладывать по «комплектам», — можно и почаевничать, дело-то долгое. Чай у меня травяной, целебный, по части витаминов и прочей полезности почище иных лекарств будет, не сумлевайтесь.
— А Фатима сказала «не очень много», — напомнила Микки. — Это вам Бог сказал, что долго будет?
— Ну что ты, девонька, к чему Всевышнего по таким пустякам беспокоить. Я-то и грехи людские вижу, — отшельник, прервавшись на миг, колюче глянул на Микки, отчего та сразу же отшагнула за спину Белого, — да не бойся, девонька, все мы тут многогрешные. Сходи лучше в дом, лепешек принеси. А еще на верхней полке там горшочки с мёдом. От диких пчёл, мало кто его добыть может.
Микки, осмелев, вышла из-за Белого, а Старец продолжил говорить, вроде не обращаюсь к кому-то конкретному.
— Вьюноша ваш молодой да ранний. Гордыни в нем изрядно, а смирения вовсе нет. Что промашка вышла, поймет быстро, но будет пробовать снова и снова. В Бога не верит, а на чудо надеется, такая вот забава.
Прапорщик демонстративно закатил глаза, что тоже не осталось без внимания отшельника.
— Могу и по-другому сказать, — тон Алексея Григорьевича внезапно изменился, став четко-лекторским, — ваш Бубенчиков пошёл в отца. Тот еще простым аспирантом мог до ночи в лабе засиживатся, пытаясь неудачный опыт переделать.
— Вы его что, лично знали⁈
— Я не всегда жил на необитаемом острове, — усмехнулся Старец. — Да и остров этот не так уж отделен от мира, как некоторым кажется. Просто у каждого человека в жизни своя дорога. Одних она приводит к Богу, других — ведет за горизонт.
Белый и Микки
Финита ля комедия…
К старцу, будь он неладен, я добрался только на морально-волевых качествах, держала на ногах только лютая злоба на гребанных вояк. И желание узнать, чем закончится вся эта авантюра. В успех категорически не верил, но какое-то странное чувство надежды глубоко внутри все-таки теплилось.
Но как только ступил на остров, нахлынуло какое-то непонятное спокойствие, боль прошла, а сердце перестало щемить дикой злостью. Я даже покосился на Зарипову, подозревая, что она тайком вколола мне какую-то наркоту.
Но нет, не вколола, просто само место так подействовало. Что и не удивительно, красота неимоверная, можно легко представить себя в сказке.
Когда ботан взял свой анализ, я в дальнейших разговорах с хозяином острова не стал участвовать. Взял из транспортера давно присмотренный спиннинг, коробку с блеснами и ушел на мысок, половить рыбку.
— Можно… — Микки дернула меня за рукав. — Я с ними… — она посмотрела на остальных. — Интересно же…
— Иди, — я улыбнулся.
— Ты самый лучший, Белый! — Микки встала на носки и чмокнула меня в щеку.
— А если бы не разрешил?
— Все равно бы пошла, — хихикнула Микки. — Я тебе что, дочурка, которая папочку слушается?
— А кто?
— Невеста! — важно сообщила напарница и потопала к избе отшельника.
— Тьфу ты… — я ругнулся и принялся разбирать снасти. — Охо-хо… очень мне кажется, что я быстро пожалею о тех временах, когда ты молчала…
Тихо зажужжал сматывающийся с катушки шнур, блесна шлепнулась в трех десятках метрах от берега.
Я поморщился от боли в плече, начал потихоньку проводку, но тут же сразу спиннинг чуть не вырвало из рук, а его самого согнуло в крутую дугу.
— Ну ни хрена себе… — я попробовал подтянуть рыбину, но тут же ослабил фрикцион, чтобы не лишиться снастей.
К тому моменту, как на берегу заплясала метровая пятнистая туша, я вымотался так, словно целый день отражал атаку танкового батальона.
Хлебнул из заветной фляжки, сел покурить на замшелый валун, чтобы переждать слабость в руках.
Из кустов высунулась башка Юлькиного питомца.
— М-мяву… — кошак озадаченно потрогал лапкой огромную щуку и посмотрел на меня, как будто спрашивая: ты кого это поймал?
— Не видел еще таких монстров? — я улыбнулся. — Вот и сиди, сторожи. А я сейчас что-то и тебе на зуб поймаю.
— Ммяв… — кот действительно уселся рядом с трофеем, словно понял меня.
Через полчаса рядом с первой щукой устроились еще две поменьше, дальше судак килограмма на два с половиной, а потом пришла пора большущих, икряных окуней, одним из которых по праву завладел кот и с урчанием сразу принялся пожирать. Озеро оказалось просто битком набито рыбой.
— В натуре, благословенное место… — уважительно кивнул я, было начал подумывать собирать добычу на кукан, как на берег вылетела Юлька и сразу восторженно запищала. — Ого! Ничегошеньки, сколько наловил! Дай и мне попробовать…
Я не особо охотно отдал ей спиннинг и опять присел на валун.
— Бухло есть? — рядом устроился Карл.
Выглядел он уже получше, чем после боя, но все еще передвигался словно зомбак.
— Угу, у меня всегда есть… — я сунул ему фляжку. — Что там?
Он глотнул и пожал плечами.
— Ботан кровь берет у старца уже второй раз. Остальные чаевничают. Калуга с Бугровым понемногу прибухивают. Нервничают, наверное… — Карл ухмыльнулся. — Микки твоя со старцем в избе беседует.
— Я ему сейчас побеседую, уроду бородатому…
— Не стоит, — Карл меня мягко удержал. — Обычно я от всяких сектантов сам народ оттаскиваю, но тут другой случай. Ей и впрямь полезно будет. Дедушка этот сильно не простой, мозги вправлять умеет всяко лучше ботана с его мультиками. Да и устойчивость к паразиту, подозреваю, у него неспроста.
— Думаешь у Бубенца что-то получится?
— Хрен его знает, — пожал плечами Карл. — Ты мне лучше это, расскажи, как Витек погиб.
— Видели, видели!!! — завизжала Юля. — Я поймала, поймала! Большую! Но не тащится, почему-то…
Пришлось помогать, но рассказывать я начал только после вторых глотков из фляги.
— Тээмка у нас была без взрывателя. Витек приспособил вместо него гранату, ну и… в общем побежал, закинул на борт, но отбежать уже не успел.
— От восьми кило шансов укрыться — ноль целых, хрен десятых. Куда он успел бы? Не понимал, что ли? — Карл посмотрел на меня.
— Все он понимал, — я сделал паузу. — Сам видел, парень был обстрелянный. Мне кажется, он сознательно пожертвовал собой. Там у нас было… в общем, если бы не он, совсем край, не вывезли бы…
— Вот так и бывает, судишь человека, а он… — Карл вздохнул. — Помянем?
— Вы что там, бухаете?
Карл быстро спрятал флягу за спину, а потом хохотнул и объяснил мне.
— Уже рефлексы появляются, видал! А мы только венчаться собрались.
— Сколько веревочке не виться…
— Ага…
— А вы?
— Вообще ничего не понятно.
— Понятно.
Юльке скоро рыбалка надоела, и мы потопали к избе. Из нее как раз вышли отшельник и Микки. Кошка выглядела… слегка пришибленной, но… черт побери… счастливо улыбалась…
— Белый! — она сразу бросилась ко мне и обняла. — Ты пришел…
— Значит, с ушицей будем! — хозяин острова добродушно улыбнулся и крепко пожал мне руку. — Получается, вы и есть тот самый Белый. А я Алексей Григорьевич. Не желаете поговорить?
В его голосе послышались такие нотки, что я пошел за ним, словно привязанный.
В избе крепко пахло травами и ладаном. Я оглянулся, но почему-то никаких икон не увидел.
— Присаживайтесь молодой человек, — отшельник показал на массивный табурет. — Разговор у меня с вами будет недолгий, но важный…
— Что с Микки? — быстро оборвал я его. — Вы врач? Целитель, знахарь?
— Я просто человек, — спокойно ответил он. — А с вашей девушкой все хорошо. Но вот ваша доля…
