— Да все в порядке. Я тоже иногда глупости говорю. Мы с тобой в этом похожи.
И вроде выяснили все недосказанности, но Константин не уходил. Он наблюдал за тем, как девушка складывает посуду, включает воду и закатывает рукава. Странно, конечно, все это делать под строгим надзором, но раз интересно — пусть смотрит.
— Откуда синяк? — оживился Константин, разглядывая свою же фиолетовую пятерню на запястье.
Саша протянула руку поближе:
— Этот? Так твой же, когда тебе ночью кошмар приснился. Хватка у тебя, конечно, мертвая.
— Понятно. Чем-нибудь обработала?
— Само пройдет.
— Болит?
— Все нормально, не напрягайся. Ты же не специально.
Но Константину словно надо было найти какую-то известную только ему причину, чтобы не уходить. Он аккуратно взял руку и внимательно разглядывал отпечатки своих пальцев на нежной коже. Потом так же осторожно притянул руку девушки и приложил к своей груди, приблизившись неприлично близко. И самое главное — не сводя фирменного ледяного взгляда, от которого мурашки по спине побежали.
— Слушай, мне тоже жаль, что так получилось, но, прошу не смотри на меня так. — протараторила девушка, боясь поднять глаза.
— Тебе ненавистен мой взгляд?
— Он до дрожи пугает.
— Он всех пугает и меня устраивает такой расклад. Но тебя это не касается.
Константин свободной рукой нежно обхватил подбородок и заставил Сашу поднять смущенные глаза. Румянец, казалось, прямо сейчас прожжет щеки насквозь. И еще чертова вода на фоне течет. Саша привыкла, что воду надо экономить, особенно теплую, ведь солнечные панели так плохо накапливают электричество зимой.
— Пять минут назад ты говорил, что ничем хорошим это не закончится.
— Что именно «это»? — шепотом произнес мужчина.
— Ты знаешь, о чем я.
— Даже не догадываюсь.
Константин решил не дожидаться очередного невнятного ответа. Либо сейчас, либо никогда. Не выпуская подбородка, он приник к губам и одарил нежным поцелуем. Военная подготовка напомнила о себе — сначала разведка, потом нападение. Не встретив сопротивления, он уже не останавливал свои порывы. В ту же секунду тело девушки оказалось в его объятиях, а поцелуи стали куда жарче и напористее.
Саша не отстранялась и не вырывалась, ее саму, с ног и до самой макушки, охватило странное сочетание желания и животного страха. Если она потребует остановится, ее не будут слушать, если попытается убежать — от этого человека невозможно скрыться даже в Кольце. Но, в то же время, рядом с ним она чувствовала себя в полной безопасности. Может просто так он и не отпустит, но и навредить никому не даст. Его спина — не каменная стена, а целое оборонительное сооружение и защищать свои интересы он будет до последней капли крови.
Задыхаясь от страсти и горячих поцелуев, Константин все же отстранился от Саши и шепотом произнес:
— Либо ты меня останавливаешь, либо выбирай в чью комнату пойдем.
— Я, я не уверена.
— В чем именно? Одно слово и будет так, как захочешь.
Саша хотела было сказать, что ее пугает само присутствие этого мужчины рядом, не говоря уже о каких-то романтических чувствах. Вот только прямо сейчас он совершенно точно не пугал. Расслабленное лицо, спокойный, согласный на все, взгляд. Он не принуждает, а дает полное право выбора. Одно слово и будет так, как хочет Саша.
А чего же она хочет? Защиты, уверенности в человеке рядом и немного ласки. Разве это плохо? Разве это преступление? Пусть их знакомство началось ужасно, пусть сам он создает впечатление хладнокровного, устрашающего и беспощадного человека, но ведь прямо сейчас ничего этого нет. Словно с него сняли непробиваемую броню и теперь перед Сашей обычный мужчина, который умеет чувствовать, желать и нежно прикасаться. Причем, так нежно, что невольно замирает сердце и подкашиваются ноги.
— К тебе. — едва слышно прошептала девушка.
На этот раз Саша сама потянулась к горячим губам, забыв о текущей воде за спиной, о Кольце и всех ужасах, что принес Константин в ее жизнь. Словно это был не он, а какой-то другой мужчина. Он старается быть нежным, неторопливым, осторожно касается губ, словно они хрустальные и могут разбиться от слишком грубого обращения. И от чрезмерно деликатной нежности, хочется взять процесс в свои руки и хотя бы на один вечер поменяться ролями.
Они еще не покинули кухню, а Саша без капли стеснения сняла с себя футболку и потянулась руками к пуговицам на рубашке. Одна, вторая, почему их так много! Рубашка упала рядом с футболкой, туда же полетела совершенно лишняя майка. Соприкоснувшись горячей кожей и не прекращая целовать, девушка сама повела удивленного Константина в его комнату.
Его и правда удивлял, но в то же время заводил напор Саши. Она так ловко научилась изображать покорность и любезную честность, что Константин начал забывать о другой ее стороне, которую почти никогда не видно — она умеет умеет быть несгибаемой и знает, чего хочет. Это очевидно, иначе бы она не выжила в Кольце.
Прямо сейчас она хочет мужчину и ее ничто не остановит. Она не станет бросать томные взгляды и как бы невзначай водить пальчиком по рубашке, почти стыдливо останавливаясь у пуговиц. О да, все приемы мимолетных подруг он выучил наизусть. Чуть оголить ножку, приспустить лямку платья, повернуться спиной, демонстрируя вырез платья до самого копчика. Конечно же он всегда велся на такие уловки. Сам инициировал продолжение и считал, что научился видеть женщин насквозь.
Сегодня все иначе. Страстный танец ведет девчушка из Кольца и ей совершенно по фигу, что на этот счет думает сам Константин. Вот уже шорты упали рядом с кроватью, ремень, со звонки лязгом пряжки, полетел следом и черный бюстгальтер вдруг оказался в руках, а не там, где должен быть.
Саша смогла вызвать в нем настоящую, животную страсть. Она не будет медленно стягивает с себя платье, демонстрируя фигуру и не станет ложиться на кровати в позу посексуальнее. Она не продает свое тело, как бы позволяя до него прикоснуться. Она требует ласк здесь и сейчас и лучше ей не отказывать.
А Константин и не думает пасовать. Его самого обуяла неконтролируемая страсть, ведь с ней не надо следить за каждым прикосновением. Она не скорчит недовольную гримасу, если он нечаянно оттянет локон идеальных волос, не уберет руку, ибо слишком сильно сжал и может остаться синяк.
Именно свобода делать все, что желает тело и душа, отключили сознание на всю ночь. Плевать, что кровать до безобразия скрипучая. Даже если кто-то услышит скрип — пусть завидуют. Сегодня в спальне Константина правит необузданная страсть без тормозов. И это лучшая ночь за очень долгое время.
***
Старинные кровати скрипучи, а перьевые матрацы до ужаса неудобны. Но даже такие мелочи меркнут перед миниатюрным размером спального места. Если в порыве страсти Саше было плевать на все, кроме мужчины рядом, то утром она сто раз пожалела, что осталась в его комнате. Всю ночь пришлось спать в одной позе, ибо повернуться и не разбудить Константина было просто невозможно.
Еще один неприятный факт — утренняя неловкость друг перед другом. Словно двое взрослых людей сделали что-то непростительное и теперь боятся посмотреть друг другу в глаза. Поэтому они молча разбежались кто в ванную, кто на кухню.
Саше было не по себе от мысли, что она чуть ли не сама набросилась на мужчину, как только они оказались в спальне. Она и сама не догадывалась, насколько была голодна до ласк. Ну право же, надо быть скромнее. В конце-концов, он тот человек, от которого зависит абсолютно все в открываемом районе.
Константин же боялся лишний раз посмотреть на Сашу по куда более примитивной причине — он пока не понимал, что делать дальше. Не успев открыть глаза, он первым делом посмотрел на девушку рядом. Она мирно спала, закопавшись лицом в подушку, хотя могла уйти к себе или вообще убежать.
Но она осталась. И видя ее умиротворенное лицо, растрепанные волосы и оголенное плечо с уродливым шрамом, он ощутил почти забытое чувство безмятежного спокойствия. Хотелось пролежать вот так все утро, наблюдая, как первые лучи солнца гладят нежную кожу, как девушка чуть дрогнет ресницами, поморщится от яркого света и, не просыпаясь, укроется одеялом с головой. А он будет лежать рядом, стараясь не разбудить, и охранять ее сон.
