Если бы не отточенная Атрибутом — то есть сигилом, конечно — сенсорика, призыватель легко мог бы это тление пропустить.
«Что-то давненько я не практиковался в лицедействе. Надо бы поднажать. Магоклоны для этого отлично подходят…»
Меж тем с задачей «обговорить послезавтрашнее празднование» все успешно справились, и в воздухе повисло лёгкое напряжение. Но не успело оно хотя бы начать сгущаться, как Кульми с тонкой улыбочкой подхватила за локоть Гальда.
— В гостях хорошо, а дома лучше, — намекающе выдала она. — Желаю всем вам хорошенько и разнообразненько… и неоднократненько… повеселиться. Пока-пока!
— Ага, — добавил Гальд, отчётливо порозовев ушами.
После чего парочка удалилась. Оставшиеся переглянулись, также смущённо, но больше всё-таки с деловитым предвкушением.
— Держи, — сказал Мийол, протягивая пилюлю Луцесу. — Только смотри, чтобы заряд…
— Не-не-не! — тот отмахнулся. — Твоя поделка, сам и смотри.
— Можно и так. И чтоб потом друг другу не мешать — давайте-ка поделим остатки со столов. Мало ли что. Ну и…
— Угу.
Сказано — сделано. Еду и напитки убрали со столов, расставив ёмкости с ними вдоль стен в противоположном конце комнаты.
Благодаря монументальным платяным шкафам, небольшой стеной разделяющим спальные места, с левых палети нельзя было увидеть, что происходит на правых — и наоборот. А сызнова активированный Круг Тишины (Мийол засунул пилюлю аккурат под серёдку ложа) обеспечил обоим трио уединение также для слуха.
Раздеваясь, новоиспечённый базилар ласкал взглядом обеих девушек и честно старался при этом делить внимание поровну… вот только получалось не очень. Элойн-то он давно и, кхе-кхе, всесторонне изучил — так что фокус внимания словно сам собой притягивался к, так сказать, новым территориям. А там было на что посмотреть! Своим сложением Санхан превосходила подругу, но не столько объёмами, сколько рельефом. Тоньше талия, длиннее шея и лодыжки, чуть более выраженные мускулы — особенно ног… крепких таких, соблазнительных ножек…
Увы, но Элойн в детстве частенько недоедала — и это сказалось на её фигуре не лучшим образом. А вот смуглянка не только питалась лучше, она вдобавок явно уделяла больше внимания физическому развитию. С некоторых пор — а точнее, после занятий у мэтра Кемвата — Мийол научился определять такое на глаз.
Ну и необычный оттенок кожи, конечно. Ново, интересно… приятно.
Маг вспомнил неудачный эпизод с Ламиной инь-Ксорирен, ещё более экзотичной в этом плане, но тут же выкинул сравнения из головы.
«Здесь-и-сейчас. Прошлого нет, будущее несущественно.
Есть лишь этот момент… и эти девушки».
Из-за шкафов потянуло привычным, но всё равно затягивающим, сладким возбуждением. Комната, рассчитанная на двоих, не казалась тесной физически — но даже ауры экспертов магии без малейшего труда накрывали её целиком, что уж говорить о Мийоле с Луцесом! Призывателю, впрочем, не требовалось перенимать чужую страсть. С лихвой хватало и своей.
А вот Санхан почему-то ощутимо отставала.
Обменявшись взглядами с Элойн, парень принялся зашлифовывать этот изъян. А подруга — помогать ему в этом безусловно приятном, щекочущем нутро деле. В четыре руки… ну и не только руки, конечно. Поглаживая, разминая, то целуя, а то и покусывая…
Вот только результат не радовал.
— Зачем ты так? — выдохнул Мийол спустя добрых четверть часа. — Это всё портит!
— О чём ты?
— Она приоткрывает чресельный узел. Только что-то начинает получаться, как — фух! — и снова здорово, успех обнулён.
— Санхан? — удивилась рыжая. — Ты же согласилась!
— Я не отказываюсь. Всё… нормально.
— Нет, не нормально.
— Почему?
Мийола как дубиной шандарахнули.
— Ты серьёзно не понимаешь, что не так? — выдохнул он. — Боги отрешённые, ты серьёзно! Да ты вообще раньше хоть с кем-то…
Он осёкся, ощутив касание руки Элойн и волну эмоций с её стороны.
— Не дави. Я… догадываюсь, что…
— И что же? — Рыжая отвернулась. — Санхан?
— …
— Не молчи. Что не так? Ты ведь не только себя обделяешь! Нам тоже неудобно, мы ведь чувствуем, что тебе хоть и не плохо, но и… не хорошо, а никак.
— …
— Пожалуйста, расскажи.
— …
— Ты боишься потерять контроль? — спросил призыватель осторожно и нежно. — Поверь, в этом нет ничего страшного. Я желаю тебе только лучшего. Только радости, только удовольствия. Ты же чувствуешь мою ауру? Раскройся, вникни. Я совершенно честен сейчас, поверь!
— Я тоже здесь, — рыжая ласково провела пальцами по щеке подруги, ухватила за мочку, дёрнула легонько и игриво. — Я тоже желаю только лучшего. Поверь нам.
Санхан зажмурилась.
«Везёт же мне на проблемных девиц…»
— Знаешь, — шепнул Мийол, — у меня есть одна… особенность. Обострённые чувства. Даже без активации специальных чар я могу точно сказать, что ощущают люди рядом со мной. И уж тем более я знаю, что ощущает девушка, которую я люблю. Это огромный плюс, когда она вполне отдаётся процессу… и не меньший минус, когда получается как… сейчас. Я не могу и не хочу быть… эгоистом. Когда ты гасишь своё удовольствие, ты и мою — нашу — радость умаляешь. Всё настроение, всё предвкушение… фрасс!
— Пожалуйста, милая, — Элойн склонилась, целуя подругу вполне целомудренно, в щёку. — Откройся нам. Доверься. Не… обижай.
— А можно без… — Санхан сглотнула.
— Так, — Мийол вздохнул. — Давай вот что. Сядь чуть в стороне, а мы пока покажем, как… как делать всё правильно. И следи за нами аурным чутьём. Хорошо?
В голосе садящейся смуглянки даже простец услышал бы некоторое облегчение:
— Хорошо.
«Кто и что с ней раньше делал?! Ур-роды! Ноги им поотрубать!
Фуф. Забыть. Здесь и сейчас, радость и счастье. Ничего кроме. Рыжая красавица ждёт».
Для пущей наглядности призыватель решил повторить трюк с видимой пассивностью и занял на палети место, нагретое Санхан. А Элойн пристроилась сверху.
И они сделали всё правильно. Не спеша, нежно, улыбаясь друг другу, целуясь глазами, то прижимаясь теснее, то немного отдаляясь, поддразнивая и меняя темп — пока рыжая, как это с ней обычно и бывало, не стала замедляться после очередного ускорения, а ускорилась ещё больше, рванулась к близкой уже цели с полной самоотдачей, не сдерживая более ни сладостную дрожь во всё теле, ни рванувшийся из горла хрипловатый крик.
Но Мийолу — как это с ним обычно и бывало — оказалось мало. Тем более что он-то не всю полноту финала ощутил, а только эхо с чужой вершины, донесённое сенсорикой. Не давая Элойн расслабиться полностью, он уже сам ускорил движение, не забыв перенести ласки с мест, которые рыжая просто ощущала острее, на места, от касания к которым она напрочь теряла контроль даже без всякого управления чресельным узлом.
И вскоре Элойн, запрокинув голову, выгнувшись сладко и трепетно, вознаградила усилия своего мужчины ещё одним криком — более громким и долгим. Расслабилась, всё ещё сладко подрагивая, опустилась на его грудь, тяжело дыша, накрывая волной распущенных волос, ощущая себя немного медузой, вынесенной тёплой морской волной на берег…
А когда Мийол продолжил шевелить эту «медузу», подобравшаяся поближе Санхан робко коснулась её спины ладонью. Впрочем, голос смуглянки звучал довольно твёрдо:
— Моя очередь.
Рыжая замычала и неохотно подвинулась, слезая с любовника. Неохотно — потому что двигаться ей не хотелось. Но и против передышки она, в общем, не возражала.
В скором времени Мийол осознал некоторые вещи.
Во-первых, когда странный до противоестественности заскок Санхан удаётся преодолеть, она оказывается — вопреки обычной внешней холодности — на редкость… горячей.
И громкой.
И, кстати, жадной. Ну, тут понятно: дорвалась.
Во-вторых, преимущество лучшей физической формы сказывается не только на внешних данных. Нехорошо, конечно, сравнивать, но смуглянка активничала дольше своей рыжей подруги. И интенсивнее. И… в общем, Мийол добрался до своей вершины быстрее обычного.
