его завести! – Яка запрыгала и захлопала в ладоши.
– Кого вы опять собрались пригреть?! – услышали Кука и Яка противный голос с балкона внизу. – Мало вам, что завели таракана-мутанта и лошадь? Я на вас жалобу напишу!
Кука и Яка только теперь заметили, что между решетками балкона торчат длинные пушистые уши Бабули. Раньше у Бабули не было таких шикарных ушей, но она все равно любила подслушивать. И Кука с Якой поверили, что так ей будет удобнее.
– Бежим! – скомандовала Кука, и они с сестрой скрылись в квартире.
– И почему она такая вредная? – удивлялась Яка, моя чашки.
– Не мешай, я развериваю жалобы, – отмахнулась от нее Кука.
Бабуля любила не только подслушивать сестер, но и писать на них жалобы, так что Куке и Яке приходилось постоянно их разверивать, чтобы они не доходили до адресатов. А Бабуля все писала новые и новые. А Кука с Якой их все разверивали и разверивали.
«И ведь Бабуля сама заставила нас поверить в Лошадь. А теперь жалуется», – думала Яка, убирая в холодильник масло и банку с вишневым вареньем.
Про Лошадь это была чистая правда. Однажды Кука и Яка решили немного потанцевать, и Бабуля тотчас принялась стучать шваброй в потолок, который для Куки и Яки был полом.
– Немедленно прекратите! – кричала Бабуля. – Что у вас там за лошадь?!
Тогда у Куки и Яки еще не было никакой лошади, но ничего уже нельзя было поделать. Идея так их захватила, что они в нее поверили. Вот так у них в квартире завелась Лошадь.
Чтобы не мешать сестре разверивать Бабулины жалобы, Яка тихонько ушла в другую комнату и стала готовиться к походу в магазин. Первым делом, конечно, снова предстояло выбрать подходящий бантик.
Ящерка советовала белый, а Лошадь – зеленый. Пришлось спрашивать Пуху Широкую. Пуха жила в аквариуме и, если верить надписи на нем, являлась самым крупным существом на земле. Яке это казалось немного неправдоподобным, ведь зверек спокойно умещался на тумбочке, да еще и вместе с аквариумом, но в Пуху поверила Кука. Кука говорила, что поверить в такое невероятное существо, как Пуха Широкая, это огромное достижение, и очень собой гордилась.
Пуха была похожа на толстенького мокрого котика, любила сухари с изюмом и иногда плевалась в таракана Федю водой из своего аквариума. Вот и все, что было о ней известно.
А еще она, похоже, любила зеленый цвет, потому что всегда советовала Яке зеленую ленточку.
Завязав бантик, Яка решила совсем немного поиграть с Собакой Кусакой. Кусака была любимой игрушкой Куки, и Яке не разрешалось ее трогать. Но ведь Кука была занята, и Яка собиралась только повязать Кусаке красный бантик.
Но потом еще и белый. И надеть новое платьице. И расчесать уши.
Яка и не заметила, как на пороге комнаты появилась Кука.
– Украль! – завизжала та, перейдя на давно забытый сестрами язык, которым они пользовались, когда только учились говорить.
Когда Кука очень сердится, у нее появляются копыта и рожки. Да и вся она со своими тонкими ножками и писклявым голосом становится немного похожа на козу. Яке в такие минуты становится очень страшно. А когда Яке страшно, она орет так, что с потолка сыпется штукатурка, а таракан Федя убегает к соседям и сеет там панику.
Кука вцепилась в Кусаку и попыталась вырвать ее у младшей сестры. Яка тоже вцепилась в Кусаку, потому что на той остались ее бантики. Копыта Куки выстукивали – цок-цок-цок-цок, Яка орала «А-а-а-а-а-а-а-а-а!»
Бабуля стучала по батарее и одновременно пыталась шлепнуть тапкой таракана Федю, Ящерка и Лошадь спрятались под ковриком в коридоре, и только Пуха Широкая с интересом наблюдала за дракой из аквариума.
– Я на вас жалобу напишу! – снова раздалось с нижнего этажа.
Бабуля славилась тем, что могла перекричать что угодно и кого угодно даже сквозь потолок, который для Куки и Яки был полом.
Сестры мгновенно затихли.
– Ну вот, теперь еще одну жалобу разверивать, – нахмурилась Кука, забирая свою игрушку и возвращая бантики Яке, – помогай теперь давай, а то мы совсем отстанем от графика! У нас еще куча дел!
Ящерка и Лошадь с опаской заглянули в комнату. Таракан Федя с трудом протиснул мохнатое тельце в щель между квартирами. Пуха Широкая прицельно плюнула в него водой.
Кука и Яка сели рядом на диван и принялись разверивать Бабулину жалобу на шум.
***
В магазин Кука и Яка попали только к полудню. У каждой из сестер за плечами было по рюкзачку: Ящерка и Кусака тоже захотели прогуляться. Кусака вела себя тихо, она вообще была очень спокойной и рассудительной даже для игрушечной собаки. А вот Ящерка подглядывала в дырочку в рюкзаке и то дело выкрикивала: «Мягкий-мягкий!», когда рядом проходил кто-то пушистый. Особенно неравнодушна она была к шпицам.
Кука сразу же достала список покупок. И хотя в нем было всего три пункта: батон, морковь и сухари с изюмом, Кука торжественно несла листочек бумаги в вытянутой руке. Она обожала списки.
– Я за морковью, а ты сходи в хлебный отдел за батоном и сухарями, – велела она сестре.
Яка кивнула. Она любила побродить по магазину одна, подальше от строгого списка. Особенно ей нравился отдел «Дача и сад», Яка всегда заходила туда полюбоваться на садовых гномов и маленькие туи в горшках. Ей очень хотелось поверить, что туи смогут вырасти так, что отдел превратится в лес, но Кука не одобряла таких легкомысленных поверий.
Налюбовавшись на все еще маленькие туи и поболтав немного с керамическими гномами, Яка отправилась в хлебный отдел. И если с батоном все вышло просто, с сухариками случилась неприятность.
Яке показалось, что один из них смотрит на нее из пакета. Конечно, никаких глаз у сухариков не бывает, это просто изюм был так расположен, но Яка уже не могла отделаться от этого впечатления.
– Ой-ой-ой, – прокомментировала Ящерка из рюкзака.
Яка и сама поняла, что дело плохо и, прихватив батон, побежала к кассе, где ее ждала Кука с морковкой. Но было поздно. Когда Яка пробегала мимо отдела косметики, уже все сухарики с интересом смотрели по сторонам. Яка очень старалась в это не верить, но у отдела игрушек произошла катастрофа. Глазастые сухарики порвали пакет и поскакали к полке с разноцветными мячиками. Яка попыталась их догнать, но тут не выдержала Ящерка.
С криком «Мягкий-мягкий!» она высунула из
